— Что случилось между вами? Быть может, я могу помочь?

Карл поднял на нее глаза, в них ясно читались грусть и тревога. Он слабо улыбнулся, или может Ане так только показалось, и бережно накрыл ее руку своей.

— Ана… если можете, если вы с графом не близки так, как я думаю, или даже если близки… я прошу вас, уходите из его дома, — он говорил едва слышно, словно молился. — Он недостойный человек.

Ане показалось, что глаза Карла немного покраснели. И что это за непреодолимая грусть, прорвавшаяся через его спокойный голос?

— Почему? Прошу вас, мне нужно знать…

Карл отпустил ее ладонь и покачал головой.

— Вы так похожи на мою сестру, потому ли я слаб перед вашими чарами? Но позвольте мне сохранить эту тайну от вас.

— А если не позволю?

— Боюсь, что у вас нет выбора.

— Боги! И этот мужчина только что говорил о моих чарах! — Ана картинно разочарованно вскинула руки. — Значит я должна продолжить быть вашей слепой марионеткой, пока вы ищите пути навредить Кеннету?

Голос ее прозвучал особенно громко и жестко в тишине прохладной ночи. Она злилась и одновременно не хотела вновь грубить своему спутнику. Но бесстыдный интерес к тайне Кеннета и изворотливая учтивость Карла начинали утомлять. Карл вздрогнул, его глаза виновато забегали:

— Прошу вас, не говорите так!

— Но это правда? Пока что вы обвиняете графа Блэкфорда непонятно в чем и явно желаете лишить его спокойного сна. Тогда как для меня он никто, как бескорыстный благодетель. И, повторюсь, между нами нет никаких, — она бросила укоряющий взгляд, — никаких близких отношений! Более того, вы предлагаете мне целиком и полностью поверить вам на слово, после того как, я напоминаю, чуть меня не убили.

Ана закончила речь и разочарованно выдохнула. Она старалась говорить как можно спокойнее, но раздражение душило ее. Красное, перекошенное от боли лицо Карла, было ей ответом, что она била в слабую точку. Но Инквизитор продолжал молчать, лишь нервно вздыхая.

— Он опасный, плохой человек, — сказал он пристыженно.

— Я не желаю больше этого слушать. Как бы я не симпатизировала вам, Карл, но вы не дали мне ни одной причины вам доверять.

Ана поднялась со скамьи и собралась было вернуться в зал, но Карл остановил ее, схватив за руку.

— Моя сестра, она мертва, — он сказал это так тихо, что до Аны не сразу дошли его слова.

Она снова села, оцепенев от его внезапной откровенности.

— Мне очень жаль… — Ана в ответном жесте накрыла его руку своей.

— И отец, и мама, и младший брат… Я потерял всех… По его вине.

Ана сглотнула, ее сердце болезненно сжалось, когда на руку ей капнула слеза. Хладнокровный и сдержанный Старший Инквизитор беззвучно плакал, уронив голову на грудь. Ана положила вторую руку к первой, сочувствуя Карлу и боясь услышать правду о Кеннете. Карл некоторое время не мог прийти в себя, слезы не давали сказать, и Ана терпеливо ждала, большим пальцем поглаживая тыльную сторону его руки. Карл, наконец, выдохнул:

— В один день в сестре проснулась Тьма, я был еще подростком. Я и моя семья, мы все очень испугались. Мы спрятали сестру в подвале, пока пытались понять, что же делать дальше: передать Инквизиторам… или… — он нервно сглотнул и сказал совсем тихо, — казалось, выхода не было. Но она заслуживала жизни. Тогда-то и появился Блэкфорд, он пообещал, что научит ее контролировать Тьму, что она сможет продолжать жить, как нормальный человек. Мы просто не могли… не могли отказаться от такой возможности! Он забрал ее, — Карл всхлипнул и сильнее сжал руку Аны, — через несколько месяцев она вернулась навестить нас, одна. Такая счастливая, живая и здоровая… — Карл замолчал. — Нам не стоило верить этому человеку. Мне не стоило доверять ему мою милую сестру. Всем известно: Тьму невозможно контролировать. Она — лесной пожар жарким летом. В тот день Тьма моей сестры разлилась. И у меня больше не было семьи…

Остался только я. И Тьма в теле сестры. Тогда я и нашел в себе Свет. Поэтому я жив, а сестра… сестра…

Ком в горле начал душить Ану, губы задрожали. Ей было невероятно жаль стойкого, сдержанного Инквизитора, который как маленький ребенок плакал перед ней. Она подумала о неотвратимости смерти и о бессилии перед Тьмой. Что станет с ней? Ждет ли ее судьба бедной сестры Карла? Она зажала рот, отчаянно пытаясь сдержать слезы, но они предательски заструились по ее лицу. Теперь она понимала, почему Карл не хотел ей ничего говорить. Пазл сложился, но его кусочки оказались покрыты кровью. Она не могла ни представить, ни осознать, каково было Карлу сейчас… и тогда. Потерять семью из-за ложной надежды, убить собственную сестру. Не поэтому ли он прячет Свет, не хочет его использовать? «Это напоминает ему о сестре… Боже, какая я безжалостная дура».

— Прости… прости меня… мне так жаль…

Ана обвила руками Карла за плечи, и он покорно уткнулся ей в грудь. Его тело беззвучно сотрясалось в ее объятиях. Ана больше не задавала вопросов, она не была уверена, что сможет справиться с ответами.

Карл глубоко вдохнул, как бы собирая оставшиеся силы.

— Блэкфорд одержим идеей подчинить Тьму. И ему плевать на цену, которую придется заплатить, потому что платят ее другие. Сестра не первая и не последняя. Ана, — он наконец поднял глаза, — с ним опасно, поверьте мне. Он вновь найдет проклятого, вновь будет пытаться научить его контролировать Тьму. И трагедия повторит себя…

Ана молчала, слезы утихли, но сочувствие, беспокойство, смятение, страх все еще переполняли ее. Она не могла рассказать, что похожа на его сестру, больше, чем ему кажется, что опасность — она сама, и что она хочет жить, так же как и хотела сестра Карла.

А потом она подумала о вопросе, который ей задал Инквизитор во время танца. Да, для нее жизнь стоила того, чтобы быть прожитой. Сегодня во время первого танца она поняла это. Столь маленькое, мимолетное удовольствие заставило ее бороться с новой силой. Никакие перенесенные страдания не могли отнять у нее этой возможности. Но она не могла это сказать Карлу. Она не могла сказать, что на месте его сестры тоже бы боролась до последнего, даже если ценой провала стала бы жизнь каждого близкого человека.

Наконец Карл немного успокоился и отстранился. Он посмотрел на заплаканную Ану вернувшимся к нему жестким и колючим взглядом.

— Не оставайтесь с Блэкфордом, Ана.

Она молчала, боясь, что ее отказ возродит подозрения против нее.

— Во что бы то ни стало я докажу, что он на стороне Проклятых, и изолирую его навсегда.

Ана неловко смотрела в пол, теребя подол платья. Карл же выжидающе смотрел на нее.

— Ана, только не говорите мне… что хотите с ним остаться?

— Мне некуда больше пойти…

— Да где угодно лучше, чем с ним! Неужели у вас нет никаких возможностей?

Ана покачала головой.

— Карл, мне нужно время. Я совсем не знаю, что делать.

— Хорошо, я понимаю. Но не тяните с решением, — казалось, что Карл был уверен, что Ана согласится покинуть Кеннета, — а тем временем позвольте мне навещать вас в поместье. Я не смогу спокойно спать, если не буду уверен, что вы в порядке.

— Конечно, — Ана напряженно кивнула, боясь отказать, — но, позвольте задать последний вопрос: и все же, зачем я вам была нужна? Я ведь никак не отношусь к вашему расследованию связи графа с Проклятыми.

— Это не про расследование, — Карл замялся, — прозвучит мелочно, вы уж простите меня, но я хочу наказать его. Смерть моих близких сошла ему с рук. Я хочу отобрать у него того, кто ему дорог так же, как моя семья была дорога мне.

Ана с пониманием и горечью усмехнулась.

— Тогда вы выбрали не того, Карл.

Они еще некоторое время провели в молчании, наблюдая, как по вечернему небу рассыпались звезды. Звезды блестели, переливались, мерцали, словно танцуя. Но даже их бесконечная, неосязаемая красота не могла принести утешения. Ане и Карлу было больше нечего сказать. Им было пора покинуть их маленькое убежище.