— Есть еще кое-что.

— Я не вынесу еще кое-что.

Он коснулся моих губ поцелуем:

— Справишься. — Затем он нагнулся и поднял с пола какие-то свернутые листы бумаги. — Я попросил Шепа разработать проект для твоей профессиональной кухни прямо здесь, на участке.

Я резко вдохнула. Это было слишком. Все это вместе. Казалось, тело не выдержит такого счастья, такого количества заботы, которое Коуп отдавал мне и Луке.

Он развернул бумаги:

— Мы можем изменить план как угодно. Кухня будет на другой стороне гаража. Так тебе не придется ездить туда-сюда рано утром или поздно ночью. Ты сможешь готовить все здесь и возить в пекарню на фургоне, который я уже заказал.

— Коуп...

Он посмотрел мне в лицо:

— Слишком много?

Я бросилась к нему, как Лука чуть раньше. Коуп поймал меня, издав глухой звук от неожиданности.

— Не слишком?

— Я люблю тебя.

— Воительница, ты знаешь, что эти слова со мной делают.

Я улыбнулась, прикасаясь губами к его губам:

— Как думаешь, у нас есть время до прихода всех гостей?

— Я найду время, — прорычал Коуп у моих губ.

И он действительно нашел.

50

Саттон

Из динамиков, спрятанных Коупом с такой тщательностью, плавно лилась музыка. Я не смогла удержаться от улыбки, когда услышала знакомые аккорды старого хита Тима Макгро. Будто мне было мало доказательств того, что Коуп меня любит — разрешить включить кантри, который он терпеть не может, было окончательным подтверждением.

Тея толкнула меня бедром:

— Вот это улыбка счастливой женщины.

Щеки у меня разгорелись:

— Такое чувство, что счастливее уже просто невозможно стать.

В глазах Теи на солнце заблестели слезы:

— Никто этого не заслуживает больше, чем ты.

Я крепко обняла ее:

— Пожалуйста, только не заставляй меня плакать. Если Коуп увидит, он будет не в духе.

Тея рассмеялась, отстраняясь:

— Ладно-ладно.

Я отошла на шаг и окинула взглядом стол с десертами. Линк оплатил кейтеринг для барбекю, и хотя он вернулся в Сиэтл еще в первый день лагеря, для вечеринки он устроил настоящий размах — несмотря на то, что сам ее не увидит. Но я попросила оставить за мной десерты, и он нехотя согласился.

К счастью, мы с Теей тоже выложились по полной. Печенье в форме шайб, клюшек и хоккеистов с логотипом Seattle Sparks. Но настоящим хитом стали капкейки. Мы сделали любимые Фрэнки капкейки с Орео в виде хоккеистов, клубнично-лимонные с сахарными молниями и тройной шоколад с номерами всех игроков.

И хорошо, что мы сделали их много — они исчезали с невероятной скоростью. Как только мы подошли к столу, Фрэнки обернулся ко мне, весь в крошках:

— Что нужно, чтобы ты бросила Жнеца и вышла за меня?

Маркус усмехнулся, поднял с тарелки печенье:

— Серьезно, было бы куда более разумное решение.

Я покачала головой:

— Перестаньте мутить воду, а то я вас от стола отгоню.

Маркус сунул печенье в рот, поднял обе руки и, уходя, пробормотал сквозь крошки:

— Я ничего не говорил.

— Вот так-то, — крикнул ему вслед Фрэнки. — Потому что эта чертова штука — огонь!

— Следи за языком, — резко произнесла Эвелин, появившись рядом, словно у нее встроенный радар на неприличные слова.

Брови Фрэнки поползли вверх:

— Что не так со словом «огонь»?

Челюсть Эвелин сжалась:

— Не это слово, а другое.

Фрэнки только непонимающе уставился на нее.

— То самое. На букву «ч», — процедила она.

— Леди, да это даже не ругательство.

Эвелин перевела гневный взгляд на меня:

— Вот чему вы хотите учить наших детей? И все это, — она яростно обвела рукой стол, — сахар?

Я спокойно посмотрела ей в глаза:

— Эвелин, оглянись вокруг. Все здесь счастливы. Кроме тебя. Может, тебе стоит просто на секунду расслабиться и попробовать повеселиться?

Фрэнки обнял ее за плечи и протянул капкейк:

— Один укус. Все изменит.

Эвелин крепко сжала губы и покачала головой, издавая нечто похожее на негодующее бормотание.

— Ну же. Немного тройного шоколада никому еще не вредило, — подбодрил ее Фрэнки.

— Я сказала... — начала она, но Фрэнки оказался быстрее. Он пытался просто поднести капкейк к ее губам, но по факту почти вмазал его ей в лицо.

Все застыли.

А потом Тея захихикала так, что едва не задохнулась. Я не смогла сдержаться и рассмеялась вместе с ней. Фрэнки виновато поморщился, осторожно отпуская Эвелин, с лица которой капал шоколад на белоснежную блузку.

— Простите, я...

— Боже мой, — пробормотала она, прожевывая. — Это лучшее, что я когда-либо пробовала.

Я в изумлении распахнула глаза и уставилась на Тею, та только захохотала громче.

— Мы же говорили тебе, я бы не стала дурить сестре голову, — сквозь смех сказала Тея.

— Это потрясающе. О чем я только думала? Чертов кэроб и рядом не стоял.

На лице Фрэнки засияла победная улыбка:

— Она сказала слово на «ч».

— Я слышала, — прошипела Тея.

Фрэнки снова обнял Эвелин за плечи, увлекая прочь от стола:

— Это только начало. Дальше будет батут.

Эвелин посмотрела на него с круглыми глазами и лицом, перемазанным шоколадом:

— Батут?

— Черт возьми, да.

Когда они исчезли из виду, Тея буквально повисла на мне:

— Кто бы мог подумать, что все, что нужно, чтобы растопить ледяную королеву, — это Фрэнки и твой тройной шоколад?

Я покачала головой, наблюдая, как Фрэнки поднимает Эвелин на батут, и она начинает... прыгать.

— Может, это и есть тот прорыв, которого она так ждала.

— Господи, надеюсь. Иначе я боюсь за ее ребенка.

Я тоже.

— Мааам! — раздался крик Луки. Он несся ко мне с водяным пистолетом в руках. — Мы играем в водяные прятки! Ты с нами!

— Это супер, мисс Саттон! — закричала Кили, стреляя в кого-то из детей.

Я должна была отказаться. Мне нужно было следить за столом. Я была в летнем платье и сандалиях. Но я бросила все эти «должна» к черту. Потому что еще немного и мой сын перестанет звать меня играть с ним и его друзьями.

Я улыбнулась Луке:

— Где мое оружие?

Он захихикал и протянул мне какой-то совершенно нелепый, огромный водяной автомат:

— Прячемся до счета ста, а потом все — под обстрел. Чем больше попадешь — тем лучше. Готова, марш!

Я не стала ждать. Сорвалась с места, бегом направляясь к деревьям. Там я смогу спрятаться. Я не собиралась позориться и вылететь из игры за первые пять секунд. Затаилась среди веток, наблюдая, куда кто бежит.

Двое юркнули к батуту, трое спрятались среди гостей — лавируя между игроками, родителями и тренером Кеннером. А Лука, мой умный мальчик, пошел к ульям — знал, что большинство детей туда не сунутся из-за страха перед пчелами, и сможет обойти всех с фланга.

Я не смогла сдержать смех, наблюдая, как он с поднятым кулаком празднует победу над остальными. Но смех тут же застрял в горле, когда кто-то схватил меня за волосы и резко дернул назад, зажимая рукой рот.

— Соскучилась, Голубоглазая?

51

Коуп

Я поднял бутылку с местным элем и сделал глоток, ощущая вкус хмеля на языке. Неплохо. Конечно, не сравнится со вкусом Саттон, но сойдет. Я до сих пор видел ее перед собой после того, как мы украли пару мгновений друг для друга сегодня днем.

Ее голова была запрокинута, солнце играло в ее светлых волосах, а она смеялась во весь голос, когда Лолли застала нас на лестнице после всего этого. Я замечал это все чаще: Саттон стала смеяться больше. Громче. В ее глазах почти не осталось теней.

— Никогда не видела тебя таким счастливым.

Я вздрогнул, услышав голос мамы. Посмотрел вниз — ее глаза сияли от с трудом сдерживаемых эмоций.

— Мам.