Чэн Цянь ошеломленно уставился на юношу.

Откуда он знает этого проходимца?

— У меня есть предложение, — Цзи Цяньли медленно подошел к Тан Чжэню и тут же перевел взгляд на Хань Юаня.

Хань Юань чувствовал, что этот человек смотрел на него с каким-то странным сожалением, ему даже показалось, как по коже пробежали мурашки.

— Некоторое время назад я путешествовал по миру вместе со своими учениками, я видел, как сильно народ Шу страдает от темных заклинателей. Но большинство из этих темных заклинателей были настоящими слабаками. Нам не составило бы труда справиться с ними, но их было так много, что везде, где они появлялись, воцарялся хаос. И... — Цзи Цяньли взмахнул рукавом, и из складок его одежды вылетела серая тень. Это оказалась маленькая девочка. Она была настолько блеклой, что ее почти невозможно было рассмотреть. Ее силуэт колыхался на ветру, а во взгляде читались невыразимая обида и негодование.

— Призрачная тень? — спросил Янь Чжэнмин.

Руины Массива десяти сторон наполнились голосами.

Тан Чжэнь выглядел так, будто ему отвесили оплеуху. Похоже, это напомнило ему о тех днях, когда он сам был призраком. Мужчина отступил на пару шагов назад.

— Неплохо, — сказал Цзи Цяньли. — Я пришел сюда, чтобы показать вам: утерянная сотню лет назад Пожирающая души лампа вновь объявилась.

Эти слова стали причиной сильнейших волнений. Толпа зашумела.

Более ста лет назад в мире появилась Пожирающая души лампа и тут же стала причиной бесчисленного количества убийств. Хозяин лампы, Цзян Пэн, был известен своим темным прошлым. На какое-то время это привлекло к нему внимание всех темных заклинателей. По слухам, именно он был тем, кто по праву претендовал на титул Бэймина. Но потом в мире появился демонический дракон. Он принес за собой хаос и сделал то, что не смогли сделать другие. Призрачный путь оказался бесполезным.

— Я встретил его возле долины Минмин. В тот день я по неосторожности позволил ему сбежать. Неужели у него действительно есть Пожирающая души лампа? — тихо сказал Чэн Цянь.

Янь Чжэнмин крепко схватил его за талию и прошептал:

— Почему ты не рассказал мне?

— Тогда ты... так прицепился ко мне, что я забыл, — пробормотал Чэн Цянь.

Янь Чжэнмин сердито посмотрел на юношу. К его сожалению, Чэн Цянь остался совершенно спокойным и пламя в его душе тут же погасло. Взгляд главы Яня невольно смягчился, и он собственноручно заставил Чэн Цяня отвернуться.

— Не смотри на меня, смотри туда.

Лужа, на которую никто не обращал никакого внимания, внезапно сказала:

— Старшие братья, вообще-то, здесь еще кое-кто есть.

Янь Чжэнмин отвлекся и строго посмотрел на девушку.

Получив в ответ молчаливую угрозу, Лужа грустно отвернула свою птичью голову:

— Ой, нет-нет, ничего страшного, этот кто-то совсем слепой.

Тем временем Цзи Цяньли перекинулся с остальными парой коротких фраз. Затем он вновь повернулся к Хань Юаню и сказал:

— В конце концов, Хань Юань много лет бродил среди «кошмарных путников». Он хорошо понимает смысл Темного Пути. Почему бы тебе не протянуть нам руку помощи?

Хань Юань с усмешкой посмотрел на него.

Вдруг, до их ушей донесся голос Тан Чжэня:

— Пожирающая души лампа не появлялась в мире вот уже сотню лет, то, что вы смогли обнаружить один единственный призрак, еще ничего не значит. Если верить словам владыки, разве это не значит, что нам придется отпустить демонического дракона на Южные окраины? Владыка, чтобы выследить демонического дракона, представители разных кланов ввязались в крупные неприятности, они многое потеряли. Если вы хотите, чтобы тигр вернулся на гору², другие могут с вами не согласиться.

² 放虎归山 (fànghǔ guīshān) —отпускать тигра в горы (обр. в знач.: отпустить злодея на свободу).

К сожалению, он так и не понял, что именно имел ввиду Цзи Цяньли, и эта ошибка казалась вполне разумной.

Лужа тихо сказала:

— Третий старший брат, я ничего не понимаю. Мастер Тан хочет защитить четвертого старшего брата, или нет?

Чэн Цянь погладил ее по голове, но ничего не ответил, однако и он, и Янь Чжэнмин все прекрасно слышали. Тан Чжэнь пытался защитить Хань Юаня, но он отказывался отпускать его обратно на Южные окраины... Почему?

— Как небрежно, неужели Тан чжэньжэнь уже обо всем забыл? Твой круг багуа полон кровавых клятв, разве нет? Если ты смог создать один, сможешь создать и второй. Тогда не только демонический дракон, но и мы... Глава Янь и все остальные собрались здесь, чтобы обсудить текущее положение дел. Месяц назад Тан чжэньжэнь заключил с вами соглашение. Хань Юань давно мог бы сбежать, но он спокойно сидел здесь все это время, ожидая, когда господа примут решение. Не мог бы ты объяснить, как же действует эта кровавая клятва? — с улыбкой сказал Цзи Цяньли.

Тан Чжэнь тут же подавил все свои эмоции и застыл, словно деревянный.

— Или же ты хочешь пойти и лицом к лицу встретиться с Пожирающей душу лампой и тысячами заключенных в ней призраков? Демоны лишились своих сил, но не лишились навыков. Ты хочешь уничтожить это отродье или нет?

Вдруг, в разговор вмешался Бянь Сюй. Он спросил:

— Так как ты говоришь можно вернуть этот кровавый долг?

Его слова звучали бесцеремонно, почти требовательно. Вокруг тут же воцарилась тишина.

Цзи Цяньли немного помолчал и медленно произнес:

— Брат Бянь, погибшие не смогут вернуться к жизни. В противном случае, их души охватит безумие, а это нисколько не способствует самосовершенствованию. Ты должен это понимать.

Бянь Сюй вздрогнул и скривился, будто его ударили ножом.

Вдруг, стоявший на платформе Хань Юань рассмеялся и сказал:

— Можно заплатить жизнью за жизнь.

Услышав его речи, Тан Чжэнь прищурился и посмотрел на юношу.

— Хань Юань, заклинатель должен быть осторожен в своих словах и поступках. Сказанного обратно не вернешь. Если хочешь покинуть это место, ты должен хорошенько подумать об этом.

Но слова, сказанные Хань Юанем, не были искренними. Это была провокация ради сиюминутного удовольствия. Тан Чжэню не стоило предупреждать его об этом. Внутренний демон Хань Юаня постоянно страдал от «чужих манипуляций», и эти слова сильно ему не понравились. Спроси его сейчас Тан Чжэнь, и он действительно мог бы поклясться заплатить жизнью за жизнь!

Сердце Чэн Цяня забилось быстрее. Он не хотел ни в чем подозревать Тан Чжэня, но сейчас юноша чувствовал себя крайне странно.

— Ш-ш-ш, все в порядке. Смотри, — раздался поблизости голос Янь Чжэнмина.

Прежде, чем он успел договорить, Хань Юань начертил в воздухе печать кровавой клятвы. Он собирался было что-то сказать, но его выражение лица внезапно изменилось. Все его тело, казалось, застыло на месте, юноша открыл было рот, но не смог произнести ни звука.

Чэн Цянь сфокусировал изначальный дух в глазах и увидел, что тело Хань Юаня было окутано плотной водяной пленкой. Он сразу же вспомнил тот «амулет от воды», бусину, которую старший брат попросил его передать.

Конечно же, когда Хань Юань оказался заперт на руинах Массива десяти сторон, старший брат искренне пожелал, чтобы ветер и дождь каждый день падали ему на голову. С чего бы ему вдруг быть таким добряком и дарить ему «амулет от воды»?

Янь Чжэнмин тихо продолжил:

— Это бусина сможет уберечь его от клятв. Если подержишь ее у себя хотя бы час, три дня не сможешь давать никаких обещаний. Боюсь, теперь ему будет трудно нести чушь.

Эта странная и бесполезная вещица оказалась шедевром Ли Юня.

Янь Чжэнмин нахмурился и пробормотал себе под нос:

— Что случилось с Тан Чжэнем? Выпил не то лекарство³?

³ 吃错药 (chī cuòyào) — выпить не то лекарство (обр. не в своём уме, рехнулся, белены объелся).

После недолгого перерыва Цзи Цяньли, наконец, воспользовался случаем и обратился к Бянь Сюю:

— Ваш зал Черной черепахи стоит на ледяных равнинах крайнего севера, это в ста восьми тысячах ли⁴ от Южных окраин. Конечно же, вам не о чем беспокоиться. Но кто мне скажет, собирается ли зал Черной черепахи разделить ответственность за хаос на Центральных равнинах?