Из-за яркого света фары и скудного уличного освещения рассмотреть что-либо, кроме дороги, было трудно, так что запомнить маршрут не представлялось возможным. Да и смысла в этом не было.

Ехали мы минут двадцать, и в конце пути луч фары высветил большую арку, которую перегораживали какие-то декоративные, совсем несерьезные ворота. Дракончики на них, конечно, красивые, но от вторжения они защитить не могли.

Вот и не удивительно, что с такими мерами безопасности беда пришла именно в дом нашего союзника. Надеюсь, мне не придется проводить ритуал над его трупом. Уверен, что в этом случае посол повесит всех собак на меня, и любые разумные доводы будут значить не больше, чем писк комара.

К счастью, все мои опасения оказались досужими домыслами. Китайский великий князь ждал нас на пороге дома в окружении целой свиты и двух десятков очень серьезно настроенных телохранителей. Почему-то в этот момент диковинные наряды свитских и самого кузена императора не вызвали у меня насмешки. Возможно, потому что теперь эта экзотика окружала поистине властного человека. Куда уж там той четверке чиновников, не сумевших справиться даже со старушкой.

На вид Айсиньгеро Ихею было лет сорок, и если князь Кугушев напоминал мне змею, то сейчас передо мной стоял дракон. Даже его свисавшие вниз завитые в жгуты усы словно повторяли такие же у деревянного изваяния, обвившего крышу дворцового крыльца.

На лице великого князя было написано доброжелательное выражение с ноткой снисходительности, но меня все время не отпускало ощущение, что сквозь водянистые серые глаза на нас смотрит именно дракон, для которого люди лишь букашки – полезные, вредные, а порой опасные своими ядовитыми укусами, но все равно лишь букашки.

– Рад приветствовать, – сделав величавый жест рукой и осторожно подбирая слова чужого для него языка, произнес цинский аристократ.

Получилось скупо, но почти идеально по произношению.

После приветствия он заговорил уже на родном языке. Вставший за нашими с графом спинами Сергей Хейпинович начал тихо переводить:

– Его высочество очень сожалеет, что побеспокоил вас в столь поздний час. Но у него в доме случилась беда. Убит один из телохранителей. Убийцу найти по горячим следам не удалось, но коль уж в городе находится один из всемирно известных новгородских видоков, он хотел бы воспользоваться вашими услугами.

– Ничего не говорите, – сквозь зубы прошипел граф, – просто поклонитесь.

Не знаю, положено ли здесь так отвечать на просьбы родовитых особ или он боялся, что я ляпну что-нибудь не то. Наш переводчик, конечно, переведет все как нужно, но ведь кто-то же учил кузена императора русскому языку. Так что, повинуясь приказу чрезвычайного посланника, я, как учили, прижал ладонь к груди и низко поклонился.

Ихей благосклонно кивнул и, развернувшись, пошел в глубь дома. Судя по тому, что его свита расступилась и замерла в ожидании, нам нужно следовать прямо за ним.

Мы прошли пару коридоров и три больших зала, в которых было на что посмотреть, но не было на это времени. В итоге оказались в небольшой комнате перед дверью из резных карпов. Через открытый проем была видна большая кровать с балдахином, но ни смотреть, ни идти туда мне было незачем, потому что мы уже пришли. Прямо у порога спальни, раскинув в стороны руки, лежал воин в точно такой же одежде, как и другие телохранители великого князя.

Не знаю, какие предания у цинских воителей, но будь покойный почитателем Одина – мог бы радоваться: мертвая рука все еще крепко сжимала рукоять меча. Под головой трупа натекла изрядная лужа уже свернувшейся крови, а жуткая рана поперек горла выглядела как второй, распахнутый в безмолвном крике рот.

Войдя в комнату, я практически сразу ощутил резкий запах каких-то благовоний. На секунду мелькнула мысль, что убийца решил таким образом помешать мне работать, но запах для этого был слишком слабым. К тому же, по словам графа, о видоках в Китае знало не так уж много народу. Скорее всего, запах должен был помешать ищейкам. О том, что любой оборотень легко может взять след, было известно всем мало-мальски умным китайцам.

Ихей остановился рядом с трупом и посмотрел на него, но никаких эмоций на его округлом лице я не заметил. Подняв глаза, он вновь заговорил.

– Его высочество говорит, что ему повезло, – тихо прошептал мне из-за плеча переводчик. – Он задержался в своем кабинете, хотя сказал прислуге, что идет спать. Еще их высочество просит, чтобы вы сделали все как можно быстрее.

Ну, быстрее так быстрее. Не уверен, что мое поведение понравится графу, но молчать я не собирался:

– Скажи его высочеству, что мне нужно остаться в комнате одному.

Переводчик недоверчиво покосился на графа, но, получив хоть и недовольный, однако все же утвердительный кивок, заговорил на китайском.

Великий князь что-то каркнул, и все поспешили покинуть комнату, включая Антонио и переводчика, но сам аристократ остался на месте.

Ну и ладно, не очень-то нужно. Не устраивать же дипломатический скандал из-за такой мелочи. Так, где бы нам припарковаться?

Окно в комнате было одно, и представляло оно собой резную деревянную раму, на которую натянули тончайшее шелковое полотно с расписными рыбками.

Но это не так уж важно, а важно то, что оно закрыто и шелковое полотно не разорвано. Значит, убийца пришел сюда, как и мы, через дверь. Тогда самое лучшее место будет именно спиной к окну.

Я уже привык к некоему самостоятельно выдуманному ритуалу и уселся примерно так, как видел это в фильмах про японских самураев: сначала на корточки, затем на колени и на пятки. Ладони оставались на бедрах.

Ихей удивленно шевельнул бровью, явно заметив специфику позы, но сейчас мне было не до него.

Надеюсь, он не заподозрит во мне японского шпиона.

Достав из планшетки гогглы, я нацепил их на голову и постарался сконцентрироваться. Руны на теле отозвались практически сразу – стоило лишь моргнуть, и комната изменилась. Ихей исчез, а погибший телохранитель теперь стоял на ногах. Гогглы оказались не нужны – в комнате было достаточно светло.

В общем, все прошло штатно, и я приготовился к освидетельствованию. Обычно удавалось захватить интервал перед смертью жертвы где-то в двадцать-тридцать секунд. Эмоции виновника разрыва ткани реальности ощущались практически сразу.

Телохранитель скучал. Он мечтал только о том, как закончится его дежурство возле спальни господина и выдастся возможность увидеться с одной из служанок. Я, конечно, не читал его мысли, просто делал выводы из хоровода эмоций и обрывков мимолетных образов. Возможно, именно мечты о близости с миниатюрной, но при этом грудастой шатенкой и стали причиной падения шансов на выживание в общем-то опытного воина.

Когда он почувствовал опасность и, чуть присев, начал разворачиваться, вплотную к телохранителю подскочило странное существо. Я даже принял его за оборотня, но тут же понял, что на незнакомце просто большая маска карнавального льва. Такие я видел в исторических фильмах о Китае. Грива скрывала невысокую фигуру убийцы почти до колен, так что получалось довольно футуристическое зрелище.

Меч телохранителя успел покинуть ножны, но на этом его сопротивление и закончилось. Подскочив вплотную, ряженый лев сделал взмах рукой и коротким клинком разрубил горло своему сопернику. Но, судя по широко раскрытому рту жертвы, телохранитель все же успел закричать. Самого крика я конечно же не услышал.

Различить нюансы чувств, обуревавших убийцу, не получилось, потому что он буквально затопил все вокруг такой густой ненавистью, что она забивала все другие эмоции. Единственное, что смогло разбавить концентрированную ярость, – это тень разочарования от вида пустой спальни.

Рассматривать ряженого убийцу было некогда, пора было задействовать эффект удильщика. Набросить связующую нить на черную фигуру получилось без проблем – видел я ее хорошо, и контакт получился надежный. Встав на одно колено, я разорвал транс и вывалился в реальность. Нить натянулась, но не очень сильно. Значит, киллер не успел покинуть дворец!