МОЯ ЛЮБОВЬ Нет тягостной любви и лишь полна страданий одна любовь – Фамари и Аммона. Трактат Авот Я мрачен с вида. Как пирамида, Я недвижим. Рожден балбесом И лени бесом Я одержим. Скучал до боли, Но глазки Оли Раз увидал! И легче пуха, Быстрее духа, Пред ней предстал. Стройна, высока И черноока Она была. Полна движенья, И треволненья, И вся светла. И, как у Гретель, В ней добродетель Висит, как груз. А я вихрастый, Хромой, очкастый И весь кургуз. Одну надежду Я на одежду Еще имел… Взглянул на брюки… Какие муки Я претерпел!? С тревогой тайной Взглянул отчайно На свой мундир… Поникли вежды… Мои надежды – Мечты, эфир… 1905 «Я вспомню. Был вечер, и мебель…» Я вспомню. Был вечер, и мебель Была тяжела и мягка… Как лилии трепетный стебель, Была ты грустна и тонка. Да, ты на диване огромном Сидела недвижно тогда, Согнувшись, в углу полутемном Я вспомню… я вспомню… О да! В восторге, в тоске и тревоге Я что-то тебе говорил… Какие-то жизни чертоги Построить я звал и манил… Мы молоды были… Могучи Казались дела впереди, Но слезы и тяжко и жгуче Рвались и молчали в груди… То было ли шуткою злою, Иль вдруг ты меня поняла, Но нежно и мягко рукою Ты мне по руке провела. Да, грустно улыбку роняя, Ты руку погладила мне… Я помню, моя дорогая, Я помню, как будто во сне. Ах, ты не могла догадаться. Как жаждал я робким челом К коленям твоим приласкаться. Как грустно мне было потом… И в дни, когда я понимаю, Что жизнь – безысходный тупик, Как я этот миг вспоминаю, Когда-то пронесшийся миг… Осень 1907 «Ах, в моем сердце вновь Содом-Гоморра…» Ах, в моем сердце вновь Содом-Гоморра, Сердцетрясенье при виде прокурора! Конфетка моя да шоколадная, Что за участь у меня, да безотрадная! Ах, лишь разгонит сны мои Аврора, Всё я мечтаю, всё про прокурора! Конфетка моя! Уж не обижу я, Как поглажу его кудри, кудри рыжие! Днем ли, в саду ли, сижу я у забора, Всё я мечтаю, всё про прокурора! Конфетка моя, да леденистая, Не влюблюся я в милого, в гимназиста я! Ах, променяю всех студентов свору, Всю мою свиту я на прокурора! Конфетку куплю, да папермента я! Не влюблюся я в милого и в студента я! Всё-то взираю, ровно как на гору, Голову закинув, я на прокурора! Конфетка моя, да маргаринная! Ах ты, талия милого очень длинная! Ростом, я знаю, он мне и не впору… Всё ж я мечтаю, всё про прокурора! Конфетка моя, да маргаринная, Ах ты, ноженька милого журавлиная! Но даже росту его не шлю укора, Хоть и длиннее нету прокурора! Конфетка моя, да пол грошовая! Закажу я каблуки, да двухвершковые! Ровно в минуту он засудит вора… Нету на свете умнее прокурора! Конфетка моя, да из прилавочка, Подарю милому мыла на удавочку! Люди скажут: ах, что за умора! Что мне за дело – люблю я прокурора! Конфетка моя, да очень жирная! Ах ты, грудь мого милого, размундирная! Ах, от любви я стала даже хвора… Вот как люблю я душку-прокурора! Конфетка моя, да что за дуся я! Разве только еще в Блеха и влюблюся я?! 1908 Самарканд ЛЕГЕНДА В далекой и мрачной теснине Старуха-колдунья живет; Сидит пауком в паутине И всё паутину прядет. И в сети ее попадают И мухи, и звери, и мы; Качаясь, на них засыхают Религии, царства, миры… Раз витязь заехал в теснину И смотрит и в толк не возьмет: Он видит – паук паутину Средь мертвых прядет и прядет… – «Скажи, как тебя прозывают, Старуха-колдунья-паук?» – Старуха ему отвечает: – «Зовут меня Время, мой друг!» – – «Зачем же ты, я удивляюсь, Прядешь эту липкую дрянь?» – Старуха молчит, улыбаясь, Прядет и прядет свою ткань. – «Смотри, чтоб она не порвалась, Коль я размахнуся!..» Но, зла, Колдунья в ответ рассмеялась И сетью его оплела. 1908 Самарканд |
