«Ну, все, теперь полный набор», – пришла мне в голову мысль, перед тем как все завертелось. Одет я был хуже всего, а вот защищен намного лучше тех же диких. Поэтому, как на тренировке, принял на щит удар прыгнувшего упыря и, по всем законам физики, отлетел к мачте. Благодаря тренировкам с Вайлетом удалось грамотно уйти в перекат и перенести удар без малейших повреждений. Похожий полет на переправе вышел у меня намного хуже, так что прогресс налицо.

Сомнения, конечно, были, но, увидев, как за борт улетает разодранный длинными когтями легионер, я заревел не хуже Утеса и прыгнул вперед.

За мной уже две бутылки лучшего вина Вайлету. Без участия сознания, на вбитых во время тренировок рефлексах, я позволил скользнуть когтям по металлу щита, затем шагнул вперед и резко воткнул кинжал в бок упыря. Клинок вошел хорошо – погрузился почти по гарду, а на выходе еще и сделал изрядную борозду. Выдергивая клинок из тела, я резко отскочил назад. Прыжок спиной вперед тоже прошел, как на тренировках.

Казалось, что все на палубе замерли: упырь – от боли, а мы – в ожидании последствий такой серьезной раны. Увы, наши надежды не оправдались. Монстр с прежней ловкостью прыгнул на своего обидчика с теми же последствиями. Меня опять отбросило назад, а упыря тут же отвлекли дикие. Причем они работали лишь гладиусами, совершенно забыв о своих щитах.

Впрочем, это была наша наименьшая проблема. Мне кажется или нанесенная мною серьезная рана и десяток порезов от гладиусов зеленокожих бойцов быстро зарастают? При этом черной и тягучей крови из этих ран вытекает слишком уж мало.

Я усилием воли остановил свой порыв вновь броситься в драку и заставил себя заняться главным командирским делом – думать. Как только отступило боевое безумие, сразу же появилась правильная идея.

– Рубите головы! Рубите хребты!

Чтобы меня услышали за испуганно-яростным ревом, пришлось орать три раза. Наконец-то до диких дошло. Сначала на нашем корабле, а затем и на соседних вперед вышли вооруженные щитами легионеры. Они прижимали упырей к палубе, а их товарищи рубили монстрам позвоночник, а затем отрубали обездвиженным тварям головы.

Бой закончился так же внезапно, как и начался. Пришел откат, причем в очень нехорошем виде. Сначала я не заметил необычных последствий схватки с упырями, потому что смотрел на убегающую по одной из улиц полускрытую полумраком фигуру. Что примечательно, незнакомец бежал хоть и сгорбившись, но все же на двух конечностях.

Затем до моего сознания дошло, что на палубе происходит что-то странное. Легионеры разделились на две неравные части. Покусанные и даже просто поцарапанные упырями отошли к носу. Они как-то затравленно поглядывали на своих более многочисленных товарищей. Не пострадавшие дикие взирали на своих поцарапанных родичей с обреченной решимостью. Эта же сцена повторилась и на соседних биремах. Из-за возрастающего напряжения никто даже не обратил внимания на тех, кто выпал за борт и сейчас вопил там благим матом. Меня всегда удивлял этот контраст в натуре диких – безумная храбрость и паническая мнительность в отношении мистических и просто таинственных явлений.

– Вы что, совсем обезумели?! – закричал я, понимая, что сейчас произойдет нечто непоправимое.

Похоже, легенды о вампирах в обоих мирах очень похожи.

Так, их нужно срочно встряхнуть:

– Отставить! Что бы ни случилось, мы легион! Кто мы, демоны вас задери?!

В ответ послышался невнятный гул, причем сгрудившиеся на носах бирем подранки все так же угрюмо молчали.

– Не слышу! Кто мы?! – повторил я, сделал пять быстрых шагов и, встав спиной к потенциальным вампирам, словно присоединился к их рядам.

– Легион!!! – теперь рев был слитным, как на построениях и тренировках.

Рисковал ли я? Да без разницы – легион для меня не только единственное средство выживания в этом мире, он стал моей семьей. Так что лучше подохнуть, чем позволить легиону расколоться и погибнуть в братоубийственной бойне.

Теперь нужно заронить в головы диких простую мысль, которая только сейчас всплыла в моем мозгу:

– Кровососы держат у себя кучу пленных людей, значит, укуса недостаточно, чтобы стать упырем! Подумайте об этом, и давайте уже достанем наших товарищей из воды, пока они не сорвали себе глотки. Разведчики, наблюдать за берегом!

Фух, кажется, получилось.

Подойдя к борту, я посмотрел на вцепившихся в бурдюки и подвывающих на одной ноте легионеров. Спонтанно придуманное средство спасения все-таки сработало – плавучести бурдюков хватило, чтобы удерживать головы диких над водой.

– Чего орете, бакланы мокрые?!

Вопрос оказался удачным, что показало ржание немного успокоившихся легионеров на палубе. Наконец-то пришедшие в себя бойцы начали доставать родичей из воды, а я жестом подозвал к себе Медведя и тихо приказал:

– Всех покусанных и поцарапанных спустить в трюм. Скажешь, что для лечения ран. На выходе поставь пару надежных бойцов, но трюмы не закрывать. Пока.

– Вождь, ты сказал нам неправду? – насупился приор.

– Нет, я действительно так думаю, но лучше подстраховаться.

Адреналин уходил из крови, давая возможность нормально думать и анализировать ситуацию. Первой же мыслью было то, что неплохо бы одеться. И вообще нужно как-то избавляться от гламурных привычек, принесенных из более спокойного мира. Хотя не спать же теперь всю жизнь в броне?

Возвратившись в капитанскую каюту и облачившись в боевое снаряжение, я еще раз осмыслил все и взглянул на происходящее со стороны. Если уж я стал руководствоваться в своих действиях легендами о вампирах, то почему бы не пойти дальше? В конце концов, кто мешает проверить некоторые детали?

Закончив с одеванием и снаряжением, я вышел на палубу, на ходу доставая из поясного подсумка серебряную монету. Обезглавленные трупы вампиров так и лежали на палубе. Неуспокоенные до конца моими словами дикие явно не хотели лишний раз притрагиваться к кровососам.

Подойдя ближе к одному из тел, я присел на корточки рядом с обезглавленным упырем. Раны на теле монстра практически зарубцевались. Даже сейчас процесс регенерации продолжался, хотя и намного медленнее.

Да уж, соперник не из простых.

Озадаченно хмыкнув, я сделал кинжалом свежий разрез и запихнул серебряную монету в рану. Результат не очень порадовал – разрезанная плоть продолжала рубцеваться и совершенно не хотела сгорать от контакта с серебром.

Жаль, на эту часть мифов о вампирах у меня были большие надежды.

– Медведь, отчет по личному составу. – Встав на ноги, я повернулся к приору.

– Трое погибли, пять серьезно ранены, но Тири говорит, что сможет их спасти. Еще два десятка просто поцарапаны. Всех держим в трюме нашего «Змея», – четко отрапортовал приор, при этом косясь на труп кровососа.

Медведь явно не понимал сути моих манипуляций с телом.

Троих парней, конечно, жалко, но не факт, что они будут последними. Увы, убраться отсюда на другой остров до конца сезона штормов не получится. Отсидеться на кораблях – тоже. Моя щепетильность и нежелание обосноваться на других островах может обойтись нам недопустимо дорого. Хотя сейчас мы точно знаем, кто наш враг, и нет необходимости оглядываться на каждом шагу. После покорения мирного острова можно ожидать чего угодно – например, горсть отравы в общий котел от служанки, у которой мои парни при аннексии зарезали кого-то из родственников.

– Трупы кровососов – за борт. Палубу вымыть, – возможно, жестче, чем следовало, отчеканил я и все же не удержался и еще раз посмотрел на рану упыря, да и монету было жалко.

Так, а это уже интересно. Рана вокруг монеты не смогла окончательно зарубцеваться. К тому же плоть в этом месте выглядела немного по-другому. Серо-коричневая ткань стала какой-то гнилостно-желтой.

– Медведь, – вернув себе монету и часть утраченного настроения, позвал я приора.

– Да, вождь, – прекратив рыком раздавать команды, повернулся ко мне дикий.

– Мне нужна центурия, которая лучше всего может выставлять малую «черепаху».