— Она дружила с ним с детства, таким прошлым мало кто может похвастаться. Да и не спеши, ничего еще в камне не вырублено, — ответил Кеннет.

— Ладно, я верю твоим суждениям. Думаю, ее стоит сделать обсуждаемой персоной в обществе, как считаешь?

— Яна вполне может заинтриговать поворот, что его подруга детства вдруг в заголовках газет, согласен. Только без портретов, держи все в стиле твоих обычных сплетен.

— Само собой, не учи меня работать! — Вероника звонко рассмеялась, немного развеяв туман сонливости Аны.

— Еще просьба, помоги Ане заказать достойный гардероб, чтобы он соответствовал поставленной задаче, — попросил Кеннет.

— Все что угодно, лишь бы она поскорее уплыла в руки другому мужчине, дорогой, — полушутя согласилась баронесса.

— Спасибо.

Повисла пауза, и Ана уже не могла сдерживать слабость тела и разума. Она уплывала в руки, нет, не младшего принца, но младшего брата смерти.

Ана вошла в кабинет Кеннета и заговорила, даже не успев прикрыть дверь:

— Граф Блэкфорд, простите, что так поздно, — она продолжила, тараторя: — Вчера я успела увидеть, что за вами следят все участники тайного общества!

Вокруг царил полумрак, лишь слегка развеиваемый парой тусклых шаров Света, парящих над столом. В открытое окно сквозняком врывался влажный ночной воздух, напоминая Ане, что она проспала почти сутки. Сев напротив графа, она неловко сжимала и разжимала кулаки, пытаясь справиться с нервозностью. Она примчалась к Кеннету сразу после пробуждения, зная, что обязана рассказать о предательстве как можно скорее, но теперь, когда самое важное уже было сказано, она испугалась последующих вопросов, ведь именно она нашептала Джеймсу то, что теперь обсуждали между собой все члены Общества Светской Мысли.

Кеннет смотрел на нее безмятежно, подперев подбородок рукой. Ане казалось, что он видел в ней каждую каплю тревоги, каждый клочок страха и бескрайнее море влюбленности, разливающееся внутри, когда она чувствовала его взгляд на себе. Она опустила голову и уткнулась в кипу бумаг, лениво рассыпавшихся по столу.

— Я так и подозревал, — помедлив, ответил Кеннет, — расскажи детали, и подумаем, как поступить дальше.

— Ваш лакей… — Ана с трудом обращала правду в слова, не желая навредить доверившемуся ей слуге, — я не разобралась точно, но он передает информацию о вас герцогу Циллеру. Но не наказывайте Джеймса, прошу!

Ана с мольбой подняла глаза на графа, опасаясь увидеть в его лице грядущие страшные последствия, которых так боялся Джеймс.

— Успокойся. Почему ты до сих пор настолько переживаешь, говоря со мной? — Кеннет нахмурился.

И от морщинки, пролегающей у него между бровей, у Аны защемило сердце, и к щекам прилила кровь. И все же он не видел ее насквозь, как и она его. Ее чувства к графу метались от безграничного доверия к полному непониманию, от бурлящего восхищения к давящему разочарованию. «Вот каково это — любить человека, о котором почти ничего не знаешь…» — Ана вздохнула.

— Потому что это я дала Джеймсу сведения о нашей встрече с Инквизиторами, — она продолжила рассказывать о том, что скрывала от Кеннета.

Ветер снова подул в окно, бросив пару прядей волос Кеннету на лоб и закрутив локоны Аны в игривом вихре. Только ей было не до игр: она заметила, как граф поджал губы, а шары Света потускнели.

— Я все еще не заслужил твое доверие? — Вопрос впился ей в самое горло.

— Я не предам вас, граф Блэкфорд. Не предам, — хоть в этом она могла его заверить.

— Верю. Что мне еще остается, твои-то мысли читать некому, — он усмехнулся и отбросил непослушные пряди назад вместе с вопросом, оставшимся без прямого ответа.

— А еще я могу сделать так, чтобы вас никто больше не предал, — Ана решительно придвинулась вперед, предлагая свою силу в распоряжение Кеннета.

— Не надо, — он покачал головой.

— Но почему? Немного Тьмы — участники общества будут вашими самыми преданными сообщниками!

Со стола соскользнул листок, исписанный мелким почерком, словно сброшенный недоуменным восклицанием.

— У меня есть другой план, — загадочно ответил Кеннет и поднялся. Он расхаживал из стороны в сторону вдоль стены с книжными полками.

— Какой? Какой план будет эффективнее контроля разума? — Ана следила за ним с полным непониманием.

Он спас ее, он обучил ее, он дал ей новую личность ради того, чтобы ее Тьма послужила его планам. А теперь он отказывался ею пользоваться. Ана почувствовала себя этим соскользнувшим листком, который никто не спешил поднимать. Неужели он, заполненный от и до теснящимися и толкающимися буквами, теперь бесполезен, и вложенные в него труды не стоят совсем ничего?

— Никакой. Но и без Тьмы можно получить необходимый результат. Точнее, почти без Тьмы.

— Зачем?.. — сдавленно спросила Ана.

Ее дыхание прервалось, кожу неприятно закололо, побежали мурашки. Кеннет дал понять, что она ему не так уж и нужна. Она вдруг оказалась беспомощна и никчемна. Он может справиться без нее… Но она не могла так просто отступить, ее разум метался в поисках решения, убедительного аргумента, почему она должна остаться с Кеннетом.

— Пожалуйста… хотя бы помогите мне отомстить, вы обещали, — Ана прошептала себе под нос.

Кеннет как ни в чем не бывало ответил:

— Конечно, это не обсуждается. Что за сомнения?

— И не бросайте меня… Я могу быть полезна, я стану лучше, — она не хотела этого говорить, как не хотела нараспашку демонстрировать свою слабость и страх, но слова уже сорвались с губ.

Страх одиночества… Он так долго был ей чужд: незачем бояться того, с чем живешь каждый день. Срывающийся, жалостливый голос отдавался эхом в ушах. Ана презирала умоляющие нотки, звучавшие в нем. Но она больше не знала, кто она без Кеннета, не могла представить свой мир без его опеки, нежных прикосновений и ироничных замечаний, и не хотела представлять.

Кеннет обернулся на нее. Горечь, разочарование, растерянность читались на его озадаченном лице. И грусть… Ана поняла, что сказала совершенную глупость. «Я все еще не заслужил твое доверие?» Как могла она поддаться бессмысленным и бередящим душу сомнениям?

Он встал перед ней на колено, как тогда на первом уроке по контролю Тьмы. Ана повернулась, чтобы увидеть теплые отблески света в его глазах, но увидела отражение собственной тревоги. Его лицо было на идеальном расстоянии, чтобы протянуть руку и коснуться его щеки, почувствовать его близость. Ана сильнее смяла юбку и выжидающе смотрела, старательно скрывая призывы стыда, сменяющиеся приливами желания.

— Ана, что мне еще сделать, чтобы ты поверила в мою заботу о тебе? — негромко, не разрушая тонкое, напряженное единение, спросил он, и накрыл ее беспокойно сжимающиеся ладони своими.

— Используйте меня, мою способность…

— Я хочу использовать, Ана. Твоя Тьма незаменима, ты это знаешь. Но я не могу, — Кеннет покачал головой и сжал ее руки крепче, словно разделяя ее отчаяние.

— Почему? — Ана спросила, ответно сжимая его ладони, впитывая их тепло.

— Я бы с радостью дал тебе подчинить сознания всех моих врагов, всех друзей, хоть всего мира, но мне тоже бывает страшно, — он улыбнулся, прикрыв глаза, — страшно, что что-то пойдет не так, что Тьма выйдет из-под контроля, что я потеряю тебя.

В словах Кеннета Ана услышала отзвуки собственных страхов. Мужчина, о чьих глазах она мечтала по ночам, сейчас стоял перед ней на коленях, и в очередной, бессчетный раз убеждал ее в том, что не оставит ее, что ценит ее, что… любит ее. Сердце Аны быстро заколотилось, а прикосновения Кеннета расползлись жаром по телу, собираясь жгучим, мечущимся клубком внизу живота. Она хотела наклониться к графу, нежно коснуться лбом его лба, уверить его, что теперь-то она знает, все поняла, обо всем догадалась, но решилась лишь высвободить одну ладонь и повести ей по его каштановым непослушным волосам.

Сейчас ей не хотелось большего, она не нуждалась в большем. В королевстве Каритас на юго-востоке столицы в темном кабинете просторного, но запустелого поместья, все было хорошо.