Дальше только туман. Туман, перемежающийся чьими-то криками, ее криками, и болью, болью, болью.

«Не так я хотела почувствовать себя взрослой, не так…»

***

Ана поднялась с кровати и подошла к окну. Из него все еще открывался вид на сад, наполненный гортензиями. «Я бы предпочла забыть», — она нахмурилась и задернула шторы. «Хотя бы можно порадоваться, что он никому больше не навредит».

День церемонии совершеннолетия изменил ее жизнь, но совсем не так, как она рассчитывала. Ни о какой свободе и независимости теперь говорить не приходилось. «Неужели я верила, что мне удастся стать цветочницей? Какая чушь».

Ана не находила себе места, в одиночестве было сложно переключиться — из каждого угла, казалось бы, новой комнаты, на нее смотрели тени прошлого, тянули к себе. «Они мертвы, все мертвы, хватит», — она поняла, что пора себя занять и дернула за рычажок на стене у изголовья кровати, чтобы позвать Лиззи. Горничная появилась в дверях быстрее, чем Ана ожидала. Запыхавшаяся и растрепанная, она спросила:

— Г-госпожа, вы звали?

— Да, Лиззи, помоги мне переодеться.

На ее платье все еще красовалось багровеющее пятно, а Ана захотела выйти на прогулку. Пора было познакомиться с окружением поближе.

— Слушаюсь, госпожа, — глаза Лиззи забегали, она будто не знала, как подступиться к задаче.

Но при этом, казалось, горничная уже не так дрожала и переживала, как при их знакомстве. Ану это порадовало.

— Расстегни мне корсет, — Ана повернулась спиной к Лиззи и указала ей, что делать.

Она послушно подскочила и приступила: ощущалась, что занятие для нее непривычное — пальцы соскальзывали, крючки подавались не с первого раза. Две другие горничные, помогавшие Ане утром, были более опытными. Ане стало любопытно, почему именно Лиззи приставили к ней.

— Где ты раньше работала, если не секрет?

— На кухне, госпожа. П-простите меня, госпожа, я совсем н-ничего не умею! — голос Лиззи стал выше и в нем послышались жалобные нотки.

— Я просто поинтересовалась, не переживай. Ты же не против помогать мне?

— Н-нет, что вы, госпожа! Для меня это такой большой шанс… — Лиззи замялась.

— Я по голосу слышу, что что-то не так, — Ана постаралась звучать как можно дружелюбнее.

— Н-нет, все в порядке! — она расстегнула последний крючок, и корсет упал на пол.

Ана подняла его и положила на стул, затем попросила Лиззи подготовить сменное платье, указав на шкаф, а сама стала продолжать раздеваться.

— Как Джеймс поживает? — Ана знала, что рискует потерять даже надежду на доверие Лиззи, но ей хотелось подтвердить свои подозрения, что он рассказывал Лиззи о встрече с ней.

Горничная на мгновение замерла, а потом вернулась к платью, ничего не ответив. Ане показалось это странным — Лиззи производила впечатление суетной, немного дерганной девушки, но не молчаливой.

— Может быть, он тебе рассказывал, что мы с ним случайно встретились, когда я жила в другом крыле? Думаю, он решил, что я сумасшедшая, — Ана легко рассмеялась, надеясь разрядить обстановку, — а у меня просто разболелась голова.

Лиззи обернулась, ее глаза были широко распахнуты. «Удивлена, что я так просто об этом говорю?»

— Да, г-госпожа, он мне рассказывал… — Лиззи подала Ане юбку, потупившись.

— И что, ты подумала, что я буду совсем ненормальной?

Шея Лиззи начала краснеть, а за ней и лицо.

— Я странная для тебя? — Ана понимала, что давила на нее, но не могла остановиться.

Лиззи была наивным ребенком, и Ане хотелось приблизиться к ней, прорвать оборону.

— Н-нет, госпожа, как я могу…

— Лиззи, знаешь что, — Ана подошла к горничной и взяла ее за руки, та даже не отшатнулась, — нам предстоит много времени проводить вместе, поэтому придется выстроить какое-никакое доверие, согласна?

— С-согласна, госпожа.

— Верить мне или нет — это твой выбор, но бояться меня не надо. Мое происхождение не особенно высокое, и я не склонна наказывать слуг. Более того, ты моя первая личная горничная, представляешь? Поэтому все это в новинку и для меня. Можешь говорить со мной свободно, даже если думаешь, что мне это не понравится, — Ана улыбнулась, отпустила Лиззи и сделала шаг назад, — А теперь помоги мне.

— Слушаюсь, госпожа.

Лиззи стала затягивать корсет и больше ничего не говорила. Было совершенно непонятно, возымела ли столь пламенная речь хоть какой-то эффект. Ана подумала, если хотя бы голос горничной перестанет дрожать — это уже будет хорошим знаком. «Я не перегнула палку? Может стоило дать ей немного освоиться?»

Сменное платье Аны было серым, с закрытой горловиной, его украшало только белое кружево по краям рукавов и подолу юбки. Оно не вызывало у Аны восторга, но в нем все еще была утонченность, позволяющая чувствовать себя своей среди изысканных вещей дома Кеннета.

— Лиззи, пойдем в сад, — Ана махнула рукой горничной и направилась к двери.

На самом деле садом называлась внушительного размера площадь перед главным зданием поместья, усеянная пышными кустами цветов. Центральный вход и ворота соединяла широкая дорога. Ана вышла на одну из множества тропинок, вихляющих среди клумб. Сад показался ей обычным, именно таким, каким представляешь сад аристократа, у которого в поместье много земли, но мало желания с ней что-то делать. Мягкие лепестки гортензий щекотали пальцы, теплый ветерок поглаживал кожу и трепал волосы. Ане удалось немного расслабиться и погрузиться в мысли.

— Госпожа, вы н-не хотели бы устроить пикник? — Внезапно за спиной раздался голос Лиззи.

Ана вздрогнула. Девушка всю дорогу была такой тихой, что она о ней уже позабыла.

— Да, это хорошая идея, — Ана обернулась и кивнула.

— Тогда я м-мигом! — И Лиззи почти бегом рванула к дому, Ана даже не успела ничего сказать.

Так неожиданно Ана осталась наедине с собой. Пропитанные вечерним воздухом гортензии пахли почти удушающе, солнце еще грело, а вокруг не было никого: ни садовника, ни охраны у ворот, ни слуг, бегающих по делам. «Что же мне делать… так я об обитателях поместья ничего не выясню, — Ана пнула камушек, попавшийся под ноги, — надо было с Лиззи на кухню пойти, а бабуся бы меня со всеми познакомила. Эх. А что мне мешает это сделать сейчас?»

Ана резко развернулась и быстрым шагом пошла к дому в ту сторону, куда убежала Лиззи. Будто бы стесняясь, дверь черного входа скрывалась за ветвистыми кустами уже отцветшей сирени, поэтому Ане пришлось немного осмотреться, прежде чем она ее заметила. По коридору разносился аромат жареного мяса, а по потолку стелился дым, то ли из-за плохо выдвинутой печной задвижки, то ли из-за того, что еда подгорела.

Ана прошла мимо лестницы в погреб, где скорее всего хранились овощи, и мимо склада с другими продуктами, который она обнаружила, заглянув за незнакомую дверь в поисках кухни. Впереди коридор поворачивал направо, и, приближаясь к нему, Ана услышала голоса и шум. Она ускорила шаг и уже была готова присоединиться к беседе, но остановилась, прижалась к стене и осторожно выглянула за угол. Оказалось, что коридор оканчивался небольшой кухней, которая не запиралась. В ней было так много людей, что стало понятно, почему ни в саду, ни по дороге Ана никого не встретила. Похоже, большая часть слуг собралась здесь. Ана сразу узнала Хельгу, ковыряющуюся в печи, и Лиззи, скромно стоящую сбоку от входа, остальных разглядеть она не успела.

Решив узнать, о чем же идет разговор, Ана быстро спряталась, пока ее никто не заметил. Она старалась вслушаться, но ей удавалось расслышать только какие-то обрывки фраз: что-то про графа и его отъезд, потом про Веронику, и даже про «новую леди» — Ана предположила, что это о ней. Она никак не могла уловить суть разговора, было слишком шумно: потрескивание поленьев в печи, шкварчание мяса на сковороде, общий гам людей, постоянно перебивающих друг друга, смешивались в единую какофонию звуков, мешающих подслушать хоть что-то.