Гарри, потрясенный последним замечанием, не мог выдавить ни слова. Он ведь знал о связях Волдеморта с оборотнями из ССО – факт, о котором он благополучно забыл, одобряя их поступки. То, что он, не подумав, следил за сторонником Волдеморта, было верхом безрассудства.

Отец посмотрел на него с некоторым разочарованием. Гарри собрался с силами и задал вопрос:

– Оборотни ему подчиняются?

– Они так не считают, – хмыкнул Снейп. – Но стоит им попробовать отделиться, и они поймут, что горько ошибались.

На столе перед Снейпом появился горячий шоколад для Гарри. Снейп подтолкнул бокал поближе к мальчику. Шапка взбитых сливок сверху напитка опасно накренилась, Гарри торопливо и шумно отхлебнул, чтобы сливки не плюхнулись на стол. Снейп поморщился.

– Прости. Это неприлично?

– Нет, – сухо ответил Снейп. – Это некрасиво. Пожалуйста, постарайся не делать так больше, если хочешь произвести благоприятное впечатление.

Гарри уставился на него. Снейп махнул рукой, давая понять, что тема закрыта, и продолжил: – Мы говорили об оборотнях.

– Оборотнях, которые сотрудничают с Темным Лордом.

– И о них тоже, – горький взгляд изменил черты Снейпа. – Я возобновляю прежние ограничения.

– Что?

– Мне неизвестно, какие отношения связывают мисс Форест и Ремуса, какую власть она имеет над ним и какое влияние оказывает. Ясно лишь, что он вступил в переговоры с организацией Рэндольфа. И ясно, что для них единственная цель в Хогвартсе – ты.

– Я? – переспросил Гарри, не уверенный, что правильно понял последнее замечание. Он отпил немного шоколада. Напиток слегка отдавал алкоголем, но все равно был восхитительным на вкус, с сильным ароматом миндаля.

– Ты, Гарри. Ты самая ценная награда для Темного Лорда.

– Ремус не отдаст меня им.

– У него может не остаться выбора, – нахмурился Снейп. – Или он может не сделать его вовремя. Или выбор может быть не в твою пользу, – он выпрямился. – Одним словом, ты снова не можешь с ним встречаться, не предупредив меня о месте и времени ваших встреч. Приходи к нему с кем-нибудь из одноклассников или сообщай мне о встречах заранее, и дай ему понять, что сказал мне. Тебе ясно?

– Вполне, – холодно ответил Гарри.

– Гарри, пожалуйста.

Чувство, звучавшее в голосе отца, поразило Гарри. Он задумался об указанных ограничениях: – Не думаю, что это необходимо.

– Если на него кто-нибудь давит, он будет только благодарен тебе за подобное оправдание, – продолжал Снейп. – Ты знаешь, что на меня наложено заклятье, не дающее мне причинить физический ущерб любому ученику Хогвартса? – лицо его окаменело от отвращения. – Я специально попросил директора об этом. Заклятье дает мне возможность не оправдывать излишние ожидания Лорда.

Гарри внезапно понял.

– Хорошо, я скажу ему.

– Спасибо.

Непривычные слова с трудом слетели с языка Снейпа, лицо его налилось кровью. Гарри, не поднимая глаз, прихлебывал горячий шоколад, давая отцу возможность прийти в себя.

– А теперь, когда мы не ограничены во времени, – сказал наконец Снейп, – объясни мне, что произошло между тобой, мистером Уизли и Драко.

Гарри подробно рассказал о насмешках Рона, о своем вмешательстве и о замечании Рона, что волосы Гарри стали похожи на волосы Снейпа.

– Это еще не страшно. Сказать –то он сказал, но, по-моему, только для того, чтобы задеть меня. А вот Малфой – это проблема, слишком уж внимательно он меня осмотрел . Правда, он, кажется, думает, что я просто пытаюсь подражать тебе, потому что заявил, что у меня не слишком получается.

Снейп изумленно фыркнул.

– Рон успокоился, но Малфой, уходя, решил пофамильярничать и назвал меня Гарри. Вот тут Рон взорвался. Думаю, что нам еще придется сесть и выяснить отношения. Кое-что мы выяснили, когда я дал ему пузырное зелье, и это даже помогло немного, но теперь он взбудоражен из-за самого зелья, так что больше я его использовать не смогу, – Гарри нахмурился. – Это жутко неудачно, я ведь собирался воспользоваться зельем, чтобы сообщить Рону о наших отношениях.

– Может быть, – ядовито заметил Снейп, – если бы ты объяснил ему, что это за зелье и спросил бы его разрешения, вместо того, чтобы просто поливать его пузырями, что ты, по-моему, намерен сделать…

– И что я ему скажу? «Рон, наш разговор очень разозлит тебя. Не мог бы ты принять немного зелья, чтобы быть поспокойнее, когда я начну?»

– Что-то вроде того. А если это слишком честно для тебя, – Снейп замолк на секунду. Гарри тоже молчал, решив дать отцу возможность осознать всю иронию положения – Снейп, шпион среди Пожирателей Смерти и глава Слизерина, учит его честности, – то можно сказать и так: – «Рон, не хочешь немножко зелья? Кстати, я не рассказывал тебе, что профессор Снейп – мой отец?»

Гарри поперхнулся шоколадом и постарался не расплескать слишком много.

– Ну знаешь, я бы все же постарался смягчить это! – воскликнул он.

– Подобное заявление трудновато смягчить, ты не находишь?

– Я бы начал со слов: «Прости, Рон, я обманул тебя насчет заклятья Отцовства». После этого он бы понял, что дело нечисто, и начал бы лихорадочно перебирать в уме всех знакомых мужчин старше тридцати.

– Тридцати? – недоверчиво переспросил Снейп.

– Ну, старше тридцати двух. Подойдет?

– Чуть получше, – Снейп слегка помрачнел. – И учти, что это должен быть человек, с которым твоя мать хотела бы вступить в интимные отношения, а не просто некто, способный осуществить половой акт.

– Ее желания могли бы и не спросить, – пожал плечами Гарри.

Как ни странно, Снейпа это заявление скорее позабавило, чем разозлило.

– Стало быть, мы вообразим – точнее, Уизли вообразит – либо некоего тринадцатилетнего насильника, либо что твоей матери нравились…

– Четырнадцатилетнего, – перебил его Гарри, покраснев. – Нет, даже шестнадцатилетнего, я же уже поправился…

– Гарри, возраст человека считается с момента рождения, не со времени зачатия.

– Опаньки, – широко раскрыл глаза Гарри. – Ладно, пусть тогда старше тридцати трех, чтобы тогда ему было шестнадцать. И вообще, Рон не силен в счете.

– Как и ты, – хмыкнул Снейп. – Типичные рассуждения невежды.

– Короче, – торопливо продолжил Гарри, – он начнет перебирать в уме всех мужчин подходящего возраста, которые могли близко знать мою маму…

– Очень близко.

– А можно не пошлить?

– Можно, но трудно.

– Хватит тебе! Я дам ему понять, что это кое-кто …

– Да уж, всегда мечтал быть кое-кем.

Гарри остановился, посмотрел на отца и неожиданно покатился со смеху. К его изумлению, отец тоже рассмеялся. Посмотрев на улыбающегося Северуса, Гарри задумался, каким было лицо Снейпа до того, как гнев навечно въелся в эти черты.

Улыбка медленно погасла. Снейп поднял бокал и отхлебнул немного вина.

– Я и забыл, – сказал он тихо, – каково это – вот так просто болтать с кем-то. Мне стоит взять назад все свои утверждения о том, что ты идиот. Ты часто делаешь глупости, но у тебя достаточно интеллекта, чтобы поддерживать приятную беседу.

– Пф-ф! – фыркнул Гарри и притворно надулся, но Снейп не обратил на сына никакого внимания, предпочтя допить вино.

– Будь это кто другой, – заключил Гарри, – я бы обиделся, но, учитывая, как ты обычно обо мне отзываешься, я считаю твои последние слова своеобразным комплиментом.

– Хорошо, – Снейп вновь подошел к буфету, чтобы наполнить бокал. – Может, ты все-таки в состоянии хоть что-то соображать.

Гарри смотрел, как отец наливает себе вино так же легко и непринужденно, как вливает в зелье драконью кровь. Снейп, даже не думая, всегда наливал то же самое количество вина в бокал.

– С Роном и Гермионой это не прокатит, – продолжил разговор Гарри. – Они что-то подозревают и случайно напали на верную вещь. И я ненавижу скрывать от них что-то.

– Ты сможешь как-нибудь сбить их с пути?

– М-м… – Гарри глубоко задумался. – Ну, я мог бы снова начать курить, – предложил он. – Это объяснило бы и почему я прячусь, и почему я обманываю Гермиону. Она разузнала бы об этом через пару дней.