- Иди ты, - спокойно сказал Федотов и ударом кулака отбросил наркомана в сторону.

Тот вскочил, со страшной быстротой бросился к полковнику и свалил его на пол. С минуту призраки мутузили друг друга так, что во все стороны сыпались искры. Между батареей отопления и полом сверкнула молния.

Максим вскочил и попытался разнять дерущихся, но его рука прошла сквозь человеческие фигуры. Чтобы коснуться призрака, надо самому стать призраком.

- Хватит! – заорал Максим. – Прекратите! Давайте будем цивилизованными… людьми!

Клубок призраков распался. Федотов, поднимаясь, согнулся в приступе неудержимого смеха. Даже на лице покойного наркомана промелькнуло подобие слабой улыбки.

- Черт с тобой, шут гороховый, - сказал Федотов. – Живи, раз ты такой незаменимый. Но если тебя шлепнут, ты мой. Понял? Вакансия свободна!

- Я польщен. Меня на разрыв тянут. Хорст еще…

- А, Хорст, - перебил Федотов. – С ним не поспоришь. Сила! Значит, я второй в очереди на твою кандидатуру.

- Я останусь с тобой, - сказал наркоман. – Буду следить, чтобы никто не забрал. Только качать рычаг дрезины не смогу, здесь уж уволь.

Максим посмотрел ему в лицо и понял, что почти не узнает бывшего соседа. Лицо его полностью освободилось от следов прежней, порочной жизни. Оно стало чистым и светлым, как у двадцатилетнего помощника пономаря за полчаса до церковной службы. Если быть циником, то можно сказать, что смерть явно пошла ему на пользу.

- Скажи мне, а как твое имя? – спросил Максим.

- Такое же, как и твое, - ответил наркоман. – Я еще тогда удивился совпадению. Ладно. Не буду тебя больше доставать. Давай, спи. Кто знает, что будет завтра?

Максим остался один. Он чувствовал себя утомленным и разбитым, как будто это он сам дрался с призраком полковника Федотова. Его тут же накрыла тяжелая, полная кошмаров дрёма. Максиму снилось, что он, словно герой фантастического романа, попал на незнакомую планету, и страшное чудовище – серо-фиолетовое, с множеством рук-щупалец раскалывает его череп пополам, выковыривает из размозженного рта зубы и лакомится ими, словно апельсиновыми зернышками. Потом чудовище уходит, оставляя жертву медленно умирать в муках. Наступает тьма и все повторяется сначала.

Утро не принесло ни свежести, ни новых сил. Максим продрал глаза, кое-как позавтракал и крикнул Федотову:

- Эй, полковник! Пока! Прощай!

- До свидания. По крайней мере, я на это надеюсь.

- Перебьешься, - нагло ответил Максим, выключил свет и вышел на улицу.

Солнце едва взошло, его ровный, четкий квадрат висел низко над горизонтом. С минуту Максим размышлял, потом пошел к гаражу. Туда, где ждал своего часа тягач «Комсомолец».

Все рычаги остались в том же состоянии, в котором их оставил Петро. Максим быстро отыскал кнопку стартера, подсоединил аккумулятор и запустил двигатель. Тут же откуда-то появился призрак соседа-наркомана. Он просочился прямо сквозь люк и занял командирское кресло. Мягкая кожа сиденья не прогнулась под его весом.

Максим задним ходом он выехал из гаража, развернулся и повел машину через лес прямо к узкоколейке. Это был кратчайший маршрут к периметру.

- Я тебя недооценил, - сказал наркоман, пристально глядя в открытый люк. – Так ты можешь и успеть.

«Комсомолец», с треском проламываясь сквозь кусты, выскочил на пути и помчался по насыпи. Стрелка спидометра подползла сначала к цифре «сорок», потом «сорок пять». Ручная дрезина не была способна на такие подвиги.

Максим, не отрываясь от управления, спросил у сидящего рядом призрака:

- Скажи мне, а почему вы падаете на пол, почему ходите по земле? Вроде ж призраки летают? Или нет?

- Само так получается. Вот чтобы летать, нужны усилия. Надо вроде как подпрыгнуть – и полетишь. У призраков свои правила.

Где-то на середине пути по сторонам вновь появились мертвые строители узкоколейки – такие же худые, грязные и оборванные, как раньше. Но, увидев или почувствовав рядом с Максимом своего товарища по несчастью, они успокаивались и принимались рыть землю несуществующими лопатами.

До конечной – разрушенной станции узкоколейки Максим доехал беспрепятственно. Он поставил «Комсомолец» в уцелевший ангар – не ржаветь же машине под дождем, и выбрался из рубки.

Наркоман тоже спрыгнул на землю. Никаких отпечатков его ног не осталось.

- Пока, - сказал призрак. – Теперь сам. Здесь наши редко бывают.

- Подожди минуту. Почему ты мне помогаешь?

Призрак почесал затылок.

- Если бы я сказал: помогаю, потому что ты – хороший человек, я бы соврал. Ты – полное дерьмо. Жестокий, циничный, зацикленный только на себе. Равнодушный, безжалостный и алчный. Упрямый… даже упорный до чертиков. Готовый идти по головам, снести все на своем пути. Дамский угодник, изменщик. Страшный человек, одним словом. Когда я тебя впервые увидел, жалость пробрала меня до печенок. Я считал тебя несчастным, обиженным всеми. Но потом понял, что это не так, что это всего лишь ширма. Ты должен был бы умереть раньше, и тогда другие, невинные, хорошие люди не словили бы кучу проблем. Я хотел тебя убить сам, но ты оказался в разы сильнее меня. И ты всегда пользовался этой силой без колебаний. Просто ради своих прихотей, хотелок.

Призрак завершил монолог, глядя на Максима с нескрываемым презрением.

- Я и сам знаю, какой я. С другой стороны, ты же меня спас, пожертвовал собой, когда Петровский…

- Банальный расчет. У меня бы не получилось в одиночку вывести из Зоны двенадцать человек. Это мог сделать лишь ты. Я тебя ненавижу – знай это. Но у тебя прекрасная жена и маленький ребенок. Они не должны погибнуть. Так что иди. И не греши… или греши. Как хочешь. Мне все равно.

- Ну, пока… Пока, друг.

Максим хотел хлопнуть бывшего соседа по плечу, но рука не встретила сопротивления и прошла сквозь несуществующую плоть. Призрак ухмыльнулся, покачал головой и побрел по узкоколейке. Куда он шел? Наверное, обратно в радиоцентр. Беседовать с полковником Федотовым. Любопытная же компания собралась в аномалии!

После того, как призрак ушел, задерживаться здесь не стоило. Максим бросился бежать через ракетные шахты и поле к тоннелю. Ноги сами несли вперед, дыхание оставалось ровным и спокойным – без рюкзака идти легче. Путь до периметра занял всего полчаса.

Наконец Максим перелез через забор, поднялся в квартиру, открыв ее своим ключом, и заглянул в большую комнату. От того, что он увидел, сердце замерло бы у любого. Вернее, у того, у кого оно есть.

На полу, в луже крови лежала Олеся, протягивая руки к мертвому малышу. И у нее, и у Антошки, точно в середине лба темнели маленькие дырочки от малокалиберной пули. Такие оставляет бесшумный пистолет «Гроза».

- Александр Фирсов, - прошептал Максим. – Вот, оказывается, кто такой Болт.

Он не стал осматривать или оплакивать тела, сама мысль о том, что надо будет прикоснуться к безжизненным оболочкам любимых, показалась ему невыносимой. Вместо этого Максим прошел к себе в комнату и, глядя на свой компьютер, сказал с упреком:

- А я ведь только что новые железки тебе купил. Процессор, материнку, видеокарту… Эх, ты…

Компьютер, естественно, не ответил ничего. «Значит, я не сошел с ума» - подумал Максим и ринулся по лестнице на улицу. Кто-то сзади крикнул: «Он не клюнул!» И тут же за спиной раздался топот ног. Это явно не был Фирсов – не по чину полковнику ФСБ лично гоняться за добычей. Зато сидеть в засаде и ждать, пока жертва не проглотит приманку, он горазд. Терпение у матерого чекиста было, как у скалы. Все остальное можно поручить подручным.

Кто-то крикнул: «Стреляй!» - но Максим уже перемахнул через периметр. Преследователи храбро спрыгнули в Зону и прибавили скорость. Шелест ног по траве приближался – все-таки Максим порядком устал, пока добирался домой. Нет, уже не уйти. Да и куда бежать?

Максим остановился и повернулся лицом к преследователям. Двое дюжих парней в масках, в форме спецназа и с автоматами за плечами были совсем рядом.