Но теперь, даже в таком состоянии, мог ли он отступить?

Привкус железа заполнил рот Чэн Цяня, когда он вонзил Шуанжэнь в землю, не заботясь о том, что мог сломать знаменитый меч. Издав резкий звук, Шуанжэнь отправил его обратно в воздух. Чэн Цянь инстинктивно нанес еще один удар, но прежде чем он завершил свою технику, он уже не мог продолжать двигаться. Аура клинка, охранявшая его тело, рассеялась. Бесчисленное количество орудий давило на Шуанжэнь, пытаясь разорвать его в клочья.

Для остальных было уже слишком поздно спасать его.

И тут кто-то воскликнул:

— Наглец!

Волна огромной энергии хлынула вперед, мощная и в то же время нежная. Одним махом она с легкостью отбила атаки, направленные на Чэн Цяня, не причинив ему ни малейшего вреда.

Тело Чэн Цяня внезапно стало легким, и он упал. Янь Чжэнмин бросился вперед, чтобы поймать его.

Янь Чжэнмин понятия не имел, как он добрался до него вовремя. Когда клинки приблизились к Чэн Цяню, Янь Чжэнмин почувствовал, как его собственное сердце ухнуло вниз, готовое разорваться у него внутри.

Чэн Цянь на мгновение потерял сознание. К счастью, это продолжалось не слишком долго. Когда его взгляд, наконец, сфокусировался, он обнаружил, что люди в масках, заполонившие порт, оказались сметены, а в центре поля боя освободилось большое пространство. Кто-то кричал от боли, не в силах встать, другие попадали в море.

В то же время он понял, что его пальцы все еще крепко сжимали Шуанжэнь, не ослабляя хватку даже на грани смерти.

Чэн Цянь уже собирался вскарабкаться наверх, но чья-то рука тут же прижала его обратно, не оставив места для споров. Не поворачивая головы, юноша услышал, как бешено колотится сердце Янь Чжэнмина. Он стоял на коленях, его руки дрожали, пока он крепко держал Чэн Цянь. Только когда Чэн Цянь открыл глаза, Янь Чжэнмин облегченно вздохнул и тихо приказал:

— Не двигайся!

Тан Ваньцю лежала на боку. Вероятно, против Чжоу Ханьчжэна у нее не было никакого преимущества. Ее лицо казалось болезненным, похоже, она тоже могла быть ранена.

Но даже в этом случае, увидев их спасителя, она не выглядела ни в малейшей степени счастливой. Вместо этого она еще больше забеспокоилась.

— Владыка, — тихо поприветствовала Тан Ваньцю.

Чжоу Ханьчжэн бросил на нее холодный взгляд, намереваясь запомнить обиду сумасшедшей женщины, но когда он обернулся, его лицо снова приняло приятное выражение. Он словно играл на публику. Медленно развернув веер, он приветственно обхватил кулак свободной рукой и склонил голову в сторону владыки острова, стоявшего на гигантской скале:

— Приветствую владыку острова.

Мужчина даже не взглянул на него, повернувшись к Тан Ваньцю, он произнес:

— Ваньцю, приведи сюда детей. Похоже, я ошибся в своих расчетах.

Тан Ваньцю ничего не ответила. Она сделала знак Янь Чжэнмину следовать за ней и поднялась по каменным ступеням, высеченным за большой скалой.

Чэн Цянь стиснул зубы. Он собирался было опереться на своего старшего брата, чтобы встать, но Янь Чжэнмин снова прижал его к земле.

И тут он понял, что парит в воздухе. Его старший брат поднял его на руки.

Первоначально сбитый с толку разум Чэн Цяня мгновенно проснулся от потрясения. Как щенок, упавший с высоты, он в панике схватил Янь Чжэнмина за плечо, опасаясь, что его «нежный» брат уронит его. От падения он, вероятно, не умрет, но оставался вопрос, на что он приземлится.

Янь Чжэнмин чуть ли не до смерти перепугался из-за него. Все еще взволнованный, он строго сказал:

— Лежи спокойно.

Чэн Цянь замолчал и застыл, как камень, позволяя Янь Чжэнмину делать все, что ему заблагорассудится.

Суровое лицо владыки острова слегка смягчилось. Посмотрев на Янь Чжэнмина, он перевел взгляд на меч Чэн Цяня.

Зрачки владыки сузились. Какое-то мгновение он смотрел на кровавый иней, покрывший клинок, а затем отвернулся. Он обвел бесцельным взглядом окрестности, будто искал кого-то. Но кроме темноты небес и моря, а также смертоносных на вид неровных скал, возвышающихся среди них, он так ничего и не нашел.

Владыка острова опустил глаза и тихо вздохнул. Давящая аура грозного мастера рассеялась, и он вновь сделался похожим на мрачного ученого. Повернувшись, он сказал:

— Давайте вернемся.

Увидев эту картину, некоторые из людей в масках уже собирались броситься в погоню, но Чжоу Ханьчжэн поднял руку, останавливая их.

Со слабой улыбкой он смотрел на спину владыки острова. От слов, которые он произнес, веяло холодом и угрозой:

— Что за человек, по-вашему, Гу Яньсюэ и кто вы такие, чтобы идти против него? Вы смерти ищете, пытаясь его преследовать?

Тан Ваньцю еще не успела уйти далеко, когда услышала его слова. Она бросила на Чжоу Ханьчжэна острый взгляд и сказала:

— Владыка, зачем вы держите здесь этого мерзкого человека по имени Чжоу, лучше было бы поскорее убить его!

Владыка не обернулся и продолжил идти вперед. Услышав ее речи, он слегка усмехнулся, но его намерения так и остались неясны.

Среди заклинателей было не мало тех, кто мог и вовсе не знать ничего о нынешнем императоре или премьер-министре, но не нашлось бы среди них никого, кто не знал бы об острове Лазурного Дракона. Кланы высоко ценили своих людей. Многие из вчерашних бродяг, вышедших из лекционного зала, смогли стать настоящими заклинателями. Более того, уровень совершенствования владыки острова был чрезвычайно высок, его даже называли «Величайшим мастером Поднебесной».

Среди простых людей всегда были почитаемы пять основ: «Небо, земля, император, семья и учитель». Но заклинатели жили гораздо дольше смертных, семейные отношения для них не имели такой ценности, и слово «семья» было вычеркнуто. Они также отказывались подчиняться влиянию людских законов, так что для них не было никакого «императора», чтобы принимать его во внимание. Из пяти основ остались лишь «небо, земля и учитель». К своему учителю заклинатели относились теплее, чем к семье. Нетрудно было догадаться о весомости титула «Величайший мастер Поднебесной».

Пожелай они рассказать об этом другим, поверил бы кто-нибудь, что владыка острова Лазурного Дракона, лидер Четырех Святых, Гу Яньсюэ, мог бы выглядеть таким мрачным и уязвимым?

Среди Четырех Святых владыка острова Лазурного Дракона, возможно, и не отличатся самым высоким уровнем совершенствования, но все безмолвно признавали его своим лидером. Конечно, это было неспроста.

Группа поспешила в главный порт острова Лазурного Дракона, где разгорелась жестокая битва.

Оказалось, все ночные патрули и ученики собрались здесь, будучи втянутыми в конфликт с противоборствующей стороной.

Десятилетний Небесный рынок был великим событием в мире заклинателей. Мог ли какой-нибудь грозный мастер из какого-либо уважаемого клана, забыть о вежливости? Но непрошенные гости не проявляли никаких дружественных намерений. На море разыгрался шторм, бесчисленные корабли были едва различимы на темной глади вод. Свет, испускаемый мечами, мерцал в небе подобно звездам, волнами вздымаясь ввысь.

Стоило приглядеться внимательнее, чтобы понять — слух, распространенный бродячими заклинателями, оказался правдив: среди приближавшейся толпы виднелась фигура водяного дракона!

Будто бы место рядом с владыкой острова гарантировало безопасность, Ли Юнь, наконец, вырвался из объятий паники и вновь вернулся к своему знающему «Я». Он сказал:

— Это не Лазурный дракон. Лазурный дракон — древний небесный зверь, зачем ему появляться в царстве людей? Это всего лишь водяной дракон. Странно, но ведь эти создания водятся лишь в Западном дворце? Как он оказался в Восточном море?

— Наверное, его украл какой-нибудь темный заклинатель, — сказал Хань Юань.

Ли Юнь остановился на мгновение и собрал свою Ци в глазах, пристально глядя вдаль.

— Знамя Паньлун³, — удивленно произнес он, — там, на корабле, знамя Паньлун! Но с чего бы это Западный дворец…

³ 蟠龙 (pánlóng) — орнамент в виде дракона, обившегося вокруг своей головы. Китайский уроборос.