— Это не нарушает технику безопасности и общий технический регламент «Мирового класса». Но учтите! Если, что-то пойдёт не так — я вас предупреждал.

— Спасибо, Господин Хоббс!

Немцы продолжили изучать машины, а я отвёл Микуху в сторону.

— Я не совсем понял… О чём говорит Генрих?

— Полимерная трубка, которая ведёт воздух к двигателю — может расшириться. Это приведёт к повреждению хомута, и возможной отстыковке. Тогда воздух прекратит поступать в двигатель и всё. Гонка для нас закончена.

— Почему ты это не исправил?

— Двигатель слишком большой для этой машины. Пришлось выкручиваться, чтобы всё уместить в подкапотное пространство! Но не переживай. Если не раскручивать двигатель выше семи тысяч оборотов и держать температуру не выше ста десяти градусов — всё будет хорошо.

— Выходит, мы не можем использовать всю мощность двигателя?

— Можем. Главное — следить за показателями. На приборной панели есть все необходимые датчики.

— А если я случайно выжму восемь тысяч?

— Это очень маловероятно. Трасса в Заосиново — максимально затычная. Ты выше четвёртой передачи всё равно не уйдёшь.

— А если буду атаковать?

— Тебе не надо атаковать, Фёдор. Твоя задача — доехать до финиша.

— Ладно. А что насчёт тебя?

— Я буду обгонять на поворотах, чтобы не повышать температуру и не рисковать.

— Сомнительно, Микуха. Сейчас зима. Холодный воздух и все дела. А что будет летом?

— До лета есть время решить вопрос. Я сейчас был очень ограничен по срокам, потому пришлось действовать быстро.

— То есть, когда люди будут покупать «СуперСпорт» — у них начнутся такие же проблемы?

— Нет. У серийных машин двигатель слабее. Хоббс же сказал. Эта проблема касается только болидов из-за избыточной мощности.

— Ох… Давай после гонки ты придумаешь, как нам без проблем выжать из машины все соки? Идёт?

— Обязательно.

— Сам понимаешь. Поедем, куда-нибудь в Казань летом. А там жарит, как в аду! И что? Вместо того, чтобы контролировать соперников — будем следить за приборной панелью?

— Понимаю, Фёдор. Ещё раз говорю — у меня была задача и я её выполнил. Да, есть нюансы, которые будут исправлены. Но сейчас у нас всё хорошо.

— Ладно. Но в следующий раз лучше сразу говори, если опять появится что-то.

— Ты ж директор. Оно тебе надо?

— Я за свою продукцию отвечаю. Не ты ли сказал, что нужно уважительнее к этому относиться? Я из-за тебя пересел на «Сандаль». Или ты уже забыл?

— Помню. Просто, в очередной раз приятно удивлён, насколько ты ответственный человек.

— Привыкай, Мик. Если хочешь, что-то сделать и остаться в истории — сделай это не просто хорошо, а ВЫШЕ ОЖИДАЕМОГО. Вот к такому я стремлюсь на «Искре». Чтобы на моих машинах ездили не только таксисты и оперативники ИСБ, а вообще, все. Я почему и вернулся в автоспорт. Пора возродить доброе имя «Искры»!

— Возродим. — кивнул Микуха: — Главное, чтобы твои парни сдюжили.

— Поверь мне, они и не такое исполняли. — усмехнулся я, вспоминая, через что пришлось пройти «Рогам и Пушкам» за последние несколько месяцев.

Проверка машин заняла около двух часов. Уставшие и голодные, немецкие представители технической комиссии уселись на уличную скамейку.

— Ещё столько же… И можно выдохнуть. — тихо произнёс Хоббс.

— И не говори… Давненько я уже не делал заключение для омологации. «Мировой класс» в последнее время не балует новинками.

— Господа! — я подошёл к скамейке: — Пришло время ужина. Думаю, горячая еда придаст вам сил.

— Идеально! — в один голос ответили немецкие специалисты.

— Что ж, тогда прошу к машине.

Говорят, что самые крепкие взаимоотношения между начальником и сотрудниками выстраиваются на страхе. Но с Господином Осокиным вышло немного иначе.

Гриня видел в своем руководителе не просто предпринимателя, который может уволить и испортить репутацию, а самого настоящего бога! Вершителя судеб.

И тут уже говорил не страх, а чистое уважение. И, конечно же, желание быть причастным к огромному проекту, который совсем скоро изменит этот мир.

— Чего завтыкал? — из размышлений Гриню вывел строгий голос Бориса, который стоял неподалёку и внимательно рассматривал один из двухсот белоснежных «Стелларов».

— Прости… Задумался немного.

— Сейчас не время и не место. Я за тебя поручился. А ты мало того, что постоянно косячишь, так ещё и в облаках витаешь.

— Не-не, я просто чутка задумался над философией взаимоотношений между мной и Фёдором Александровичем.

— Думаешь, он знает о твоём существовании?

— Фёдор Александрович лично назначил меня ухаживать за Монолитом!

— Это не Монолит… И к тому же — его уже увезли.

— Тем не менее! Фёдор Александрович…

— Я тебя услышал. В общем, бери тачку и езжай на вторую парковку. — устало ответил Борис и протянул Грине рацию: — Ты едешь в шестой группе. Увы, прикрыть мы тебя не сможем. Но если случится форс-мажор — сразу говори!

— Всё будет тип-топ.

— Знаю я, как всё у тебя тип-топ бывает… — вздохнул барашек и протянул молодому бычку пистолет Стечкина: — Использовать только в крайнем случае! Головой за тачку отвечаешь.

— Принял! — Гриня взял пистолет и сразу же проверил магазин: — Я буду максимально аккуратным.

— Угу… И смотри, чтобы ни как с «Нивой» Славика.

— Нет, конечно! — бычок тут же залился краской от постыдных воспоминаний.

Дело в том, что однажды Гриня очень поверил в себя, и решил, что в семнадцать лет уже вполне можно сесть за руль. В итоге, бестолочь угнал старую «Ниву» не менее старого барашка Станислава, а затем самым наглым образом врезался в цветочный магазин. Ох, и шуму тогда было… Всей бандой кредит за ремонт витрин выплачивали.

— Смотри у меня… Вот, хороший ты парень, Гриня! Но иногда, как выкинешь… Хоть стой, хоть падай. Это полный звездец.

— Не-не! Я уже с правами. И вполне могу ездить.

— Ладно. Главное — будь на связи. Понял меня?

— Есть! — отрапортовал молодой бычок и быстро уселся в машину.

Спортивный ковш, модный руль и очень агрессивная торпеда с приборной панелью. Всё, как на настоящей гоночной машине! Гриня все части «Форсажа» посмотрел, и как истинный фанат — влюбился только в первые три.

Важно не то, что под капотом. А тот, кто за рулём. Священная заповедь семейной саги о лысом амбассадоре традиционных ценностей.

— Ну… Не пуха! — сам себе пожелал Гриня и запустил двигатель.

Мощная V-образная шестёрка тут же зарычала, готовясь к хищному прыжку. Но такого не будет. Уж слишком Гриня уважал великий план Осокина.

Дождавшись своей очереди, молодой бычок плавно направил машину на проезжую часть. Из-за предновогодней поры трафик был особенно плотным. Поэтому лишняя осторожность не помешает.

Включив радио «Максимум», Гриня вальяжно… застрял в пробке. Впрочем, как и большая часть рогатых перегонщиков.

Не сказать, что Пермь страдала от заторов на дороге. Просто время такое. Праздники… Все спешат за подарками, мусоля покрышками снег.

А кто-то просто очень хочет поскорее попасть домой. В общем, ничего критического. Раз в год можно и потерпеть.

Подпевая Оззи Озборну, Гриня смог вырваться из пробки и направился прямиком к Чкаловской дамбе. Там сейчас свободно, а значит можно быстро добраться до второй площадки.

Сперва молодой бычок чувствовал лёгкое волнение. А потом подумал, что погода хорошая. Да и в целом, ситуация вполне себе безопасная. Что может случится на пустынной зимней дороге?

— Не бывает непреодолимого превосходства! Не бывает правдоподобных богов… Не бывает неназываемых имён, надо ли повторять? Да? Не бывает невыполнимых грёз… Не бывает невидимых швов. Каждую ночь, когда заканчивается день, я не прошу многого… Я просто хочу тебя!

Напевая незамысловатые куплеты старины Оззи, Гриня вдруг вспомнил про Нюрку — девчонку из соседнего дома. Восхитительная блондинка с длинными косами, идеальной фигурой и ресницами, которые, как казалось молодому бычку, могли достать до небес. Но больше всего Гриню будоражила розовая атласная ленточка на правом роге. Ну, что за милота?