— Угу. — взяв склизкий штекер, Георгий Викторович подкатился на стуле к старенькому телевизору «Электрон», а затем щёлкнул переключателем.

— Загружаю. Подождите пару секунд.

И спустя мгновение, Иисак вывел изображение на экран.

Это была старая запись с камеры внутреннего видеонаблюдения. Качество отвратительное, но даже не смотря на огромное количество помех и гуляющей по всей картинке ряби можно было увидеть, как молодой мужчина в защитном костюме «МегаАрт» подходит к «Двери».

— Это что? Стас Артов⁈ — удивился Князев: — Вот здесь поставь на стоп!

— Сделано. — искин остановил ровно на том моменте, где мужчина посмотрел на камеру.

— То есть… Он проник сюда в две тысячи втором году⁈ Но, как⁈ Он же утверждал, что бывал здесь только в детстве… Да и прав у него не было.

— Первые сорок лет детства мужчины — самые тяжелые.

— Да-да… Продолжай. — махнул Георгий Викторович.

Стас быстро надел защитный шлем, а затем поколдовал с консолью. «Дверь» тут же вспыхнула ярким пламенем, а по камере пошли квадратные помехи. С разбегу, Артов прыгнул прямиком в портал. Пламя тут же потухло, а помехи прекратились.

— Он… что? Был в другом мире⁈ — Князев не верил своим глазам: — Да, ну? После Ряши, кто-то догадался ещё раз проверить «Дверь»⁈

Портал вновь вспыхнул, и Артов вылетел обратно. Его защитный костюм дымился… Но зато в руке он держал, что-то типа цветов. Вытянутые стебельки и небольшие треугольные бутоны.

Немного отлежавшись, Стас медленно поднялся и отложил цветы на стол. Пошатываясь, он снял шлем, а затем рухнул на стул. После очень грубой склейки картинка изменилась.

На этот раз Артов снимал уже самого себя. Весь вспотевший! Волосы сосульками облепили его лоб… Стас тяжело дышал, а из его глаз медленно вытекала кровь.

— Я вернулся, дорогая… Сейчас у нас два часа дня. Объект… Номер четыре восемь пятнадцать. Проект пятьсот пять… Как мне кажется… — выдохнул Артов, взяв в руки один из цветов: — Это… представитель инопланетной фауны. Желтый конвертик вместо бутона. И обычная зелёная ножка, которую вполне можно считать стеблем. На первый взгляд, это грибы… Но мне всё-таки кажется… Что это — цветы! Радиационный фон — около нулевой. Я подумал, что тебе они должны понравиться. Но, кажется, я подцепил, что-то, когда возвращался обратно… Счётчик сходил с ума. И… Я не знаю, что это за излучение. Но… я живой. И относительно здоровый! А ещё я видел ЕГО… Огромного старика на троне! И… Он пытался мне, что-то сказать. Но я не знаю его языка… Мы — не одни… Сонечка! Слышишь? Не одни во вселен… — на этом запись прервалась.

— Это всё! — радостно сообщил Иисак: — Что скажете?

— Скажу, что Артов недооценил своего младшего внука…

— Это точно безалкогольное? — Иришка осторожно понюхала стакан с красной жидкостью.

— Точно! — успокоила её Вика: — Лимонад с клубникой и базиликом. Ноль алкоголь.

— А, что не так? — удивился я, отрезая кусочек от своего шикарного стейка: — Боишься завтра проспать?

— Это, во-первых. А, во-вторых — алкоголь явно не моя тема. — Иришка скорчила очень непритязательную физиономию: — Но если захочешь увидеть маленького рыжего дьявола — мы можем договориться заранее. Только не сегодня!

— Заинтриговала. — усмехнулся я.

— Минуточку внимания! — кот постучал ножиком для стейка по бокалу: — Ну, что я хочу сказать? Конечно же, без нашей незаменимой помощи, Дядя Фёдор бы не смог всего этого добиться. Но мало того, что он добился, так ещё и разработал идеальную программу, как всё не просрать. Так выпьем же, товарищи!

— ПЬЁМ!!! — девчонки радостно поддержали тост.

— Спасибо-спасибо! Засмущали. — улыбнувшись, ответил я: — Но, в целом, ситуация выходит очень даже занятная. Мы ж теперь из завода — конфетку сделаем!

— Мы припудрить носик! — Виктория взяла Галчонка и Иришку, а затем утащила в сторону дамской уборной.

— Погоди! — возмутился кот: — Вот ты говоришь, из завода — конфетку сделаем, да? Но, как же имение? У нас теперь денег — куры не клюют!

— Начнём с того, что любой капитал необходимо грамотно вложить. И сделать это так, чтобы он не просто лежал и отбивал инфляцию, но и приносил прибыль. Деньги должны работать! Это закон номер один в этом мире. А если швыряться деньгами направо и налево, то мы всё очень быстро потеряем. Представляешь, начинать всё с самого начала?

— Ох, представляю…

— Вот и я, о чём? В нынешнем мире, чтобы оставаться на месте — нужно очень быстро бежать. Но меня стоять на месте не привлекает. Потому — имение будет позже. Сперва нормально встанем на ноги! То, что сейчас произошло с Мерлином — разовая акция. И денег с неба мы можем больше не получить. — уверенно заявил я и почувствовал, как в кармане неистово вибрирует мобильник. Ох… надеюсь, что это не очередные проблемы, которые нужно решать прямо сейчас?

— Слушаю! — ответил я.

— Ваша Светлость. — из динамика телефона послышался знакомый голос: — Это вас беспокоит Геннадий Брюсович! Ваш семейный нотариус.

— А… Помню-помню. Что-то случилось?

— Да. Случилось. Дело в том, что я уже взял билеты. Завтра прилечу в Пермь, чтобы заверить документы на ваше вступление в наследство. Деньги переведут на ваш личный или юридический счёт. А насчёт недвижимости и автомобилей — думаю, вы сами решите, когда будет свободное время.

— Вот, как? Это очень хорошая новость. Во сколько вас встретить?

— Встречать меня не надо. Я доберусь до вас сам. Если не сложно, то давайте пересечёмся, где-нибудь в половине пятого? У вас же пары в четыре часа заканчиваются?

— Всё верно. А, где?

— Желательно, у вас на заводе. Не люблю лишние уши.

— Хорошо. Тогда в половину пятого на заводе! Буду вас ждать.

— До встречи! — Геннадий Брюсович повесил трубку.

— Что там? — размахивая пушистым хвостом, спросил кот.

— Да, это по поводу наследства.

— Да-да… Деньги не будут сыпаться на голову! Конечно-конечно. — фыркнул Семён и жадно оторвал смачный кусок от стейка: — Так, когда мы уже переедем в имение?

— Говорю же, когда наладим работу завода.

— Я точно не доживу до этого момента…

— Кстати, мне всегда было интересно. — я вопросительно посмотрел на сгусток меховой тьмы: — А, почему маги не продлевают себе жизнь аналогичным проклятием? Скажем, заморозить себя в лучшей форме лет на триста. Разве не хороший вариант?

— Запрещено законом. — пожав плечами, ответил кот: — Фишка заключается в том, что трансанималинговых преступников — становится всё меньше. Новых-то делать запретили ещё в конце девятнадцатого века! Признали это аморальным и негуманным. Знаешь, всё постепенно признаётся аморальным и негуманным… Электрический стул. Отсечение головы. Повешенье… Я тоже долгое время думал, а что такого? Жить триста-четыреста лет — это же, наверное, круто! Но потом вспомнил, что проклясть можно только мага. Понимаешь? Это насильственная магическая заморозка. Знаешь, в чём основная суть этого наказания? И, почему вообще трансанималинг называют именно проклятием?

— Почему?

— Ты живёшь, а все твои неодарённые родственники — умирают. Твои бабушки и дедушки. Твои родители. Твои друзья. И, что самое страшное — твои дети. Потому был принят закон, который запретил наказание через заморозку и любое искусственное продление жизни. Люди стремятся к равновесию.

— Но, это же странно! Есть огромное количество людей, которые по жизни одиночки. Есть политики и военачальники, которые могли бы принести пользу родине. Разве нет?

— Хех… — кот грустно улыбнулся: — Помнишь, ты сказал мне в одну из наших первых встреч, что я говорю, как гопник?

— Помню. Ты и сейчас так же говоришь.

— Так вот, это показывает, что я уже не могу смотреть на мир адекватно. Для меня всё превратилось в одну тягомотную полоску! И если бы мне дали власть, то я бы всё вернул, как было, скажем, в конце девятнадцатого века. А, что? Тогда было весело. У женщин не было прав. Мужчины заправляли всем. И любые вопросы решались грубой силой. Всё было очень строго! И я искренне считаю, что девятнадцатый век был эпохой настоящих современных мужей.