— После того, что я услышала — мне кажется, что вам есть, куда расти. И отвратительным я вас точно назвать не могу.

— Хм… Похвала — это, конечно, здорово. Однако, как я уже говорил, моя стезя — война. Отец не успел обучить меня политике. И видя свои ошибки, мне становится только хуже. Думаете, всё что со мной сейчас происходит — от хорошей жизни? Я чувствую, как медленно задыхаюсь от того, что отец на меня повесил… Есть вещи, которые даже мне — Великому Принцу, не по силам. И вы не подумайте… Я не жалуюсь. Просто, констатация факта.

— Тем не менее — если вы продолжите в том же духе, то столица падёт. Она должна быть примером для подражания!

— А выступает примером того, как быть недолжно. Это… тоже, в какой-то мере полезно. Но… вы так и не рассказали главного. Может быть, уже пора?

— Я хотела заключить сделку. Но глядя на то, во что превратилась столица… как-то уже и не вижу смысла.

— Больно. Зато честно. — кивнул тигр: — И тем не менее, я настаиваю на том, чтобы вы мне всё рассказали.

— Что ж, смотрите сами. Мой отец — Мегард, уничтожит вашу планету через несколько миллионов лет. Просто поджарит ядро нейтронным лучом.

— И, что с того? Глядя на то, как наша столица увядает, я вообще сильно удивлён, что мы сможем прожить ещё несколько миллионов лет.

— Не только прожить, а ещё и колонизировать всю звёздную систему.

— Хм… Неужели мой мир исправится?

— Исправится! Я могу показать. Райсен-Хоги встанут с колен… И станут прогрессивной миролюбивой расой созидателей.

— Если бы не провиденье божье, я бы громко рассмеялся. Вот, честно… Звучит, как утопия. Я люблю свой народ, но не готов поверить в светлое будущее. Я знаю их слишком хорошо…

— А оно будет! И у нас есть шанс спасти ваш вид от истребления. Но пока ваша столица в упадке… смысла что-то предпринимать у нас мало.

— А, что именно вы хотели от Райсен-Хогов?

— Мы собираемся пойти в будущее и уничтожить Мегарда.

— Будущее? В котором нас уже нет? Какой тогда смысл нам идти войной на вашего отца? Месть? Не думаю, что эти мохнатые тупицы захотят сражаться за то, чего ещё не произошло.

— Проблема в том, что мой отец создал уникальную технологию, которая позволяет ему вращаться во временной петле с сохранением воспоминаний. Мегард может в любую минуту прыгнуть в прошлое и вновь уничтожить вас. Я хочу поставить точку. Разорвать эту проклятую петлю!

— В такие моменты я счастлив, что у меня есть определитель… В противном случае, подумал бы, что это самый настоящий бред сумасшедшего.

— Мне бы и самой хотелось, чтобы всё оказалось лишь бредом. Но истина такова.

— Плохо-плохо… Неважно. — задумчиво произнёс Горк.

— Сейчас не время сомневаться или оценивать ситуацию. Скажите, вы со мной или нет?

— Я хочу верить в утопию. Хочу умереть со знанием того, что мой народ войдёт в светлое будущее. — Грок протянул вперёд массивную ладонь: — Я готов сотрудничать! Но тогда вам придётся помочь мне наладить дела в Аль-Тарасе.

— Как же я рада это слышать! — Лэмия ответила на рукопожатие: — Что ж! Не будем терять ни минуты. Начнём разработку плана прямо сейчас.

К великому сожалению, моя юность сильно отличалась от человеческой.

Эрарат изо всех сил хотел сделать из меня истинного полководца, который должен будет возглавить Великую Экспансию Мегарда.

У меня не было типичных для молодых людей тусовок с друзьями. Не было школьного и студенческого периода с лёгким флёром веселья и безумия. Не было и проблем, связанных с противоположным полом.

Были лишь пещера с тремя кельями, вечно недовольный Эрарат, клинок боевого подмастерья из бреариевого сплава и тренировки в самых различных условиях.

Да-да, именно в самых различных условиях!

Ведь Бог Войны — это не просто тип, который размахивал мечом и направлял свои отряды в бой. Он должен был уметь выживать даже в самых жутких уголках Галактики, ибо произойти могло всякое. В том числе — и внезапное уничтожение армии с кораблём.

Мегард хоть и утверждал, что мы были сильнейшими существами во Вселенной, но лично я слышал в его голосе едва заметные нотки сомнения. Возможно, даже Всебог переживал о том, что Миротворцы могут вернуться.

Или, что во мраке космоса может скрываться, нечто и похуже…

А ещё помню практику с различным холодным оружием. На руках Эрарата не было живого места. Всё в зарубцевавшихся шрамах!

Помню, как он говорил мне:

— Видишь все эти шрамы? Это мои ошибки. Болезненные. И иногда очень тяжело заживающие… Их много. Но я помню каждую из них. И теперь моя задача научить тебя! Передать весь свой опыт, чтобы на тебе шрамов было меньше.

Эх, учитель… Знал бы ты, куда меня в итоге закинет судьба. И какими шрамами одарит.

— К выполнению нормативов — ПРИСТУПИТЬ! — гаркнул Вениамин Николаевич — миниатюрный преподаватель физической культуры. Он был крайне ответственным человеком. Однако обожал оставлять студентов на произвол судь… Кхм… Доверял настолько, что делил нас на пары для приёма нормативов друг у друга, а затем под шумок сваливал к себе в кабинет.

А что? Студенты — люди взрослые. Самостоятельные! Уж, что-что, а липовые оценки в журнал точно проставить смогут.

На этот раз, мне в пару попалась Кристина.

— Значит, с тобой. Да? — в голосе прелестницы в очках звучало напряжение и страх. Увы, Кристина очень не любила мою компанию…

— Всё так. — максимально дружелюбно улыбнулся я, от чего бедная студентка лишь испуганно побледнела.

Дело в том, что Госпожа Семенчук была из того типа людей, которые обожали, когда всё идёт по плану. Однако рядом со мной Кристина чувствовала себя крайне неуютно, поскольку не могла спрогнозировать мои дальнейшие действия.

Признаюсь, на парах того же Рейсбиха, я и сам далеко не всегда мог спрогнозировать свои дальнейшие действия…

Потому — тут без осуждения и с пониманием.

— Это… — Кристина тяжко вздохнула и взглянула на меня глазами обречённой газели, которая угодила в лапы к гепарду: — … обычные нормативы. Без магии. Единственное наше взаимодействие будет на скручивании… Ты уже постарайся меня не убить. Ладно?

— Ты слишком драматизируешь. — ответил я, однако тут же вспомнил, как случайно швырнул Семенчук сперва в потолок, а потом об доску на первой паре у Рейсбиха.

— Смешно. — Кристина недовольно покачала головой: — Первыми будут отжимания. Кто начнёт?

— Леди вперёд.

— Хорошо… А, почему мы в самом центре зала? Я не люблю, когда на меня смотрят…

— Крис, смирись! Ты уже звезда.

— Благодаря тебе… — хмыкнула она и приняла упор лёжа.

На самом деле, это место я выбрал не просто так, ибо моя «цель» одиноко сидела в двух метрах от нас.

Итак, это — Степан Синичка!

Двухметровый широкоплечий бугай с ярко-голубыми глазами ребёнка. Лицо было, чем-то средним между крутым гангстером и простачком, которого очень легко развести на всё, что угодно.

А ресницы… Казалось, что если он будет быстро моргать, то взлетит к потолку. В общем, таким ресницам завидовали все присутствующие девчонки. И я это очень хорошо ощущал.

Великан обнял колени и тоскливо смотрел в спину удаляющегося преподавателя. Бедолага явно, чего-то ждал… И при этом — очень опасался.

Пока Кристина с недовольным пыхтением отжималась, я продолжал наблюдать за «насильником». О! К нему подошёл ещё один здоровяк. Поздоровался… Дружелюбно. Я бы даже сказал — по-братски. Потом ещё один… И ещё.

Здоровяки окружили Синичку и принялись, что-то обсуждать.

— Эй! Ты считаешь? — нахмурилась Кристина.

— Конечно-конечно. Семнадцать.

— Серьёзно⁈ Да, как ты это дела… Ай, впрочем, неважно. — фыркнула Семенчук и продолжила пыхтеть.

Здоровяки же начали обсуждать поход в «качалку». Господи… Они говорили о ней так же возвышенно, как Семён о стриптизятне. С таким же сладострастным придыханием! И исходило от этих великанов, нечто уютное… И объединяющее. Этакое ощущение крепкого мужицкого ордена! Братства мышц и длинных ресниц.