— А Маркус? — спросила я. — Этот парень — надменный, завистливый придурок.

Губы Коупа чуть дрогнули.

— Придурок?

— Я не права?

— Права, Воительница. Хотя, наверное, он все-таки не заслужил удара.

Я выдохнула.

— Да, наверное. По крайней мере, не прям в лицо.

Теперь я увидела чуть более явную усмешку, но я знала, что надолго ее не хватит. Потому что следующее, что мне нужно было сказать, причинит боль. Я крепче сжала его лицо в ладонях.

— Тедди погиб. И это случилось по дороге домой от тебя.

Коуп попытался отстраниться.

— Саттон…

— Он погиб, возвращаясь домой от человека, которого любил. После того, как делился любимым видом спорта с молодыми игроками. Если ты винишь себя за это, ты что, собираешься обвинить и детей? Ты собираешься обвинить Луку?

— Конечно, нет.

— Вот и хорошо. — Я приподнялась на носках, прижалась лбом к его лбу. — Потому что это ничья вина. И я знаю, что это подняло на поверхность всех твоих демонов, но ты не можешь позволить им победить.

Коуп обнял меня, глубоко вдохнул, словно запоминая меня.

— Хорошо.

Я отпрянула, удивление широко раскрывало мои глаза.

— Хорошо?

Он кивнул.

— Прости, что хоть на мгновение позволил демонам победить.

Воздух вырвался из моих легких со свистом.

— Мне тоже жаль. Потому что ты должен знать — ты для меня лучший. Ты сразу пришел на помощь с Лукой. Приютил нас у себя. Готовишь нам ужин каждый вечер. Ты даешь Луке все, о чем он только мечтал. Может, у нас нет вечности, но это не значит, что мы не должны наслаждаться каждым мгновением сейчас.

Последнюю часть я сказала не только для него, но и для себя. Словно вслух напомнила себе, что всему этому отведено время. Потому что Коуп вернется в Сиэтл, а моя и Лукина жизнь останется здесь, в Спэрроу-Фоллс. Но я не собиралась отказывать себе в Коупе. Я хотела взять от него все, что могла, чтобы потом остались воспоминания, которые будут согревать, когда он уйдет. И чтобы у него остались воспоминания обо мне, чтобы он помнил, что он хороший человек.

В глазах Коупа вспыхнул яркий синий свет, упрямство поселилось там.

— Наслаждаться каждым мгновением, потому что у этого есть срок годности, да? — Его рука скользнула к моей талии, и я почувствовала ее жар сквозь тонкий хлопок майки.

— Это правда. Ты уедешь в Сиэтл, а я останусь в Спэрроу-Фоллс.

Эта рука скользнула под ткань, обвела мой живот.

— Слыхала когда-нибудь про отношения на расстоянии?

— Коуп… — Это было совсем неразумно. По миллиону причин.

— Если хочешь попробовать — пробуем. Без полумер. И без того, чтобы ты строила стены, когда я разрушил свои.

Эти слова разозлили меня.

— Говорит тот, кто две недели от меня бегал.

Грубая ладонь Коупа надавила на мой живот, заставляя меня отступить на шаг, потом еще, и еще, пока я не уперлась спиной во что-то твердое, но не болезненное. По ощущениям, это был боксерский мешок.

— Потому что ты меня пугаешь, Воительница. Потому что ты заставляешь меня чувствовать больше, чем я думал возможным.

Воздух застрял в легких, сводя мышцы и сухожилия. Меня накрывал собственный страх. Страх влюбиться в мужчину, который может меня уничтожить.

— Коуп.

— Так скажи мне, готова ли ты пойти туда вместе со мной?

Все, что я чувствовала, — это его ладонь на моем животе. Ее тепло, мое желание большего. Больше прикосновений, больше его.

Пальцы Коупа ухватили край моей майки и одним рывком стянули ее через голову.

Холодный воздух зала моментально вызвал мурашки по моей коже и заставил соски напрячься. Но в глазах Коупа была лишь огненная жажда.

— Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе, Воительница?

— Да, — выдохнула я.

Он не колебался. В одно мгновение поднял мои руки над головой.

— Держись за цепи.

Приказ прозвучал жестко, приятно пробежав по моей спине дрожью. Я тут же послушалась, обхватив пальцами толстые цепи мешка. Мгновение меня раздражало, как охотно мое тело подчинялось ему, но раздражение быстро сменилось шоком, когда Коуп использовал мою майку, чтобы привязать мои руки к цепям.

— Коуп, — процедила я сквозь зубы.

Он только ухмыльнулся, по-хищному, так, что у кого-то другого эта улыбка вызвала бы тревогу. Но не у меня. У меня между ног мгновенно вспыхнул жар, а за ним пришло и предательское желание.

— Я спросил, хочешь ли ты, чтобы я прикоснулся к тебе, а не наоборот. — Коуп отступил на шаг, проводя большим пальцем по нижней губе, оглядывая меня с головы до ног. — Такая чертовски красивая. Спина выгнута, милые сосочки так и просятся ко мне.

Мое дыхание участилось. Что-то в его взгляде и в этой беспомощной позе вызывало еще больше желания, еще больше влаги между бедер.

— Коуп.

Темно-синие глаза сверкнули лукавством.

— Тебе что-то нужно, Саттон?

Я сузила глаза.

— Хватит играть.

Один уголок его рта приподнялся.

— Ты будешь со мной в этом?

Мои губы приоткрылись от возмущения.

— Это сексуальный шантаж.

Коуп усмехнулся, низко и хрипло.

— Обожаю, как твой рот делает это милое «О», когда ты удивляешься. Заставляет меня думать, как бы он выглядел, когда ты берешь мой член в рот.

Господи.

Теперь я могла думать только об этом. О себе на коленях перед Коупом.

— Тебе нравится эта мысль.

Это был не вопрос. Мой взгляд метнулся обратно к его лицу.

— Развяжи мне руки, может, и узнаешь.

— Моя Воительница любит поиграть. — Он улыбнулся шире. — Но не сегодня. Сегодня у меня для тебя другие планы.

Коуп двинулся ко мне, как хищник, медленно и уверенно.

— Планы заставить тебя умолять. И если будешь хорошей девочкой — может, я тебя награжу. Так, что звезды перед глазами пойдут.

Я дышала быстро и прерывисто, сжимая цепи так сильно, что они оставляли следы на ладонях.

Коуп поднял руки. Одной сжал мою грудь, а большим пальцем другой начал водить по соску.

— Смотри, как ты реагируешь на мои прикосновения. Грудь тянется ко мне сама. Твое тело — со мной. Но мне этого мало. Я хочу всего тебя. Твои мысли, сердце и, черт возьми, твою душу.

Я вцепилась в цепи еще сильнее, заставляя их звенеть.

— Коуп.

— Ты готова к этому? — прохрипел он.

Нет. Пока нет. Эта мысль пугала меня до дрожи. Потому что в последний раз, когда я действительно открылась кому-то, мой мир рухнул в одно мгновение.

Большой палец Коупа закружил ближе к вершине, заставляя чувствительную точку напрячься почти до болезненности.

— Пока нет, — сказал Коуп, — но скоро будешь. — Он опустил голову и взял сосок в рот, глубоко втянув его.

Я издала какой-то бессвязный звук, выгибаясь навстречу ему. Это было и слишком много, и слишком мало одновременно. Но тот факт, что я сама сильнее прижималась к его лицу, говорил лишь об одном — я хотела большего.

Рука Коупа скользнула между моих бедер, сжав меня через тонкие спортивные штаны. Я толкнулась навстречу, ища трения, ища большего контакта. Но его рука исчезла в одно мгновение, а губы покинули мою грудь. Он цокнул языком.

— Сегодня ты не управляешь процессом.

Я издала звук, больше похожий на рычание.

Коуп лишь ухмыльнулся.

— Обожаю, когда ты умоляешь.

— Посмотрим, как ты запоешь, когда я отплачу тебе тем же.

Коуп усмехнулся.

— Возможно, не понравится. Но оно того стоит.

И опустился на колени. Я резко втянула воздух от одного только вида. Его светло-каштановые волосы были чуть взъерошены, а темно-синие глаза горели огнем.

Он поднял руки, зацепил пальцами пояс моих штанов и трусиков. Медленно начал стягивать их вниз.

Эта мучительно неторопливая скорость могла свести с ума. Костяшки его пальцев скользили по моим бедрам, по ногам, но взгляд он не отрывал от моего.

Наконец, штаны упали на пол, и Коуп легко обхватил мою ногу.

— Подними, — приказал он.

Что-то было в этих грубых приказах такое, что мое тело тут же подчинилось. Я подняла правую ногу.