– Гремучий лев! – хрипло от волнения прокаркал батоно Леван и, добавив по-грузински что-то явно матерное, вскинул винтовку.

И в этот момент то, что мне показалось гривой, вдруг распахнулось, как павлиний хвост. Это оказались никакие ни дреды, а что-то похожее на щупальца с костяными пластинами на концах.

Так вот почему его называют гремучим…

Зверь оглушительно рявкнул, затрещав своими погремушками, и все посторонние мысли вылетели из моей головы, оставив там только животный страх. Первый раз в жизни я понял – как это, когда трясутся поджилки. Все тело словно замерзло, слабо откликаясь на команды мозга.

Сознание заметалось в черепной коробке, и тут опять сработали инстинкты. На «вдох» времени не было, так что я просто пустил добрую половину своего постоянного запаса в обруч, повторяя прием, использованный при защите от видений Чучи. Сразу стало легче, и я, не теряя времени, выпустил в зверя всю обойму, жалея лишь об одном – что не взял собой барабанный магазин. Прыгнувшего вперед зверя с минимальным интервалом встретили как минимум шесть пуль из выпущенной десятки.

Знатно я разворотил ему морду, но даже в таком состоянии лев еще мог дотянуться до кого-то из нас, потому что полета такой туши не остановить даже пулям из «вепря». К счастью, определенный успех согнал с меня панику, и я вполне осознанно пустил весь свой энергетический остаток на «воздушный таран». Пришлось делать шаг вперед навстречу опасности, чтобы не зацепило товарищей. Льва ударная волна не отбросила, но его полет резко прервался, и туша, все еще дрыгающая лапами с жутким когтями, рухнула буквально в метре от ног моих опричников. Их тоже неслабо мотнуло, но уже в стороны.

На меня навалилась слабость, так что пришлось срочно тянуть энергию как из окружающего пространства, так и с браслетов товарищей. Похоже, именно это и вывело Гену из ступора. Он непонимающе уставился на свой так и не выстреливший автомат, повернулся ко мне и растерянно спросил:

– Чтоб меня! Это что, черт возьми, было?

– Оторопь, – тут же пояснил Леван. – Нечто похожее могут выдать только птерогрифы, болотный варан и вот такие гремучие львы. Еще есть знаменитая птица Рух, но там совсем уж запредельные масштабы, и долбит она, так сказать, по площадям.

Я наконец-то окончательно пришел в себя и даже преисполнился некой гордости.

– Батоно Леван, а вы говорили – пукалка, – с вызовом кивнул я на поверженного льва.

– Да, – почему-то с сожалением вздохнул грузин, – не пукалка, а мясорубка. Вы же, шеф, своим энтузиазмом лишили нас как минимум двух тысяч червонцев.

– В смысле? – растерялся я.

– Да в такой зверюге всяких ингредиентов для наших ведьм на пятнадцать кусков, не меньше. Это если продавать в самом Китеже.

– И что теперь делать?

– Что-что, – проворчал старик, доставая из ножен охотничий нож, – спасать оставшееся.

– А может, свалим отсюда, пока никто другой не приперся? – справедливо подметил Гена.

– Не переживайте, Геннадий. Там, где бродит гремучий лев, не станет ошиваться даже единорог.

– Да ладно! – не поверил Баламут. – Неужто такая громадина не прибьет какого-то льва?

– Не какого-то, а гремучего, – продолжил лекцию опытный старожил, при этом уже примериваясь, где сподручнее надрезать тушу зверя, которую переворачивать придется всем вместе. – Если что, единорог затопчет льва, но только когда осатанеет. Кстати, опытные люди говорят, что бешенство является его защитной фишкой. В таком состоянии великана даже оторопь не берет. Да и усиленная «молния» не вырубит. Но при этом единорог все равно не станет попусту искать встречи со львом.

– А что насчет какой-нибудь подружки, в смысле львицы? – продолжил допытываться Баламут, одновременно помогая старику.

Батоно Леван знаками показывал, где придержать, а где натянуть уже отделенный от туши кусок шкуры.

– Они одиночки и встречаются только во время гона, а он закончился пару месяцев назад. Вот, помню, в экспедиции на плато Пяти Ручьев мы столкнулись с такой резвящейся парочкой…

К словам аксакала я прислушивался лишь краем уха. Все это, конечно, хорошо, но присмотреть за окрестностями тоже не помешает. К тому же меня очень волновал еще один вопрос – куда подевался тахрун?

То, что он до сих пор не вернулся, могло означать только одно: опасности для хвостатой семьи больше нет. И тут вырисовываются два варианта. Либо лев спугнул сфинкса, либо видение Чучи изначально было фальшивкой, и это не очень приятная новость. Мне страстно захотелось прояснить данный вопрос, и, осматривая округу, я нашел способ, как это сделать.

Наши охотники так увлеклись разделкой добычи и охотничьими байками, что не заметили, как я направился вдоль полосы примятой львом травы. Конечно, из меня следопыт как из балерины рестлер, но уж такой путеводной нити даже мне не потерять.

Лев выходил на линию атаки по большому кругу. Он явно загодя услышал наше приближение и грамотно зашел сзади. Буквально через минуту стало понятно, от чего мы отвлекли хищника.

Вот же крыса облезлая!

Если симпатия к этой твари где-то и теплилась в глубине моей души, то сейчас она умерла окончательно.

Нас не просто развели, нас подставили!

Судя по тому, как глубоко разрыт небольшой холм и сколько земли было выброшено на траву, тут точно поработал не сфинкс. Чуча преднамеренно подсунул мне видение более слабого противника. И еще было у меня подозрение, что на нашу победу он даже не рассчитывал, просто хотел дать шанс своему семейству на побег.

Может, зоологи и составитель справочника недооценили интеллект тахрунов, считая их простыми животными? С другой стороны, хватает же мозгов в малюсеньких головках земных зуек, чтобы притвориться подранком и увести хищника от гнезда.

Я на мгновение замер, а затем резко повернулся в ту сторону, откуда исходила едва ощутимая волна страха, смешанного с любопытством.

Вот они, красавцы!

В проходе между кустами стояло все тахруново семейство. Судя по размерам, это были родители и три отпрыска-погодка, включая хитрого Чучу. Скорее всего, молодой тахрун живет в семье как минимум три года.

Златкин кореш благоразумно прятался от моего гневного взора за спинами родителей. Чуть поодаль замер его меньший брат или сестра. Третий ребенок в этой семье висел за спиной мамаши, обвив ее лапками и хвостом, как живой рюкзачок. При этом он не забывал таращить на меня какие-то непропорционально большие глаза. Погасил в себе желание пальнуть в них нелетальной пулей с «цепной молнией»: стало жалко денег, потраченных на артефакт. Так что я ограничился направленным видением, в котором отрываю Чуче голову.

Семейка этого пройдохи тут же шмыгнула в кусты, а вот он сам замер на месте. Сил на ответное видение у тахруна явно не осталось, но от слабости его характер не стал менее мерзким. Чуча развернулся и как мартышка продемонстрировал мне свой зад. Затем юркнул в кусты вслед за остальными.

– Ладно, Беловодье круглое, еще встретимся, – злобно процедил я сквозь зубы и побежал обратно, потому что Гена уже обнаружил мою пропажу.

Нужно отдать должное, он не стал орать на весь лес, а просто вызвал меня по рации.

Быстро добравшись до мясников-любителей, я вернулся к контролю периметра. Во-первых, потому что это необходимо, несмотря на все уверения батоно Левана. А во-вторых, мне просто не хотелось пачкаться, так что будем с умным видом изображать из себя охранника.

К моему удивлению, почти все мясо льва пошло в отходы. В импровизированные скатки из кусков бережно снятой шкуры аксакал завернул половину внутренностей, некоторые жилы и все кости, грубо избавленные от плоти. С особой бережливостью батоно Леван срезал и упаковал те самые щупальца с погремушками, вернее, их остатки.

Ну, ливер и щупальца можно понять, но вот на кой нам нужны кости?

Наш аксакал, не отвлекаясь от работы, спокойно ответил на мой вопрос:

– В костях животных с сильным магическим даром откладывается какая-то дрянь, которую используют даже маги-целители.