Желая покончить с этим как можно скорее, Чэн Цянь высвободил клубившийся вокруг него холод, и морозная аура хлынула во все стороны. Внутри павильона поднялась самая настоящая метель. Еще до того, как кто-либо из охранников успел среагировать, он ударом меча разбил железную клетку.

Вот к чему приводит недостаток нравственности. Большинство темных заклинателей не привыкли носить на себе много одежды, и теперь их голые задницы страдали от суровых ветров. Начавшийся хаос превратил это место в бурлящий котел.

Воспользовавшись ситуацией, Чэн Цянь пробрался в середину двора. Шуанжэнь очертил в воздухе ослепительно яркий, как снег, полукруг, и внезапно обрушился на полную заклинателей платформу, разрубив ее на две части. Оказавшись на месте, юноша тут же разжал руку, выпуская на волю бившуюся в его ладони маленькую черепашку.

Едва коснувшись земли, черепашка, бывшая размером с большой палец, вдруг выросла до размеров небольшого холма. Она гордо возвышалась над платформой, словно бы всегда была неотъемлемой частью этого места. Открыв рот, нефритовая черепашка испустила глубокий вздох. Стены павильона дрогнули, и под грудой развалин, прямо из-под земли, показался огромный камень.

В этот самый момент, на балконе третьего этажа, среди беснующейся толпы темных заклинателей, появился опрятно одетый человек. Его лицо было полностью закрыто.

— Откуда ты взялся, маленький воришка? Ты что, хочешь умереть?! — крикнул незнакомец.

Слово «воришка» неприятно резануло слух Чэн Цяня. Юноша вдруг отчетливо осознал, что не намерен мириться с подобным прозвищем.

Человек в длинных одеждах выглядел отчужденным. Он взмахнул рукой и тут же атаковал юношу, совершенно не думая об ущербе.

Под натиском темной энергии, снежная буря, созданная Чэн Цянем, постепенно рассеялась. Один из низкоуровневых заклинателей, что вовремя не успел убежать, угодил в самое сердце черного тумана. Тьма тут же поглотила его, оставив вместо несчастного голый скелет. Скелет был белее куриных костей, обглоданных голодным нищим!

Похоже, даже у этого адского места был свой страж. Чэн Цянь холодно усмехнулся и прыгнул на шею нефритовой черепахи. Юноша выпустил из рук Шуанжэнь, и морозный воздух, яростным вихрем, устремился вверх, желая сбросить темного заклинателя с балкона. Холодная аура меча столкнулась с горячим ветром Южных окраин, и с неба, как в самый разгар непогоды, хлынула вода.

Человек в длинных одеждах не устоял под натиском клинка. Силясь увернуться, он отступил на несколько шагов назад. Воспользовавшись моментом, нефритовая черепаха раскрыла рот и проглотила Пламя ледяного сердца!

Получив желаемое, Чэн Цянь заставил нефритовую черепаху вернуться к прежнему размеру и поспешно спрятал ее в рукав. Заметив, что перестарался, вызвав столь сильный переполох, юноша приготовился бежать. Однако в этот момент кто-то внезапно окликнул его из стоявшей в тени клетки.

— Старший, пожалуйста, спаси нас! Мы ученики горы Белого тигра, что в Западной Лян!

Ранее Чэн Цянь уже разрушил одну тюрьму, но вовсе не потому, что хотел спасти тех пленников, а потому, что ему нужно было чем-то отвлечь охрану. Однако теперь ему казалось, что он сделал достаточно. Если их способности находились на таком низком уровне, винить в этом им следовало только самих себя.

Похоже, он не слишком-то верил в то, что жизни учеников горы Белого тигра стоили больше, чем жизнь других людей. Тем не менее, услышав это название, Чэн Цянь не удержался и остановился. Один из ключей от замка горы Фуяо хранился у владыки горы Белого тигра.

Чэн Цянь понятия не имел, зачем их мастер оставил такой замок, но он не мог не беспокоиться о том, с какими трудностями приходилось сталкиваться его старшему брату. Правда это была или нет, но, когда он услышал слова «гора Белого тигра», он больше не мог отступить.

Но стоило только Чэн Цяню приблизиться к тюрьме, как на него тотчас бросилась группа темных заклинателей. Взмахнув мечом, он создал огромную волну, что смела этих обезьян прочь, а затем встал перед тем, кто его окликнул.

Окликнувшим оказался юноша. У него было живое лицо и такие яркие глаза, что казалось, будто они излучали свет. Чэн Цянь боялся, что от юноши будут одни неприятности, но, увидев этот взгляд, он не мог не проникнуться сочувствием к его владельцу. Молодой человек хватался за соломинку, но неожиданно, на помощь к нему пришел Чэн Цянь, что несказанно осчастливило юнца.

И все же, как бы он ни был счастлив, он все еще оставался в здравом уме. Едва завидев Чэн Цяня, он поспешно предупредил:

— Старший, на цепи, которой мы связаны, висит заклинание ограничения!

Не говоря ни слова, Чэн Цянь занес меч и с силой рубанул по звеньям, но ответом ему был лишь лязг. Ледяной клинок столкнулся с железом, но цепь не сдвинулась с места.

— Грубой силой здесь не поможешь, — торопливо произнес молодой человек. — Позволь мне придумать другой способ. Старший, осторожно!

Несколько темных заклинателей попытались напасть на Чэн Цяня сзади.

Но тот даже не оглянулся. Шуанжэнь очертил в воздухе широкую дугу. Этому смертоносному клинку редко выпадал шанс вступить в настоящий бой. Кончик меча окрасился в красный, лезвие дрожало, словно живое. Одним движением он тут же отсек несколько голов. Разбрызгивая повсюду кровь, Шуанжэнь развернулся и, прежде чем пленник успел возразить, вновь ударил в то же самое место.

Юноша замолчал, не в силах вымолвить ни слова. Морозный клинок и темное заклинание снова и снова атаковали друг друга. Каждое последующее столкновение было еще более жестоким, чем предыдущее. В этой борьбе не на жизнь, а на смерть темная энергия и нестерпимый холод слились воедино, сделавшись практически неотличимыми.

Попав под такое невероятное давление, пленный юноша ни на миг не решался закрыть глаза. Он никак не мог понять, как путь к свободе мог быть таким простым и грубым.

В конце концов, победила более свирепая сторона.

Юноша в изумлении открыл рот. На заколдованной цепи появилась трещина. Демоническая энергия черным дымом хлынула наружу. Все, что осталось на месте нерушимых оков — лишь железные звенья, рассыпавшиеся при малейшем прикосновении.

Чэн Цянь поднял руку вверх и выпустил в небо луч белого света. Свет превратился в силуэт лошади и устремился прочь. Это был сигнал Тан Чжэню, о том, что он преуспел и теперь собирался бежать, так что его союзники должны были быть готовы в любой момент прийти ему на помощь.

Демоническая энергия стекалась со всех сторон, подобно надвигавшейся грозе. Тьма безжалостно нацелилась на Чэн Цяня, но юноша отмахнулся от нее Шуанжэнем.

Стоя в эпицентре бури, Чэн Цянь сам себе казался трясущим дерево муравьем¹. Зажав в ладони морозный клинок, он, не оглядываясь, обратился к юноше:

¹  蚍蜉撼树 (pí fú hàn shù) — трясущий дерево муравей (обр.: с малыми силами и не располагая достаточными средствами и способностями пытаться творить великие дела; дела не по плечу).

— Держись подальше.

Увидев способности этого человека, юноша быстро проникся ситуацией. Не осмелившись ослушаться, он без оглядки выбежал из павильона.

Чэн Цянь внезапно переменил стойку. Крепче перехватив клинок, несший на себе остатки демонической энергии, он с силой ударил им по земле. Земля Чжаояна раскололась, по улицам побежали глубокие трещины. Темная Ци хлынула во все стороны и дома, служившие логовом демонов, в одночасье рухнули. Чэн Цянь всегда был таким: он либо вообще ни о чем не беспокоился, либо непременно доводил начатое до конца. Таким образом, он освободил из тюрьмы всех несчастных.

Большинство заключенных здесь были заклинателями. Должно быть, в этом адском месте они подвергались всевозможным пыткам, и когда они внезапно обрили свободу, их глаза тут же налились кровью.

Началась потасовка.

Едва только Чэн Цянь решил, что теперь самое время воспользоваться хаосом и сбежать, как до его ушей донеслись звуки пипы². Казалось, они явились из ниоткуда. Пройдя сквозь тело юноши, мелодия нарушила поток его Ци.