Спустя мгновение из мрака вышел трёхметровый ксенофер в серебряных латах.

— Папочка… Этот отвратительный чужак угрожает мне! — тут же захныкала демонесса.

— Феймос никогда не угрожает без причины. — холодно ответил здоровяк: — К тому же, я говорил, что ты наказана.

— Да, говорил…

— Значит, домашний арест продлевается ещё на четырнадцать соулов.

— Ох… Папочка, ну не надо!

— Ещё одно слово, Рей… И я клянусь — позову твою маму.

— Ну… Четырнадцать соулов, так четырнадцать соулов. — блондинка показала мне язык, а затем быстро убежала во мрак крепости.

— Феймос… Или всё-таки Лотарим Гарнер. Или… Глэйтрон Артстарес. Как же мне тебя называть на этот раз? — здоровенный демон с подозрением посмотрел на Феймоса.

— Для друзей я всегда просто Фейм.

— Точно. Но что осталось от могущественного Стирателя? Лишь жалкий кожаный мешок и имя, которое давно уже не вызывает восхищения. — Хайт практически вплотную подошёл к агенту и недоброй скалой навис над ним.

— Тоже самое я могу сказать и про тебя. Как давно Трибун Эрнст Хайт превратился в смотрителя самого отвратительного места в Галактике? — Феймос заглянул в жуткие демонические глаза.

— Совсем жизнь не мила? Оторвать тебе голову сразу, или сперва вытащить внутренности, чтобы ты оставался в сознании?

— Ты ещё яйца не отрастил для такого, мудило рогатое.

— БРАТА-А-АН!!! — Эрнст распахнул мощные руки.

— БРО-О-О!!! — воскликнул Феймос, и два старых друга крепко обнялись.

— Сколько лет, сколько зим?

— Я уже счёт потерял. Вижу, твоя собственная демоническая страна цветёт и пахнет?

— Если бы… Ребята только и делают, что хренью страдают. Но я закрываю на это глаза. Уж лучше так, чем где попало, да ещё и перед ищейками Сената.

— Согласен. А ты… Не хочешь обратно?

— В Империю? Нет, спасибо… Я предан Императрице Лай-Лабэ. Другого авторитета для меня нет, и не будет.

— Хех, узнаю старину Эрнста.

— Ну, а ты? Судя по прикиду — подался в миры людей?

— Там меня ценят.

— Всё никак не отпустит ультиматское прошлое?

— Может быть. Увы, я не прорабатывал это у психолога.

Парочка старых друзей тут же весело рассмеялась.

— Я, конечно, очень рад тебя видеть, Фейм. Но чует сердце, что ты бы никогда не спустился в мою помойку просто так.

— Почему же? Спустился бы.

— Но не в этот раз.

— Ты прав, Эр. Не в этот раз.

— Что ж… Тогда, идём в зал. Там не будет лишних ушей. РЕЙ!!! МАТЬ ТВОЮ!!! Я что тебе сказал⁈

Во мраке промелькнуло два ярко-красных огонька, а затем послышался отдаляющийся топот солдатских сапог.

— Дети — это чудо. — усмехнулся Фейм.

— Не то слово… — обречённо вздохнул Эр: — Старший уже во всю осваивает «Домнию». А эта… Мы с Ребеккой весь мир к её ногам. А она… Бегает с этими чумазыми оборванцами, да норовит учинить очередной теракт. Повесил на время блокирующий талисман, чтобы она не покидала крепость… Вот и ищет жертву для своих отвратительных игр. Избаловали мы её. Вот теперь и хохлится… Думали, что станет очередной демонической принцессой. А она…

— Может быть, ещё исправится?

— Двадцать лет ребятёнку. А в голове вместо мозга — кисель.

— Вспомни себя в двадцать лет.

— Я был солдатом на Девала-Ане. Сражался против заразы Потопа с лучшими воинами Вселенной! Коммандер Чиф лично тренировал меня.

— Ладно. Плохой пример. А Ребекка?

— Состояла в банде головорезов на одной из Земель. Была лучшим стрелком! Пока на неё не приземлился, какой-то кибернетизированный урод, весом в двести килограмм…

— Точно. Зря спросил.

— Нет-нет. Это давно было. Так что, не суть.

Друзья зашли в огромный зал, стены которого были украшены светящимися пентаграммами.

— Знакомые символы… — задумчиво произнёс Фейм: — Только, не могу вспомнить, где их раньше видел?

— Подарок от Бласковица. Он помог мне с одним… уродцем, который возомнил себя истинным королём Изнанки. Легендарная была битва…

— У тебя, что не воспоминание — то легендарная битва. — усмехнулся агент.

— Ну, ты спросил — я ответил. — Эр уселся во главе стола и вопросительно посмотрел на Фейма: — С человеческой едой у нас тут проблемы. Потому, могу предложить только спирт.

— Нет. Спасибо. Мне ещё лететь обратно на Абсолют.

— Как скажешь. Так… Зачем пришёл, друг?

— Я тут узнал про один интересный момент. Помнишь, ты говорил мне, что как-то видел подобное существо?

— Ультимата? Да. Видел. На одной из планет-инкубаторов, когда искал следы Лай-Лабэ. Только… То существо было страшнее. Под два метра. С усами… И глаза светились фиолетовым. Он называл себя Павлом.

— Ага. Так вот, выяснилось, что я — не один.

— Ну, так… Разве я тебе сейчас не тоже самое сказал?

— Нет-нет. Я к тому, что по всей Мультивселенной сейчас раскидано ещё чёрт знает сколько Глэйтронов Артстаресов.

— Твой конченый батя наклепал клонов?

— Хуже. Мой конченый батя все мозги мне прожужжал, что Гиперсвет ещё не изучен. И что им нельзя пользоваться!

— Кхм… Эрос воспользовался Гиперсветом больше десяти лет назад. И, что? Его новая форма стала намного адекватнее и добрее.

— Господи… Ты тоже знаешь про Коуча?

— А кто ж про него не знает? Парень живёт на планете с несколькими миллиардами кошкодевочек и в ус не дует. Ходит слух, что у него сейчас несколько таких планет! Это ли не счастье⁈

— Эр… Иногда мне кажется, что ты до сих пор подросток.

— Молодость, она ведь что? Правильно! Состояние души. Моя трейсерская душа ещё молода!

— Как скажешь. Но я сейчас хотел сказать про другое. Дело в том, что Коуч — не единственный, кто путешествовал во времени через Гиперсвет.

— М-м-м… И кто же посмел нарушить главную заповедь Сената?

— Мегард.

— И почему я не удивлён…

— Эр, ситуация критическая! Мегард настолько сошёл с ума, что прыгал в прошлое каждый раз, как только убивал меня. Ну… в смысле — Глэйтронов.

— Боже… — глаза демона раскрылись от ужаса: — Если я правильно помню, то каждое новое ответвление берёт энергию из… уже существующей Вселенной, тем самым — уничтожая её и всё, что находится внутри. Так?

— Верно!

— И сколько раз Мегард успел прыгнуть?

— Никто точно не знает. Но явно не десять… И даже не двадцать.

— То есть, Мультивселенная разрушается из-за старого маразматика?

— Представь себе. Я был там, Эр. Был на Абсолюте из последней петли. Видел последнего Глэйтрона. Они собрали армию и хотят остановить бесчинства Мегарда. Но… это не армия, а отряд самоубийц!

— И ты, конечно же, их осуждаешь?

— Нет, но…

— Я слышу тон твоего голоса. Они в отчаянии, Фейм! Узнай я о таком, то тоже собирал бы все доступные силы. Но… что именно ты хочешь от меня?

— Мне нужна помощь твои головорезов.

— Ох… — Эр тяжко вздохнул и опустил взгляд: — Ты пойми меня правильно, Фейм. Я понимаю всё. И я готов пойти с вами в бой… Но если меня не станет — то хрупкое равновесие, которое я создал… Они быстро изберут нового Царя Тьмы. А затем вырвутся на свободу.

— Так, возьми их с собой. Они же мечтают о хорошей драке!

— Одно дело — драться с гуминитами, друг мой. Другое — с такими, как ты. Без мотивации они и пальцем не пошевелят. Никто не будет рисковать шкурой за просто так. А глобальные проблемы их не интересуют. Рушится Мультивселенная? Ну и пускай. Их же это не касается.

— Я дам вам две экзопланеты.

— Что⁈ — Эр с ужасом посмотрел на Фейма: — Ты же понимаешь, что на экзопланете ксеноферы становятся практически неуязвимыми к гуминитскому оружию. Там даже нейтронная бомба не поможет! Если меня не станет… Они начнут неконтролируемую экспансию. Твои друзья уверены, что хотят пойти на такой шаг?

— Во-первых, у них нет выбора. А во-вторых, мы установим патруль.

— Патруль для двух планет? Да… Я был прав. Это самое настоящие отчаяние. Глубочайшее… Жуткое. Сравнимое с безысходностью.

— Я, конечно, уважаю твою любовь к философии… Но мне нужен ответ. Эр… Без вас мы точно не сдюжим.