Но, может быть, я их, когда-нибудь пойму.

Длинноногие девочки-сервалы окружали тёмно-синий «Аурум» со всех сторон, холодным взглядом сканируя парковку. Заметив меня, они одновременно навострили ушки. Выглядело очень забавно.

Открыв массивную дверь огромного седана, одна из телохранительниц безмолвно пригласила меня.

Вот это роскошь! Вот это простор! И, чего кот так жаловался на русский автопром? Вполне себе хорошая дорогая тачка.

Кстати, в салоне сидело ещё две девушки. Судя по кисточкам на ушках — каракалы. Они просканировали меня жуткими взглядами, словно вычисляя, насколько я опасен. А одна из них даже положила ладонь на рукоять «Глока».

— Анна. Не стоит. — Вадим Викторович поднял руку: — Фёдор Александрович — свой.

Девушка-каракал кивнула и откинулась на спинку кресла, внимательно глядя в окно. Кошачьи ушки телохранительниц сейчас были похожи на локаторы, которые вертелись в разные стороны, пытаясь уловить звуки потенциальной опасности.

— Не пугайтесь, Фёдор Александрович. Анна, как и весь её отряд — прибыли из Израиля. Там нынче времена не спокойные… Хотя, какое «нынче»? Всегда!

— Не русские, что ли?

— Француженки. Большая часть проклятых магов-преступников — уроженцы Франции. Просто гильдия фамильяров богата полезными кадрами. Вот их и разбирают в разные уголки планеты.

— Гильдия? Я думал, что этим словом обычно называют преступные организации?

— В Империи — да. Но сейчас речь идёт о Франции. Там гильдиями называют практически любые официальные объединения специалистов.

— Вот, как? Занятно. — я ещё раз внимательно посмотрел на Анну, которая резко повернула ушки влево. Понятия не имею, как она услышала, но рядом припарковался мой «Кабан». Семён жадно разглядывал телохранительниц Губернатора. Аж припал лицом к бронированному стеклу «Мерседеса».

— Выпьете? — поинтересовался Вадим Викторович и указал на минибар.

— Спасибо, но вынужден отказаться. Завтра тяжелый день.

— Хорошо. Я… — Губернатор тяжко вздохнул, а затем взглянул на закат через стеклянную крышу: — … уже пару недель, как хотел с вами встретиться. Город начал быстро меняться, когда вы появились здесь. В лучшую сторону, что самое главное! И… я хотел бы откровенно с вами поговорить. Вне зависимости от вашего ответа — я продолжу уважать вас. И, конечно же, буду крайне благодарен за всё, что вы сделали для Перми… Однако, мне очень хочется знать причину, почему вы всё это делаете?

— Что именно? — уточнил я.

— Сражаетесь. Меня интересует ваша мотивация.

— О… Тут всё просто. Я не могу иначе. Меня интересует этот мир. Все эти люди.

— Но, почему?

— Раньше я искренне верил, что естественный отбор — необходимость для любого типа общества. И преступные субъекты были для меня, чем-то вроде хищников, которые контролировали популяцию условных травоядных.

— И, почему же вы резко изменили своё мнение?

— Резко? О… На то, чтобы я изменил своё мнение понадобилось почти две тысячи лет.

— Прям таки, две тысячи? — улыбнулся Вадим Викторович.

— Утрирую, конечно. Но кома многому меня научила. Я стараюсь относится к людям так, как хотел бы, чтобы они относились ко мне. Когда я только очнулся после трехлетней спячки, единственным моим другом и помощником был Семён. Я даже не представляю, как бы всё сложилось, не приди он тогда ко мне… Так уж вышло, что все мы живём в одном обществе. И порой, каждому из нас нужна помощь. Почему я не могу помочь другому, если имею такую возможность и полное на это право? К тому же, вам приятно жить по соседству с подонками, типа того же «АльтТраст»?

— Нет.

— Вот и мне абсолютно так же. Для многих по сей день является откровением, что самым дорогим для человека — является жизнь. Так, почему люди не имеют права наслаждаться ею? Почему должны терпеть нападки мошенников, бандитов и террористов? Я считаю, что это просто несправедливо! Мы не приходим в этот мир на равных условиях. Сами же понимаете, что кто-то рождается с серебряной ложкой во рту. А кто-то — донашивает обноски старших братьев и сестёр. Есть даже те, кто вообще родителей не видели! И разного рода падаль, которую даже человеком нельзя назвать — отбирает у них ещё больше. Возмутительно? Для меня — да.

— Вы… не врёте. — удивлённо произнёс Губернатор и повернулся к окну.

— А должен был врать?

— Должны были. — с грустью ответил Вадим Викторович: — По крайней мере, я на это очень рассчитывал.

— И, что в этом плохого?

— Скрывать не буду — за каждым политиком есть «грязное бельишко», которое лучше не поднимать со дна. И прежде, чем начать работать на огромный управляющий аппарат — мы проходим проверку на прочность. Вам всего восемнадцать лет, а вы уже познали суть жизни. Только вот… очень жаль признавать тот факт, что вас за это могут убить.

— Кто?

— Другие политики. Как думаете, почему я работаю с Анной и её боевой группой? На меня постоянно совершаются покушения! Причём, атакуют все. И несогласные с моей политикой. И те, кто искренне верил, что я буду плясать под их дудку. И даже те, кого я искренне считал своими союзниками… Но я устал. Последние три года я только и делал, что улучшал этот город. Вкладывал в него, терпя агрессию со стороны… всех. Мне очень импонирует ваша цель. Вы благородный молодой человек. Но вам придётся идти против течения, как и мне.

— Хотите предложить мне сотрудничество?

— Нет. Если я предложу вам работать на меня, то можете сразу подготавливать гроб. Слишком опасно. Но… я хочу дать вам шанс проявить себя и стать моим соперником. — Вадим Викторович вытащил из подлокотника маленькую деревянную шкатулку: — Я всё взвесил. И решил, что дарую вам титул Пермского Губернского! Вы поднимаете огромный завод с колен. О ваших чудных самокатах с уточками говорят даже за границей. Вы активно избавляете город от грязи и сражаетесь с ужасом магического терроризма, который унёс жизни миллионов людей по всему миру. Я даю вам ключ к лестнице в светлое будущее!

— Вы уверены? — я открыл шкатулку. На красном бархате лежал увесистый перстень из белого золота с огромным синим сапфиром.

— По моей манере общения можно подумать, что я — бесхребетный и неуверенный человек. Но бесхребетный и неуверенный, никогда не пойдёт против течения! Я видел вас в деле. Я слышал вашу искренность. Теперь ваша задача — грамотно использовать вверенную вам власть и доверие с моей стороны.

— Благодарю. — я закрыл коробочку и хотел спрятать её в карман, но Вадим Викторович выставил вперёд руку.

— Нет. Пермский Губернский дворянин — это титул, который не стоит скрывать. Это большая ответственность! И, кто знает… может быть, именно вы станете следующим Губернатором?

— Хорошо… — я надел кольцо на указательный палец. Металл тут же стал тёплым, а затем плавно окутал мою кожу: — Это же контракт?

— Это символ доверия! Носите с гордостью. И продолжайте бороться за людей. Таких, как мы — осталось совсем немного в этом мире цветущего эгоизма.

— Благодарю! — я пожал Губернатору руку: — А снять-то его можно?

— Конечно. Это магическая руна. Ваш ключ от всех дверей в Пермской губернии. Но огромная просьба — используйте эту власть с умом!

— Постараюсь.

Не веря во всё произошедшее, я попрощался с Вадимом Викторовичем и вернулся в свою машину.

— Ну? Как всё прошло? — поинтересовался Семён, продолжая облизывать глазами стройных телохранительниц Губернатора.

— Если честно, то — очень странно. Видал? — я продемонстрировал фамильяру кольцо.

— Погоди… Это, что⁈ Перстень Пермского Губернского⁈

— Ага…

— Ах. Ре. Неть. — с шоком выдохнул Семён: — Ты хоть понимаешь, что это значит?

— Что?

— Ты теперь один из самых крутых дворян Пермской губернии, брат! Ох… Представить страшно, сколько у тебя будет новых фанов, когда об этом узнает общественность.

— Погоди, он сказал мне, что это — ключ от всех дверей. Что это значит?

— С этим перстнем ты можешь пройти в любое здание. Хоть в арсенал пермских боевых частей! Это — своего рода магический документ, заряженный особой энергией. Подделать такое нельзя. А ещё ты можешь участвовать во всех активностях пермской администрации. Теперь все политики этого города принадлежат тебе, брат.