Первую порцию сложного итальянского омлета пришлось делать на скорую руку, и он, конечно же, получился не таким пышным, как хотелось бы, но времени на нормальную готовку не было. Компания в кухне собралась крайне шумная, и поговорить с орком по душам вряд ли получится. Я покосился на Заряну, и точно так же, как несколько минут назад, она поняла все правильно. С видом строгой хозяйки рыжая быстро разделила омлет на четыре части, разложила по тарелкам и, сунув посуду в руки подружкам, погнала их с кухни в комнату Лены. Все возмущения были пресечены самым радикальным способом. Ленка даже отхватила полотенцем по пятой точке.

— Ты вообще как? — осторожно спросил я, взбивая последние шесть яиц из холодильника Заряны.

— Знаешь, теперь хорошо. Вчера думал, в петлю полезу, а теперь хорошо. Спасибо тебе, друг.

Благодаря голосовому модулятору, который занял свое место на шее орка, его речь звучала не так угрожающе и вполне чувственно.

— Ну а что было-то? Свадьбу хоть нормально сыграли? Меня ты так и не пригласил. Расскажи хотя бы, как там у вас все происходит.

Блин, это я, кажется, зря. Вполне нормальная, если привыкнуть, морда орка вдруг исказилась, словно он сожрал лимон.

— Ну вот зачем ты все испортил? Если хочешь, расскажу. Кстати, ты там мог оказаться только в виде блюда, да и то не самого главного.

— Ты сейчас серьезно?

— Более чем.

Если честно, мне так и не удалось понять, правду он сказал или просто троллит в отместку за экстремальную побудку. Пока я обдумывал его слова, Бисквит продолжил свой печальный рассказ:

— Позавчера утром, где-то в девять часов, ко мне в дом явились два родственника в статусе паградов. Сам понимаешь, с такими через дверь не поговоришь. Выломают даже мою усиленную и выдернут, как суслика из норки. К тому же с ними был один сааград, который сказал, что теперь я тоже ему родной. Честно, чуть не обделался. В общем, они взяли меня под ручки, запихнули в какой-то фургон и повезли в стойбище родного племени. Саму свадьбу я не помню, потому что обожрался вашими мухоморами, да так, что, как ты любишь говорить, чуть кони не двинул. Ну а когда немножко отошел, мне показали невесту. Честно, лучше бы я отравился мухоморами. Какая же она страшная!

Орк замер, явно заново переживая позавчерашние страдания.

— И что дальше? — напомнил я о себе, потому что Бисквит так и сидел с застывшим взглядом.

— А дальше были танцы, пили всякую дрянь. Потом эта бегемотица утащила меня в шатер и изнасиловала.

— Ну прям-таки изнасиловала, — недоверчиво фыркнул я. — Ты же вроде у нас мальчик крупный.

— Да она размером с ее братца сааграда! — сорвался на крик Бисквит, но опомнился и продолжил значительно тише: — Я ниже нее на пол головы и сильно уже плечах.

Орк так разволновался, что вторую порцию фриттаты пришлось делать еще быстрее, и получился в итоге просто перевернутый омлет со всякой всячиной внутри. Но все равно такое подношение вернуло моего друга хотя бы в относительно нормальное состояние.

Все, что было на сковороде, он, конечно же, сожрал в одно рыло, но я понимал, что ему нужнее. Наконец-то хоть немного утолив голод, Бисквит грустно вздохнул:

— Поверь, мне так тошно стало, что, когда утром вернулся домой, до одури захотелось простой ласки от кого-нибудь, кто меньше меня по габаритам. Вот я и позвонил тебе.

— Не-не-не, я на такую ласку не способен, — сделал я неуклюжую попытку пошутить, но Бисквит лишь безнадежно отмахнулся.

— Да иди ты. И без тебя справились. Девчонки буквально вернули меня к жизни.

— Слушай, а какие вся эта хрень накладывает на тебя обязательства? — все же не удержался я, мысленно ругая себя за любопытство. — Что, теперь переедешь в шатер и, чтобы прокормить большую жену и десяток детишек, будешь бегать с копьем за… Блин, даже не знаю, за чем вы там бегаете.

— Да никто ни за кем не бегает, — коротко хохотнул явно оживающий орк. — Жрут мороженную говядину и в ус не дуют. Жену свою, бегемотицу, чтобы ее харашта лягнула, я буду видеть раз в году во время брачного сезона.

— А дети?

— А что дети? — совершенно искренне удивился Бисквит. — До пяти лет будут с матерью. После пяти мальчиков отдадут на обучение старейшинам. Я-то тут при чем?

— Какие высокие у вас там семейные отношения, — проворчал я, заглядывая в холодильник, надеясь перекусить хоть чем-нибудь.

Сам же почему-то думал о собственном детстве. Может, мой неизвестный папашка тоже так рассуждал. Похоже, орк что-то почувствовал и тут же сменил тему:

— Ладно, хватит о моей свадьбе. Говори, чего там Иваныч так возбудился, будто это не я, а он женился на сестрице сааграда. Что-то мне подсказывает, что это ты постарался.

— Ну конечно! Если что-то где-то пошло наперекосяк, то это обязательно Назар виноват.

— Чего ты кокетничаешь? Колись давай… — Было видно, что орк хочет назвать меня залетчиком, но, натолкнувшись на предупреждающе-недобрый взгляд, проглотил последнее слово.

Судя по поведению Бисквита, время у нас еще было, так что я достаточно подробно пересказал свои ночные приключения.

— Утурхар, — пораженно и как-то восхищенно ругнулся орк. — Вот везет же тебе на приключения.

— Ага, — печально улыбнулся я. — Кого попало залетчиком не назовут.

— Заметь, это ты сказал, а не я, — ткнул в меня когтистым пальцем орк и тоже принялся оглядываться в поисках, чего бы еще сожрать. Но это он точно не по адресу. Ни хомячеством, ни чрезмерным аппетитом хозяйки этой кухни не страдали. Жаль, что блинная еще закрыта.

Выбросив ненужные в данный момент мысли из головы, я спохватился и спросил:

— Слушай, а Иваныч говорил что-то насчет меня? Думаешь, дернет для дополнительной экспертизы или я могу нормально поспать?

— Вроде ничего такого не было, но телефон все равно не отключай. Второго такого косяка шеф точно не выдержит. И догадайся, на ком он отыграется?

На этом мы и решили завершить завтрак и отправились на выход, предварительно поблагодарив хозяек. Точнее, попытались. Когда мы заглянули в спальню Лены, то увидели, что все четверо, образовав эдакий клубок змей, посапывают на широкой кровати. Хмыкнув друг другу, мы покинули здание и направились к двум уже поджидавшим нас такси.

По дороге домой даже успел прикорнуть на заднем сидении, несмотря на то что ехали мы всего лишь несколько минут. Еще с минуту провозился с замками бронированной двери, аналог которой, по словам орка, его родичи могли вскрыть как консервную банку. Очень надеюсь, что это было художественное преувеличение.

Как только открыл дверь, в проем тут же юркнула Фа. Она явно сидела в засаде на соседнем дереве. Оказавшись в гостиной, маленькая фейка тут же принялась выписывать под потолком фигуры высшего пилотажа. Может была, рада видеть меня, но, скорее всего, выпрашивала очередную порцию Живой силы. Не поощрить такое выступление с моей стороны было бы кощунством, так что я зажег над ладонью шарик концентрированной энергии и позволил фейке поглотить ее.

— Все, теперь не мешай, я иду спать. Если хочешь, оставайся внутри или вали нафиг, оставлять форточку открытой я не собираюсь.

Это мы с ней уже проходили. Однажды притащила с собой компанию крылатых друзей, и они устроили тут настоящий бедлам. Пришлось гоняться за фуки с метлой; хорошо хоть, никого не убил. Жизнь низших фей в этом городе ценилась очень мало. Они здесь занимали социальную нишу голубей. Но я никак не мог относиться к мелким проказницам столь презрительно, потому что никогда не забуду поцелуй высшей феи, которым она наградила меня за отвагу и одновременно наделила даром оценщика. А ведь и эта малышка когда-нибудь, пройдя стадию русалки, тоже станет высшей феей.

Фа явно решила остаться в доме и демонстративно уселась на старинную люстру. Я же отправился в спальню и заперся там, чтобы она не мешала. Быстро разделся, забрался под плед и потянулся в сладкой истоме.

Вот сейчас наконец-то высплюсь!

Как говориться, накаркал. Что, вы думаете, случилось, как только я закрыл глаза? Правильно, позвонил телефон! Конечно, было жгучее желание проигнорировать звонок, тем более это был рингтон, реагирующий на незнакомые номера. Но все равно пришлось вставать. Как любил говаривать наш физкультурник, бывший жокей: «Так уж заведено, что ты либо сыто живешь, либо сладко спишь. Вместе получается редко».