«Как-то милая мне говорила…» Как-то милая мне говорила: «Боже мой, что у нас за мороз! Я бы печку тебе растопила, Если б дров ты вязанку принес. Да купил бы на рынке дичины, Дичь на вертеле очень вкусна… Стыд и срам! У тебя, у мужчины, Голодает и зябнет жена». Но ответствовал я: «Это мило! Нету дров у меня и дичин, Но ты в сердце своем растопила Превосходный и жаркий камин. И лесов родовых десятины Уж сожгла эта печка твоя, А на вертеле, вместо дичины, Сколько лет извиваюся я»… III ФИЛОСОФИЯ ЗА ЕВАНГЕЛИЕМ «Любите друг друга. Страданьем Приблизитесь вы к небесам». В раздумьи пред всем мирозданьем Мог Кто-то сказать это нам. И люди, влюбленные в миги, Воюя, ласкают Завет, Как розу, засохшую в книге, Как отблеск младенческих лет. И гордых, и грешных, и кротких Влечет к себе голос веков, Бездонная мудрость коротких, Ненужных евангельских слов. НА ЗЕМЛЕ Воды, сосны, в воде отраженья, С отраженьем встречаюсь моим… Как философы, я и каменья, Мы с достоинством мудро молчим. И душе шелестящей я внемлю, Много нежных сплетаю я дум… Кто нам дал эту странную землю, Эти воды, и блики, и шум… Беспредельность стоит надо мною, Но, на землю всем телом припав, Я торжественно глажу рукою Жесткость камня и молодость трав. АРЛЕКИН Надо мною властитель есть странный: То улыбка одна, не моя. Не она б, так в борьбе неустанной, Может быть, проскитался бы я. Ею, грустною, будто надгробной, Я любуюсь подолгу один… У меня есть уродливый, злобный, У меня есть смешной арлекин. Иногда я мечтаю о благе Всех людей на печальной земле, О совместной борьбе и отваге, О навеки исчезнувшем зле, И я знаю, забыться немного, А забыться так хочется нам, Я сказал бы: жизнь – радость, тревога, В бой ушел бы и умер бы там. Но желаньям моим и решеньям Арлекин уже знает ответ; Щурит глазки и хочет с презреньем Мне сказать: «а тебе сколько лет?» Иногда же я мыслю: илоты! Будет вечно покорна, тупа, Будет занята ритмом работы, Будет втайне довольна толпа. И мерещится мне временами Не служенье им, что мне народ! Поруганье над их алтарями И испуг и рабов, и господ. Но глядит арлекин мой с гримаской, Скорбным, умным и светлым глазком… Мне становится стыдно, и с лаской И с насмешкой гляжу я кругом. ОТВЕТ НА СТИХОТВОРЕНИЕ В. БРЮСОВА «ГРЯДУЩИЕ ГУННЫ» На нас ордой опьянелой Рухните с темных становий – Оживить одряхлевшее тело Волной пылающей крови. В. Брюсов Варвары, варвары грянут! Вскрикнул в надежде поэт, Жить, уничтожив нас, станут, Гимн будет снова запет! Но осторожный ученый Скажет поэту: ты рад? Вечны движенья законы – Варвары нас породят. Снова измыслятся воли, Кругом движенье бежит, «Tangere circulos noli» – Рок, как мудрец, говорит… «Цвет нации, – басил военный хмурый…» «Цвет нации, – басил военный хмурый, – Аристократия под царскою короной». ««Цвет нации, конечно, профессура», – С достоинством сказал седой старик-ученый. «Цвет нации, – вскричал в восторге рьяном Семинарист, – мужик!» Но я кричу: «Трещотки, Цвет нации (я был признаться пьяным!) Поэты, кузнецы и девушки-красотки!» НА ЭТОЙ МАЛЕНЬКОЙ ПЛАНЕТЕ Перед сном на этой маленькой планете Люди или дети, это всё равно, Просят Бога жарко, чтоб на белом свете Было всё прекрасно и всё им дано. Девочка, ты хочешь куколку-героя? Книжку хочешь, мальчик, и картинки к ней? Попросите ж Бога, на коленях стоя, Всё Господь исполнит для своих детей. Даст вам игр, бирюлек, много побрякушек, И идей великих, и прекрасных слов, Самых лучших, милых, стареньких игрушек, Звонких поцелуев, тихих вечеров; Бог Господь даст денег, денег очень много, Даст вам много кукол, можете играть… Не просите только истины у Бога, Не желайте только правду отыскать. Если грустно – плачьте, если странно – верьте, Хорошенько смейтесь, если вам смешно; Не ищите правды, правда хочет смерти, Люди или дети, это всё равно… |
