— Я очень надеюсь, — продолжил Лука, не замечая моего внутреннего напряжения. — Я всю неделю тренировал контроль шайбы, как он меня учил, хочу ему показать.

Я сжала губы, чтобы не выдать улыбку.

— В понедельник покажешь.

— Знаю. Но чем раньше, тем лучше. Тогда он даст мне еще советы. Ты скажешь ему, что я все время тренируюсь, мам?

Я не смогла сдержать улыбку, ставя последнюю рамку на тележку.

— Ни один ребенок не тренируется так усердно, как ты. Я обязательно скажу Тренеру Коулсону.

Вчера вечером мне даже пришлось вытащить у Луки из рук клюшку, когда он заснул с ней.

— Ладно, хорошо, — Лука закусил губу, пока я закрывала улей крышкой. — Знаешь, может, нам стоит поставить тут маленький каток, чтобы я мог по-настоящему тренироваться?

Я расхохоталась.

— Лука, тебе не кажется, что собственный каток — это уже чересчур?

Он улыбнулся, и из-за выбитого переднего зуба выглядел еще более обаятельно.

— А вдруг сработает? Спросить-то можно.

Вот он мой сын. Может, я и не была идеальной мамой, но уж мечтать по-крупному я его точно научила.

Лука переминался с ноги на ногу, пока я стучала в дверь дома Норы и Лолли Коулсон. Эта удивительная семейная парочка держала ранчо в идеальном порядке. Конечно, у них работало немало помощников, но именно они управляли всем этим хозяйством.

Хотя я бывала здесь уже бесчисленное количество раз, не могла не восхищаться окружающей красотой. С территории открывался потрясающий вид на горы Монарх и скалу Касл-Рок. Именно о таком пейзаже я мечтала, но понимала, что для этого мне придется продать еще очень много капкейков.

И все же я не переставала мечтать. Как и не переставала представлять себе этот фермерский дом — с белыми стенами, идеальным крыльцом, опоясывающим весь дом, качелями и креслами-качалками.

Я мечтала подарить Луке такой дом. Дело было не только в его красоте и размерах. Главное — это ощущение безопасности, когда ребенок может без страха бегать по полям. Это тепло, которое царит внутри. Это семья, наполняющая дом жизнью.

Мне очень хотелось этого. Для Луки и для себя.

Дверь распахнулась, и я увидела улыбающуюся Нору. Светло-каштановые волосы были собраны в небрежный пучок, а поверх одежды она надела фартук. Она посмотрела на Луку, и ее зеленые глаза весело сверкнули.

— О, как здорово! Два моих любимых человека.

Лука обнял ее за талию.

— Мама принесла пав... пав... как это называется?

— Павлова, — сказала я, не сдержав улыбку.

Нора притянула меня для короткого объятия.

— О-о-о, звучит шикарно.

— На самом деле это просто безе со взбитыми сливками и ягодами. А ягоды добавлены, чтобы мы могли делать вид, будто десерт хоть немного полезный.

Нора хихикнула, отпуская меня, и жестом пригласила внутрь.

— Я тоже люблю обманывать себя, когда дело касается сахара.

Мы прошли в просторную гостиную, совмещенную со столовой и кухней, где огромные окна от пола до потолка открывали потрясающий вид на окрестности. В комнате уже собралась почти вся семья Коулсонов.

Роудс и Энсон возились на кухне, похоже, готовили салат. Кай развалился в мягком кресле с бутылкой пива в руке. Фэллон собирала пазл с шестилетней Кили, дочкой Трейса, а рядом наблюдала сестра Коулсонов, с которой я была знакома меньше всего.

Арден была невероятно красива — темные волосы, глаза, в которых смешивались серый и фиолетовый оттенки. Но она держалась особняком и редко выходила в свет. Если бы я умела создавать такие скульптуры, как она, наверное, тоже не покидала бы мастерскую.

Тея и Шеп уютно устроились на диване, излучая счастье, а Трейс сидел, уткнувшись в телефон, быстро набирая что-то на клавиатуре. Старший из Коулсонов, как я узнала за последние месяцы, был предан правосудию как никто другой.

Я с облегчением заметила, что Коупа здесь нет. Наверное, он уехал в Сиэтл на выходные или что-то в этом роде. Единственным человеком, кого я еще не видела, была…

— Лолли! — пискнула Фэллон. — Что на тебе надето?!

Я невольно напряглась, когда из коридора появилась женщина лет восьмидесяти с чем-то, крутанувшись на месте. На ней были ковбойские сапоги, мини-юбка, усыпанная блестками, и футболка с блестящей надписью Mary Jane Queen и изображением конопляного листа.

— Как вам? — весело спросила она. — Футболку сама сделала. Думала, мы с девчонками после ужина в город выберемся. Немного развлечемся.

— Супербабушка, ты такая блестящая, — с восхищением прошептала Кили. — А мне можно такую же футболку?

Лолли наклонилась к правнучке:

— Конечно, тебе…

— Даже не думай об этом, — резко перебил Трейс. — Мало того, что ее вожатый на прошлой неделе подошел ко мне и сказал, что она всем рассказывает про какую-то новую игру, которую услышала от супербабушки, — как там? — «стучать сапогами».

Кай поперхнулся пивом, а потом поднял бутылку в сторону Лолли:

— Давай, Лоллс.

Она подмигнула ему:

— Еще бы.

Шеп застонал:

— Вот это информация, которая мне вообще не нужна... никогда.

— Хватит строить из себя святош. Живите полной жизнью. Ну что, девчонки, после ужина — в ковбойский бар? — предложила Лолли, покачивая бедрами.

— Не могу, — ответила Фэллон, вставляя новый кусочек в пазл. — Мне нужно навестить одну семью после ужина.

Кай сузил глаза:

— Куда?

Она тяжело выдохнула:

— Неважно.

— Фэллон... — прорычал он.

За те месяцы, что я общалась с Коулсонами, я заметила, что Кай особенно опекал Фэллон. И я его понимала. Было видно, что у нее доброе сердце, а между ними особая связь. Иногда казалось, что они вообще общаются без слов, как будто у них есть свой тайный язык.

— В Пайнс, — пробормотала она, вставая.

— Я еду с тобой, — твердо сказал Кай.

Фэллон выпрямилась и посмотрела на него так, что я бы на ее месте сделала шаг назад.

— Это моя работа, Кайлер. Я не могу таскать тебя с собой, чтобы ты пялился на каждого, кто на меня не так посмотрит.

У Кая на щеке задергался мускул, а пальцы сжали бутылку так крепко, что узоры на коже словно ожили.

— Я останусь в машине. Но ты не поедешь одна. Ты знаешь, что этот район не самый спокойный.

Ее темно-синие глаза, так похожие на глаза Коупа, сверкнули:

— Да. И я также знаю, что там есть хорошие люди, которым просто тяжело живется.

— Меня беспокоят не хорошие люди, — тихо ответил Кай.

— Возьми Флетчера, — вмешался Трейс. — Он сегодня дежурит.

— Мне не нужен…

— Фэллон, — перебил ее Трейс. — Есть упорство, а есть глупость. Ехать одной ночью в район, где полно наркоторговцев и насилия, — это второе. Ты ведь знаешь, что по просьбе соцработника шериф всегда выделяет сопровождение.

Фэллон выдохнула, и несколько прядей волос упали ей на лицо:

— Ладно.

Кай чуть расслабил пальцы, и татуировки на его руках снова замерли, но напряжение в плечах осталось, как и тревога в глазах.

— Спасибо, — тихо сказал Трейс, опустив голову, чтобы встретиться с ней взглядом.

Она кивнула, потом улыбнулась Луке:

— Поможешь нам с пазлом?

Он прижался ко мне, внезапно застеснявшись.

Словно почувствовав это, Кили ослепительно ему улыбнулась:

— Давай, Лука. Здесь очень сложно. Нам без тебя не справиться.

Щеки Луки порозовели, а глаза вдруг стали чуть рассеянными. О, нет. Похоже, он влюбился. Интересно, как на это отреагирует Трейс? Но прежде чем я успела что-то сказать, Лука рванул к столу, оставив меня ни с чем.

— Что тебе налить? — крикнула Тея, направляясь на кухню.

Я радовалась, видя ее такой счастливой, такой уютной здесь. Раньше она не подпускала никого близко, но теперь рядом с ней была целая армия людей, готовых поддержать в любую минуту.

— Я бы с радостью выпила холодного чая. Спаси... — Мои слова оборвались, когда зазвонил телефон. Я вытащила его из кармана и увидела на экране незнакомый номер.