Его близнец стоит сейчас в детройтском музее Генри Форда среди главных реликвий американского автомобилестроения. Угловатый обрубок, необычно высокий среди современников, с двигателем всего в 20 лошадиных сил. Более мощный мотор не подходил из-за весовых ограничений – военные хотели, чтобы джип весил около 530 килограммов, и на смотринах одобрили машину лишь после того, как один из офицеров оторвал ее от земли.
Но севший первым за руль автомобиля Пробст сразу же оценил живой нрав своего рукотворного «скакуна» и не скрывал удовольствия, представляя его комиссии. Первый джип еще около месяца гоняли по бездорожью. Лишь когда на спидометре было уже больше 5000 километров, машину окончательно приняли в строй. Испытатель Карл Джонсон рапортовал генералам: «Я двадцать лет обкатываю военные машины. Ничего подобного у нас не было. Это – событие для армии».
Оказалось – не только для армии.
Однако военные слукавили, отложив подписание контракта с «Бэнтэмом». Тем временем чертежи джипа потихоньку передали двум припозднившимся компаниям – «Форду» и «Виллис – Оверлэнду». И те на их основе быстро собрали и представили на смотрины свои версии джипа. «Бэнтэм» яростно протестовал. Заказчики объясняли, что машин нужно много и «Бэнтем», со своей слабой производственной базой, в одиночку не справится. В конце концов право генерального производителя новых автомобилей получил «Виллис», поделившийся частью заказов с двумя конкурентами.
Автомобиль «Виллиса» назывался «Квод» («Квадрат»), «Форд» нарек свою версию «Пигми» («Пигмей»). Но именно джип Карла Пробста дал название новому виду четырехколесного транспорта. Неизвестно точно, откуда именно появилось это слово. По одной из версий, оно образовалось от сокращения GP (джи пи), что означало General Purpose – машина общего назначения. По другой, в которую верит большинство историков, Пробст назвал свое детище в честь популярного героя комиксов того времени по имени Джип – маленького сказочного существа, приходящего на помощь благодаря своей способности быстро передвигаться в любом направлении. «Верный, как собака, сильный, как мул, верткий, как коза», – писал о джипе американский военный корреспондент Эрни Пайл.
Около 700 000 таких машин вздымали пыль на дорогах и по бездорожью Второй мировой войны. И даже ходили по рельсам, таская за собой пятидесятидвухтонные вагоны. Автомобили придавали необычайную мобильность армии союзников. Утверждают, что среди немцев ходили слухи о том, что каждый американский солдат разъезжает на личном джипе. Во время конференции в Тегеране Рузвельт предпочел джип лимузину.
Уже с 1942 года компания «Виллис – Оверлэнд» стала думать над тем, как приспособить машину к мирному времени. В газетах, включая и фронтовую прессу, началась реклама незаменимости четырехколесного работяги для послевоенных лет. Ее лозунг целил в сокровенные чувства солдат: «Возвращаясь домой, я возьму с собой джип».
Прошли годы, джип честно отработал войну, завоевав огромную популярность и даже любовь, – пора было менять камуфляж на гражданские одежды. В 1945 году «Виллис» выпустил первую гражданскую модель своей машины. Ее отличали задняя дверь, большие фары, вывешенное наружу запасное колесо и множество других несущественных деталей. Джип стоил около 800 долларов, фронтовики получали скидку. Возвращающиеся на фермы и стройки вчерашние солдаты действительно не хотели расставаться с джипом. В первый же послевоенный год «Виллис» продал 75 000 новых машин.
Ободренный успехом, «Виллис» продолжил работу над конверсией автомобиля и спустя год собрал первый джип с цельнометаллическим кузовом. Он вмещал семь пассажиров и развивал скорость в 104 километра в час. Когда в 1949 году к этому добавились шестицилиндровый двигатель мощностью 72 лошадиные силы и привод на все четыре колеса, родилась машина, которую считают бабушкой всех нынешних джипов.
Строго говоря, все то, что мы дома по инерции называем джипами, в Америке аккуратно именуют автомобилями спортивного назначения. «Джип» – здесь по-прежнему не имя нарицательное, а торговая марка. За право владения ею годами бились в суде сразу несколько автомобильных гигантов, претендовавших на наследство давно обанкротившегося «Бэнтэма». Убедительнее других доказал свое родство «Крайслер». Он, и только он имеет подкрепленное тысячью ста регистрациями право ставить на свою продукцию отлитые в металле буквы «Jeep».
Спортивный же уклон джипа явно обозначился где-то в конце пятидесятых, когда вкусившие первые плоды благосостояния американцы бросились путешествовать и активно отдыхать. Оказалось, что открыть для себя страну, добраться до самых глухих мест с грузом сопутствующих путешествию пожитков можно именно на мощном и быстром вездеходе. Одна из тогдашних реклам гласила: «Джип доставит вас всюду, хотя все же подумайте – стоит ли туда забираться?»
Свой самый знаменитый на сегодняшний день джип «Чероки» (так называется одно из племен американских индейцев) преемница «Виллиса» компания «Америкен Моторс Корпорэйшн» представила в 1974 году. К испытанным качествам своих предков он прибавил простор и комфорт, свойственные лучшим легковым машинам того времени. С тех пор джип окончательно стал семейным автомобилем. За семидесятые годы американское «поголовье» джипов утроилось, заявки на машины пришли из 150 стран.
В погоню за джипами «Америкен Моторс Корпорэйшн», а затем и купившего ее «Крайслера» кинулись производители автомобилей во всем мире. На вездеходную экспансию «Форда», «Дженерал Моторс», «Тойоты» и прочих конкурентов «Крайслер» в 1993 году ответил «Гранд-Чероки», в котором воплотил свои пятидесятилетние представления о том, каким должен быть джип. Несколькими годами раньше появился на свет маленький «Рэнглер» – в противовес гигантизму и комфорту нового поколения джипов. Это была исключительно удачная идея: вызвавший массу ностальгических чувств своей схожестью с фронтовым джипом, «Рэнглер» быстро завоевал расположение молодежи.
Сегодня автопромышленностью мира выпускается около 5 000 000 джипов в год, на все вкусы и случаи жизни. Любопытно, что в последние годы хрупкие американские гражданки все в большем количестве садятся за руль 250-сильных лакированных бульдозеров, послушность и мягкое кожаное нутро которых ничем не напоминают воинственность их предков. Замечено: слабые чувствуют себя увереннее именно в мощной машине. Ее размеры обещают бóльшую безопасность, вместимость, сулят хозяйственные выгоды. Джип в Америке понемногу становится и вполне женской машиной, желанным приложением к воплощающему американскую мечту крепкому дому. С расходом бензина в 20 литров на 100 километров пока можно смириться: горючее в Америке сегодня гораздо дешевле, чем в Европе.
Самые же крутые американские джентльмены с толстым кошельком, вроде Арнольда Шварценеггера или Майка Тайсона, выбирают слонов на колесах марки «Хаммер» («Молот»). Конверсионный армейский монстр, с семилитровым двигателем, отделанный кожей и деревом, стоит под 100 000 долларов. Зато он способен преодолевать препятствия высотою 50 сантиметров и взбираться по крутому, 60-градусному склону. На них разрешено ездить и по городским улицам, вот только в Голливуде собираются ввести ограничения. Модных «Хаммеров» развелось столько, что окрестности киноолимпа стали походить на военный полигон.
Не так давно в Глазго – в Шотландии – состоялся юбилейный тридцатый Международный географический конгресс, на котором были сообщены интересные цифры и любопытные факты. Например, за последние полвека пыльные бури на планете случаются в десять (!) раз чаще, чем полвека назад. В Англии за последние десятилетия в несколько раз участились так называемые кровавые дожди – они названы по цвету песка, который тучи приносят из Сахары и выливают на британцев с дождями. В морях Карибского бассейна интенсивно гибнут кораллы. Уровень Мирового океана постоянно повышается...
Ну, катаклизмы на планете были всегда, скажете вы, и будете совершенно правы, но если бы вы могли послушать доклад на этом конгрессе английского профессора Оксфордского университета Эндрю Гуди! Вот кто произвел мировую сенсацию! Эндрю с помощью цифр и снимков из космоса доказал, что раньше пустыни Африки, Азии и Америки тысячелетиями были стабильными, так как их обычно покрывал тонкий слой лишайника или гравия, сквозь который ветрами выдувался лишь мелкий песок. А теперь пыльных бурь стало в десять раз больше, потому что сегодняшние пустыни буквально изборождены колесами внедорожников и всяких-разных там джипов! На снимках из космоса это хорошо видно – всякие там ралли «Париж – Даккар», сафари разные, бедуины с верблюдов поголовно пересели на джипы, да и просто богатеи в поисках адреналина почем зря колесят по пескам в кондиционированной прохладе и думают – вон какие они крутые! А что вы думаете – этого мало?! Пески обнажаются, ветры несут их по миру, и если пески эти попадают, например, в мелкие моря Карибского бассейна, то сплошь гибнут кораллы, да и бог бы с ними. Но когда ветры и облака доносят те же пески, скажем, до вечных льдов Арктики, Антарктиды или Гренландии, то дело становится серьезным – льды и снега от песка темнеют, из-за чего солнечный свет поглощается гораздо интенсивнее и в больших количествах, и поэтому тают. Вот вам и Всемирный потоп в недалеком будущем. По словам профессора Эндрю Гуди, «количество внедорожников на Юго-Западе США и на Ближнем Востоке ошеломляет». Профессор назвал эту проблему «феноменом тойотизации» – и он прав. Прав не в том, что наехал на «Тойоту» – она ничем не хуже других производителей внедорожников, а прав в том, что скоро – вот увидите! – ну лет эдак через двадцать, когда мир станет умнее, чем сегодня, а земной шар станет еще заселеннее, вот тогда народы примут законы, запрещающие транспортным средствам съезжать с покрытия дорог где бы то ни было, а не только в цивилизованных странах, в которых сегодня такие законы есть. Вот так, господа джипперы, пользуйтесь пока свободой передвижения, губите кораллы Карибского моря, повышайте уровень Мирового океана – недолго вам куролесить осталось.
