Оказавшись в таком жалком положении, Янь Чжэнмин, в конце концов, не мог не озвучить свои мысли.

— Я знал, что нам не следовало покидать гору!

Чэн Цянь с трудом поднял голову и пожаловался:

— Ты давишь мне на ребра.

Янь Чжэнмин поднялся на ноги и обеими руками втолкнул Чэн Цяня в каюту.

— Это потому, что ты такой маленький, что моя рука может дотянуться только до твоих ребер!

Все защитные заклинания на большом корабле работали в полную силу. Он покачивался, словно мерцающий огонек свечи, посреди бушующих приливов. Возможно, после пережитого опыта учитель больше не будет возражать против теории молодого господина Янь о том, что «дешевые вещи не хороши; хорошие вещи не дешевы».

Янь Чжэнмин перевел дух и приготовился оценить сложившуюся ситуацию, но водяной пар затуманил его зрение, так что он ничего не смог разглядеть. Он невольно подумал о том, что услышал от Вэнь Я. По его мнению, Господин Бэймин являлся их старшим, все еще беспокоящимся о клане, даже несмотря на то, что пошел по Темному Пути. В прошлый раз, в Долине Демонов, он пожертвовал одной из своих душ ради спасения детей.

При этой мысли Янь Чжэнмин внезапно забеспокоился: черная тень перед ними, вероятно, была неполным первозданным духом, так как у него оставались лишь две из трех облачных душ, а призрачный заклинатель, с другой стороны, был кровожадным убийцей и не выглядел как кто-то, с кем можно шутить. Что если он победит даже Господина Бэймина?

Но эта мысль задержалась в его голове лишь на секунду или около того, прежде чем полностью исчезнуть. «Это битва между двумя темными заклинателями. Какая бы сторона ни победила, она не имеет к нам никакого отношения» — подумал Янь Чжэнмин и, придав своему лицу другое выражение, приготовился повернуться, чтобы прочитать Чэн Цяню лекцию. Однако, обернувшись, он обнаружил только, что, стоило ему отвлечься на мгновение, как Чэн Цянь снова пропал!

И Лужа тоже.

Их исчезновение заставило Янь Чжэнмина задохнуться от гнева, беспокойство забурлило в его животе. В волнении он огляделся, опасаясь, что оба этих отродья попались в лапы призрачных теней или, что они упали в море в суматохе.

— Молодой господин, там третий дядя!

Янь Чжэнмин, спотыкаясь, подбежал к младшему адепту и в направлении, в котором тот указывал, увидел, как Чэн Цянь и Лужа тихо приземлились на разбитую лодку учителя.

Крылья Лужи еще не успели исчезнуть, что делало очевидным их способ туда попасть. Янь Чжэнмин лишь одного не мог понять – как Чэн Цянь сумел уговорить ее.

Тем временем два дьявола продолжали свое сражение. В такой напряженной ситуации Янь Чжэнмин не мог впустую разглагольствовать о своем младшем брате; вместо этого он мог лишь смотреть на него. Заметив, как этот ублюдок машет ему из протекающей лодки, Янь Чжэнмин почувствовал в животе болевой спазм.

Он вдруг осознал, что «мягкий и тихий» младший брат оказался настолько храбрым, что мог запросто пренебречь жизнью и смертью. Этому мальчику было наплевать, упадет ли небо или содрогнется ли земля, он заботился лишь о нескольких людях. Поэтому, даже если оба этих темных заклинателя собирались проделать дыру в небесах, все, что он хотел сделать, — это найти своего учителя.

Мучунь чжэньжэнь так испугался прибытия своих учеников, что его сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Он поспешно сложил указательный и средний пальцы вместе, выстрелил сгустком духовной энергии в Лужу и Чэн Цяня, чтобы сбить их, и поднял руки, чтобы поймать их.

Он уже собирался отругать обоих, когда Чэн Цянь схватил его за рукав. Первой фразой, сорвавшейся с его уст, было:

— Учитель, с вами все в порядке?!

— Ах-ах! — повторила за ним Лужа.

Веки Мучунь чжэньжэня продолжали подергиваться. С одной стороны, он хотел дать каждому из них пощечину; с другой, его сердце настолько тронули и смягчили слова Чэн Цяня, что, в конце концов, он не смог сделать то, что хотел.

В этот момент над их головами раздался крик. Тело Цзян Пэна стало почти прозрачным, в его груди смутно виднелось ужасное пламя. Потоки темного, словно чернила, воздуха волнами поднимались к его лицу, затмевая даже белки глаз.

Ошеломленный, Мучунь пробормотал:

— Использовать свое тело как лампу… он что, сумасшедший?

Мучунь чжэньжэнь воткнул свой деревянный меч в палубу, и его облик изменился. Оружие в его руке, казалось, сделалось исключительно острым, без особых усилий вонзившись глубоко в деревянные доски. В то же мгновение вода, окружавшая их, поднялась, образуя шар, заключивший в себя мастера и его учеников.

Стоило Мучуню сделать это, как над морем снова пронесся невыразимый рев, такой оглушительный, что даже их сфера не могла полностью блокировать его, и такой скорбный, что казалось, будто тысячи призраков стонут одновременно. Зловещий вихрь поднялся вверх и собрал темные облака вместе. Молния зависла над ними, когда небесный полог окутал мир тьмой, затмив даже значимость образа Господина Бэймина.

Тени бесчинствовали, а фигура его становилась все более хрупкой. Под его ногами предательски вздымались волны. Он выглядел как самая несгибаемая заноза между небом и землей.

Наблюдая за этой фигурой, Чэн Цянь вдруг ясно понял: «Неважно, сколько вокруг врагов, они не смогут подчинить мою волю».

Могущественный темный совершенствующийся, способный очищать первозданных духов и победить нищую уродливую заклинательницу, дикий водяной дракон и необструганный деревянный меч, громы и молнии, раздробленная душа… Ослепительный свет меча Тан Ваньцю, опилки на кончиках пальцев мастера и одинокая спина Господина Бэймина… внезапно, все эти картины вспыхнули в сознании Чэн Цяня, и в этот миг что-то влетело в его тело, промчалось по ноющим и все еще восстанавливающимся каналам, пронося по ним отголоски боли.

Вздрогнув, Мучунь чжэньжэнь поспешил подхватить упавшего Чэн Цяня. Он не ожидал, что этот мальчик погрузится в свою первую медитацию в такой ситуации, и не был уверен в том, храбрился ли его ученик или ему просто суждено было встать на опасный путь в будущем.

Ситуация стала критической для Чэн Цяня. Небесный рынок всегда проходил на острове в Восточном море. На том острове были лес и горы, наполнявшие эту область духовной энергией. Теперь этот обильный поток чрезмерно поглощался телом Чэн Цяня, будто океан, хлынувший в маленький ручеек и почти разорвавший хрупкие каналы.

Лужа испугалась до смерти. Она беспомощно наблюдала, как ее третий старший брат свернулся калачиком от нахлынувшей боли.

В небе Цзян Пэн полностью превратился в огромную Пожирающую души лампу. Призрачные тени, многочисленные, как ивовые сережки, в мгновение ока оказались втянуты в зловещее пламя, и даже черный туман, покрывавший тело Господина Бэймина, почти рассеялся. Но, прежде чем кто-либо успел разглядеть его лицо, Господин Бэймин бросился к лампе с поразительной быстротой, словно мотылек, несущийся на огонь.

Однако, в тот момент, когда Господин Бэймин двинулся, Лужа внезапно потеряла контроль над своими крыльями и взлетела в воздух, будто что-то потянуло ее наверх.

Ужаснувшись, Мучунь чжэньжэнь выбросил вперед руку, чтобы схватить ее за одежду, вынужденный одновременно присматривать еще и за Чэн Цянем.

Только тогда он заметил яркий пояс на талии пухленькой девочки. Он дотянулся и снял его.

Мучунь вытряхнул из пояса деревянный талисман. Это был именно тот «следящий талисман», который Чэн Цянь поручил сделать Янь Чжэнмину.

Сам Чэн Цянь был всего лишь новичком, еще невполне понимавшим искусство создания заклинаний, а Янь Чжэнмин оставался не кем иным, как любителем. Вдобавок ко всему, они часто ссорились, пока создавали этот амулет, так как они вообще могли что-то правильно вырезать?

На самом деле, даже взглянув на него, Мучунь чжэньжэнь так и не понял, что это за заклинание.

Это не имело бы значения, будь оно полностью неверным. В лучшем случае, это осталось бы пустой тратой древесины. Самое опасное заключалось в том, что этот неизвестный амулет, казалось, теперь активировался!