Я усмехнулась, глядя на экран. Лолли никогда не разочаровывала.

Отложив телефон, я взяла кисть для макияжа. Раз уж у нас девичник, нужно идти по полной. Я нанесла темные тени на внешние уголки глаз, растушевывая их по веку. Потом сменила цвет на более светлый с блестящими частицами, которые подчеркивали бирюзовый оттенок моих глаз. Затем подвела глаза и нанесла блеск для губ. Пожалуй, готово.

Отступив назад, я окинула себя взглядом. Вышло неплохо. Я так давно не наряжалась по-настоящему. Не сказать, чтобы мой наряд был слишком нарядным, но приятно было просто приложить немного больше усилий. На мне было воздушное платье темно-синего цвета, доходившее до середины бедер. Тонкие бретели и кружевной лиф отлично подчеркивали грудь, а легкая ткань юбки придавала образу игривость и легкость.

Я была рада, что несколько месяцев назад купила ковбойские сапоги в секонд-хенде. Единственное, чего не хватало, — это шляпы. Но она бы испортила укладку, на которую я потратила целый час, завивая волосы в свободные локоны.

Глубоко вдохнув, я взяла клатч и вышла из комнаты. В коридоре снизу доносились голоса. Там были не только Лука и Коуп — я услышала и Арден. Похоже, они играли во что-то.

Лука радостно воскликнул:

— Четыре клеточки, бейби-и-и!

Спускаясь по лестнице и поворачивая к гостиной, я уже улыбалась. Лука стоял на диване, нелепо тряся попой в каком-то безумном танце, а Арден и Коуп едва сдерживали смех.

— Он снова всех уделал в Кэндиленде?

Они обернулись ко мне, и Арден улыбнулась с явным весельем:

— Я никогда не встречала человека с такой удачей. Тебе нужно везти его в Лас-Вегас.

— Мам, — почти с благоговением сказал Лука. — Ты такая красивая.

Я с трудом сдержала румянец, смутившись и от его внимания, и оттого, что мой собственный сын так удивился моему виду. Но я не успела ничего ответить, потому что меня накрыла волна жара. Я чувствовала, как взгляд Коупа скользит по мне, задерживаясь на самых разных местах. На ногах. На груди. На лице.

— Он прав, — сказал Коуп, его голос стал хриплым. — Ты потрясающе выглядишь.

Я прикусила нижнюю губу.

— Спасибо, — выдохнула я, чуть запнувшись на этом простом слове. — Арден, ты идешь с нами?

Ее губы дернулись в усмешке, серо-фиолетовые глаза заискрились, будто она прекрасно понимала, зачем я это спрашиваю.

— А похоже, что я собираюсь?

Я быстро осмотрела сестру Коупа. Она была в спортивных леггинсах и футболке, которая спадала с одного плеча, открывая спортивный топ.

— По виду готова к танцам.

Арден усмехнулась:

— Это не совсем мое.

— И мое не совсем, — призналась я.

— Тебе не обязательно идти, — тут же вставил Коуп. — Можешь остаться с нами. Мы собираемся сыграть в «Монополию Джуниор». Вечеринка века.

Арден хлопнула Коупа ладонью по животу:

— Саттон заслужила вечер с подругами. Дай ей отдохнуть.

Коуп нахмурился:

— Это тоже отдых, — буркнул он.

Арден закатила глаза, потом покачала головой:

— Иди. Веселись. И не возвращайся домой хотя бы до полуночи. — Она лукаво подняла брови. — Или вообще не возвращайся.

Взгляд, который Коуп бросил на сестру, заставил бы меня подавиться собственным языком, но Арден, похоже, совсем не волновалась. Но прежде чем он успел что-то сказать, входная дверь распахнулась, и в прихожей появились Тея и Роудс.

— Пошли трясти задницами с ковбоями! — закричала Роудс.

— Она всех нас вместе взятых за пояс заткнет, — пробормотала Роудс, отпивая маргариту со льдом.

Тея усмехнулась:

— Никогда бы не стала с ней конкурировать из-за мужчины. Я бы проиграла вчистую.

Я сделала глоток своей маргариты, чувствуя, как текила разливается теплой волной внутри, и посмотрела на Лолли, танцующую на площадке. Она пришла сюда с намерением повеселиться по полной. Черные сапоги, черные джинсы, черная рубашка на пуговицах — вся ее одежда была выполнена в западном стиле, но узоры на ней сложены из крошечных стразов с листиками конопли в центре. Сейчас она уже очаровала троих ковбоев, и я бы не удивилась, если бы скоро к ним присоединились еще двое.

— Она настоящая легенда, — сказала я, с трудом сдерживая смех.

— Так-о-о-о, — протянула Роудс, и в ее светло-карих глазах вспыхнули озорные огоньки. — Мой брат явно не сводил с тебя глаз, когда мы сегодня уходили.

Я вспыхнула:

— Он, скорее всего, просто переживает, что я не замечу, как меня кто-нибудь похитит. Типа, не слежу за обстановкой вокруг.

— Кай тоже такой, — пробормотала Фэллон, отпивая розовый коктейль. — Это вообще чудо, что мне удается хоть что-то от него скрыть.

Я едва удержалась от улыбки. Защитные замашки Кайлера в отношении Фэллон были легендарными.

— Ну, хоть сегодня выбрались без нянек.

— Вот именно, — сказала Фэллон, поднимая бокал. Мы чокнулись, после чего она встала. — Ну что, раз уж мы свободны, пошли танцевать.

Я спрыгнула со стула как раз в тот момент, когда группа заиграла веселую песню, которую я часто слышала по радио в пекарне.

— Мне нравится, как ты мыслишь.

Подняв бокал, я залпом допила остатки маргариты.

— Ого, — сказала Тея, в ее голосе звучало веселье. — Похоже, Лолли не единственная, кто пришла повеселиться.

Я усмехнулась:

— Как сказала Шанайя Твейн: «Ну что, девчонки, вперед!»

Роудс радостно выкрикнула что-то, опрокинула свой стакан, и мы втроем отправились на танцпол, пока группа пела про холодное пиво и джинсы, которые сидят как влитые. Мы танцевали, прыгали и смеялись до слез.

Тея была права. Мне это нужно было. Напоминание о том, зачем я так упорно борюсь. Чтобы по-настоящему жить. А я слишком мало себе это позволяла.

Музыка замедлилась, и в мое пространство шагнул мужчина в ковбойской шляпе, протягивая руку.

— Разрешите этот танец?

Он был высокий и более чем симпатичный, но я невольно сравнивала его с Коупом. Его плечи были не такими широкими. На губе не было шрама, который, как ни странно, только добавлял Коупу привлекательности. Не было и той милой неровности на переносице.

Глупая я.

Коупа здесь не было. Он ни разу не дал понять, что хочет чего-то большего, чем просто дружеского флирта. И в тех нескольких почти-событиях между нами не было ничего, что говорило бы о серьезных намерениях. А тут передо мной стоял красивый мужчина, ясно давая понять, чего он хочет.

Я вложила ладонь в его руку:

— С удовольствием.

Он легко притянул меня к себе, сразу видно было, что он умеет танцевать. Я позволила ему увлечь меня за собой, пока группа перешла к балладе. Но его объятия не дарили того ощущения тепла и уюта, как у Коупа. Мне не хотелось прижиматься ближе.

Он закружил меня в повороте, потом притянул обратно, и я поняла, что должна бы получать от этого больше удовольствия. Мужчина подтянул меня чуть ближе, его лицо оказалось совсем рядом с моим.

И тут на его плечо опустилась чья-то рука.

— Боюсь, мне придется попросить уступить партнершу.

Этот голос. Этот хрипловатый, теплый баритон тут же отозвался во мне каждой клеточкой. Я резко вдохнула, встретив темно-синие глаза. И смогла произнести только одно слово.

— Коуп.

27

Коуп

Я хотел убить его. И не просто — быстро и безболезненно. Мне хотелось разорвать его на части, и это желание было таким яростным, что будто лишило меня воздуха.

Но убийство — это преступление. А я не особенно стремился загреметь за решетку лет на двадцать за то, что забил мужика до смерти его же руками. Хотя, когда я увидел, как его ладонь опустилась ниже на спине Саттон, мне на секунду показалось, что оно того стоит.

Она моргнула, глядя на меня, в ее завораживающих бирюзовых глазах читалось удивление — в тех самых глазах, в которых я мог бы утонуть навеки и ни на миг не заскучать.