— Слушай! А если это оборудование, которое работает от аккумулятора? — от кота всё больше и больше несло страхом.

— Мы забрали все энергетические элементы с собой. Успокойся! Никто тебя не съест.

— Да чего мне успокаиваться? Я и так споко…

— Ух-х… — раздалось из мрака комплекса, отчего боевой отряд тут же перегруппировался в защиту, а кот молниеносно залез на плечо Голубики и распушился.

— Пхе… Вот мы идиоты. — усмехнулся я: — Вот, честно!

— В смысле⁈ — нахмурился сгусток меховой тьмы.

— Иди сюда. — я прошёл чуть в даль, пока не увидел тусклое зеленое свечение: — Леман! Добрейшего вечера тебе. Неужто, проснулся?

— Так точно. — ответил каменный друг: — И, честно говоря, был в небольшом замешательстве. Оказаться вновь во тьме… да ещё и без компании — было крайне неприятно. Пришлось сигнализировать, чтобы вы… Ну, или кто-нибудь меня нашёл. Посему, смею спросить — что тут произошло, пока я восстанавливал силы?

— Мы уничтожили Кракена. Сейчас готовим боевую вылазку в будущее на Мегарда.

— А ты сдюжишь? — поинтересовался Леман.

— Боюсь, у меня нет другого выбора.

— Рассчитываю на тебя. Что же касается обстановки… Я так понимаю, комплекс заброшен?

— Скорее — временно закрыт. Мы использовали местный энергетический элемент, чтобы уничтожить Кракена. И я всё ещё жду, когда КамГЭС начнёт прокладку силового кабеля в нашу сторону.

— Зная местный менталитет — это может занять месяцы… А-то и годы. Хотел спросить, а не будете ли вы так любезны поставить меня хотя бы снаружи? Я люблю смотреть на звёзды.

— Если ты не против, то можем отвести тебя на завод, который организовал мой дедушка.

— Твой дедушка… — в голосе каменного друга послышались едва заметные нотки ехидства: — Хорошо. Я был бы очень благодарен.

— Что ж, тогда придётся немного подождать. — я взглянул на часы: — Парни, а у нашего крановщика ещё не закончилась смена?

— Заканчивается через пятнадцать минут. — предупредил Борис.

— Срочно звоните ему! Придётся немного задержаться на работе…

Погрузка и транспортировка Лемана отняла у нас два часа. Всё же, лёгким тело представителя кремниевой жизни назвать нельзя, поэтому пришлось задействовать все свободные руки рогатого спецназа.

— Благодарю. — Леман трижды моргнул светом, когда мы пристроили его, словно монумент, в центре заводского дворика: — Здесь мне будет намного спокойнее… Знаете, после того, что случилось с моей планетой — я не сильно люблю темноту.

— Понимаю. — кот обтёрся об каменного друга мордой: — Но не переживай! Если начнёшь разговаривать — от тебя тут отбоя не будет. Ну, разве что, желейный шар малость приревнует…

Иисак, всё это время поглядывавший в нашу сторону из-за ангара, понял, что его спалили и поспешно ретировался.

— Иисак — хороший инструмент. Он не должен злиться.

— Нет. Не злится, а ревновать. Потому что, в последнее время — он тут главная звезда. — усмехнулся сгусток мохнатой тьмы: — Катается, мочит коры… В общем, веселит народ, как может.

— Я не умею веселить народ. Я могу лишь поведать о тайнах кремниевой жизни! А ещё дать несколько советов по улучшению вашего благосостояния. Всё же, я прожил очень длинную жизнь.

— Стоп! — я поднял руку вверх: — Вот такого нам тут — точно не надо. И если не сложно, разговаривай поменьше. По крайне мере — днём. Охрана к тебе уже привыкла, так что, можешь разговаривать с ними. А вот обычных сотрудников лучше не трогать. Они не поймут.

— Охрана, это кто?

— Все те, кто ходит в форме и с рогами.

— Кто ходит в форме и с рогами. Принял! А ещё мне хотелось бы уточнить… — в этот самый момент, пролетающий мимо голубь, издав победоносный «курлык», нагло обгадил представителя кремниевой жизни. Видать, принял его за памятник…

— Как неловко получилось. — усмехнулся кот.

— Действительно, неловко. — в голосе Лемана зазвучала грусть: — Но это расплата за прекрасный вид на ночное небо. И если не сложно… Вы не могли бы оттереть этот продукт птичьей жизнедеятельности?

— Конечно! — я порылся в кармане, но платка или салфетки так и не нашел. Зато нашёл вибрирующий мобильник: — Секунду, Леман… Это из полиции.

— Не страшно. Я подожду.

— Да? Слушаю!

— Фёдор Александрович! — из трубки раздался тоненький голосок Сержанта Поселягиной: — У нас появился выход на последнего подозреваемого по делу о скелетах в лестнице! Мы готовы брать его прямо сейчас. Господин Дафваххе сказал, что это очень важно… И, что мы должны вас обязательно уведомить.

— Конечно, важно! Просто, он говорил про «надавить».

— А мы уже без «надавить» разобрались. Вы с нами?

— Конечно, с вами! Куда подъехать?

— К «Башне Смерти».

— Через десять минут буду. — закончив вызов, и спрятав мобильник обратно, я обратился к своим бойцам: — По коням, ребятушки! Дело жизни и смерти!

— Фёдор Александрович… — начал было Леман.

— Не переживай, друг. Одна нога здесь, другая там! Приедем и сполоснём тебя. Ну, или на край — можешь попросить охранника, если увидишь.

— Понял. Принял. — даже несмотря на то, что у представителя кремниевой жизни отсутствовали лёгкие, мне показалось, словно он очень тяжко вздохнул.

— Шустрее, бойцы! Время не ждёт! — я махнул рукой, и мы всем отрядом побежали в сторону парковки.

Гриня — юный бычок, который отработал свои первые сутки на заводе, был вынужден забежать в местный лазарет, где восседала богиня. По крайней мере, так говори все филиниды вокруг.

И действительно, как только Гриня заглянул в кабинет, то тут же замер.

— Что такое? — в кресле, словно истинный босс, восседала строгая, но в тоже время очень привлекательная блондинка с мощными бараньими рогами.

— Здрасть… — смущённо ответил молодой бычок и застенчиво отвёл взгляд: — Поцарапался…

— Дай гляну!

— В… Вот… — Гриня показал мощную рану на левой руке.

— Господи-боже! Иди сюда. Я не кусаюсь. — Монро тут же поднялась, и вытащила бинты и перекись: — Садись на стул. Ну же! Ты чего такой тормоз? Первый день, что ли?

— А… Ага…

— Тю-ю-ю… Оно и видно. — барашка схватила молодого бычка за плечи и рывком усадила на стул: — Давай, не тормози! Заводу нужны ловкие, быстрые и умелые.

— А… Ага…

— Кстати, про умелых. Где это ты так? — блондинка обработала рану, и внимательно осмотрев, вытащила иголку с нитками: — Неужто на тренировках порезали?

— Ой, нет… Я не из вояк.

— Да? А чего в форме?

— Это мне Виталий одолжил куртку охраны… Сказал, что в кофте нынче холодно.

— Естественно! Благо, что Машина у нас не дятел. Так, где именно ты порезался?

— На станке… Там новый. Я таких не видел…

— Неуд тебе по технике безопасности! Ну, давай, рассказывай. Как звать? Чьих будешь?

— Гриня…

— Муромов, что ли?

— Ага… А вы откуда знаете?

— Работала с твоим старшим братом на скорой помощи. Огромный такой бычара! Добрый, но тупо-о-ой… Прям сильно тупой. У вас это, видимо, генетическое. — Монро говорила настолько приятным и вкрадчивым голосом, что Гриня даже не заметил, как иголка вошла в кожу.

— Он… Такой. Да.

— А как ты сюда попал?

— С Захаром играли в страйкболл. Он меня и пригласил…

— А… Тот здоровый тип со сборки? Да-да… Знаю его. А как ты с ним познакомился?

— Вместе ездили на сборы по «Сталкеру».

— Что-то знакомое… Не напомнишь?

— Там про авантюристов, которые сбежали в зону отчуждения. А в зоне отчуждения проводились эксперименты над ноосферой! А ещё там был Монолит… Такой огромный страшный камень, который желания исполняет. Говорят, если его разозлить, то он может свести тебя с ума.

— Правда, что ли?

— Правда!

— Но ведь, это же всё сказки… Никогда не понимала, как с таким придыханием можно рассказывать про выдуманные миры?

— Это… не просто выдуманный мир! Это целая игровая вселенная!

— Ладно-ладно… Но если бы ты встретил Монолит в реальной жизни, то чтобы у него попросил?