— Если это все, то можешь идти, — вторглась в его мысли капитан.

Брэм так и хотел сделать. Он даже успел повернуть полубоком, как вдруг что-то вспомнил и остановился.

— Изабелла, — хэлла со вздохом оторвалась от бумаг, случайно посадив на лист кляксу. Поджав губы, она вернула перо в чернильницу, а испорченный пергамент сложила вдвое и отложила на край стола, — ты не знаешь, где графиня Шарани? Нигде не могу ее найти.

— Хм-м, — задумчивость Изабеллы исчезла, вернув ее глазам оттенок настороженности. Она сложила руки в замок, рукава ее черной накидки поползли вниз и, поставив локти на стол, ответила. — Почему ты спрашиваешь у меня, Брэм?

— Мне показалось, вы сблизились.

— Вот как, — брови Изабеллы удивленно приподнялись. — Я бы так не сказала, но ты прав. Я знаю, где сейчас находится Адель. Она в одной из камер тюремных подвалов. Временно заключена по обвинению в убийстве Верховного Военачальника запада Обена дэ Хельда.

Брэму стало дурно. Он оттянул воротник камзола и на ватных ногах опустился на свободный стул. Ему ведь послышалось? Графиню обвинили в убийстве? Но…

— Но этого просто не может быть! — воскликнул мужчина, ничего не понимая.

Изабелла пожала плечами и безэмоционально, так, как умеет только она, сухо и быстро поведала все детали убийства. Под конец она огорошила его тем, что достала из маленького ящичка кулон с подвеской в виде луны, вырезанной из черного оникса. Кулон Брэм опознал тут же. Он уже видел его на шее маленькой Тины, дочери графини.

И все равно. В его голове не укладывалось то, что девушка, спасшая жизнь Эси, была способна на убийство человека.

— Я рассказываю тебе это только за тем, чтобы ты был осторожен, — предупредила его Изабелла. — Мы попытались максимально скрыть, что в стенах дворца происходят ужасающие вещи. Слишком не вовремя. Совсем скоро прибудет Владыка. У меня нет времени возиться с этим убийством. Одно “но”. Убили не абы кого, а воина запада. Лучшего воина запада, Брэм, — она на мгновение прикрыла глаза. — Даже если мы найдем убийцу или докажем вину графини Шарани, у нас все равно будут проблемы.

Брэм слушал ее вполуха. Кулон, потерянный дочерью Адель. Слишком явная деталь, словно подброшенная специально. Ему казалось, что ответ, до того глупый и несуразный, вертится на языке, как змейка. Нужно лишь проверить. Сглотнув, Брэм перевел взгляд на Изабеллу и попросил:

— Покажи орудие убийства.

— Зачем? — нахмурилась она.

— Изабелла! Покажи, — вздохнул он, — прошу тебя.

Должно быть, она решила, что Брэм окончательно сошел с ума, но просьбу выполнила. На стол лег короткий острый кинжал, завернутый в ткань.

Что происходит с человеком в момент осознания? Его мир катится в бездну или в его жизни становится больше ослепляющего света? Брэм Гасперс не знал, пока не увидел находку. Сейчас он без утайки мог сказать, что его тело превратилось в сплошную реку разочарования. Вера умерла. Ее сожгло солнце, превратив в пахнущий огнем пепел. Сердце внутри его грудной клетки съежилось. Все чувства, если они были у мужчины до этого момента, покинули его. Брэм и не думал, что отчаянье может быть таким же острым, как этот окровавленный кинжал.

— Брэм? Что с тобой? — заподозрив неладное, позвала его капитан.

Хэлл резко встал, помотал головой и хмуро произнес:

— Выпиши мне разрешение на аудиенцию к графине.

— Ты что-то знаешь? — иногда Изабелла напоминала ленивую кошку, двигаясь с той же изящностью. Но в такие моменты, как этот, она была кем-то гораздо опаснее. Ее предчувствие ни разу не подводило. Вот и сейчас. Она видела Брэма насквозь.

— Знаю. Сначала разрешение, потом ответ, — не моргнув и глазом, потребовал он.

— Брэм Гасперс, я разрешаю тебе шантажировать себя только потому, что много лет тебя знаю, — сощурившись, медленно отозвалась она и, взяв чистый лист, размашистым почерком выписала разрешение.

— Я иду с тобой, — сказала она, когда Брэм протягивал руку к пергаменту. Его пальцы задели холодный камень кулона. Не долго думая, он сгреб его в руку, прикрывая разрешением.

— Как угодно.

Вместе с Изабеллой мужчина покинул кабинет. Капитан шла чуть впереди, гордо расправив плечи. Перед ней расступались, а Брэма, казалось, не замечали. Когда-то все было иначе. На Брэма Гасперса обращала внимание каждая светская дама. Ему приходилось сбегать из бального зала, потому что ноги гудели от количества танцев и глупой трескотни партнерш. Когда его жизнь успела настолько измениться?

В тюремных подвалах было зябко. Брэм поежился. Капитан жестом велела всадникам, охраняющим вход, расступиться и безошибочно отперла ключом камеру графини.

— Недолго, — хмуро предупредила она советника.

— Много времени мне не понадобиться, — кивнул тот, переступая порог.

Графиня Адель Шарани сидела на краешке узкой кровати, сложив руки на коленях. Всего на мгновение Брэм засмотрелся на нее, до того странно и несуразно она выглядела в этой маленькой тесной камере. Прямая осанка, плечи отведены назад настолько сильно, будто из ее спины вот-вот должны вырасти крылья. Темные волосы крупными локонами ложились на плечи. На шее медальон с крупным камнем. А глаза… Глаза графини были небесно-голубыми, сравнимы разве что с чистым летним небом. И взгляд этих глаз метнулся к нему. Даже рядом с Изабеллой Брэм Гасперс нервничал меньше.

Мужчина растерянно замер на пороге, позабыв о том, что хотел сказать. А графиня ждала. Терпения ей было не занимать.

Адель Шарани улыбнулась уголком губ.

— Добрый вечер, — произнесла она низким грудным голосом.

Брэм вздрогнул, а в следующий миг, сделав шаг вперед, уверенно произнес:

— Сегодня я верну вам долг, Ваше Превосходительство.

Этот день был самым странным из всех, что Брэму пришлось пережить. Горечь от осознания предательства и легкость в груди из-за освобождения. Примерно то же самое он испытывал, когда Король Падших Элфи Серокрылый подарил ему шанс начать новую жизнь. Отличие было лишь в том, что в тот день Брэму не пришлось стоять напротив Его Высочества принца Хейдена.

В покоях принца почему-то пахло успокоительными травами. Аромат немного охладил голову мужчины. За спиной Брэма, вытянувшись во весь свой немаленький рост, находилась Изабелла. Как всегда сдержанная и скрывающая свои истинные эмоции. Он даже представить не мог, что творилось в голове капитана. Кажется, она до сих пор сомневается. А Брэм… Он словно прозрел.

— Я слушаю, — разрушил мягкую тишину эрцгерцог. В этот раз его лицо не скрывалось за маской, однако принц был одет в накидку, расшитую золотой нитью. Она имела широкий капюшон, который настолько низко был опущен, что открывал лишь острый подбородок.

— Ваше Высочество, графиня Шарани не виновна в убийстве Верховного Военачальника, — уверенным голосом произнес советник. — У меня есть доказательства. Платок, в который был завернут кинжал, принадлежит… — тут его голос сорвался, но Брэм быстро взял себя в руки, — моей жене. Эсильде Гасперс. На нем имеются ее инициалы, которые она сама вышивает на каждом платке.

— Мы обыскали покои Обена дэ Хельда, — осторожно вмешалась Изабелла, бросив мимолетный взгляд на Брэма, — и нашли точно такой же платок. По словам лорда Гасперса, отношения леди Гасперс и леди Шарани были натянутыми. Я лично стала свидетелем двух ссор.

— Эси называла графиню ведьмой, не смотря на то, что Адель спасла ей жизнь, — прикрыв глаза, в секундном раздражении сказал Брэм.

— В чем причина этих громких слов? — с едва заметным удивлением произнес принц.

— Эсильда ненавидит тех, кто становиться на ее пути, — объяснил Брэм. С каждым словом ему становилось все труднее дышать. Он не слышал себя. Слышал только звук бьющегося стекла. — Ее ревность часто становилась причиной наших разногласий. Поначалу я не мог поверить, что она способна зайти так далеко. Но платок…

— В последнее время Эсильда сильно сблизилась с Верховным Военачальником, — снова взяла слово Изабелла. — Полагаю, ее ненависть была настолько огромна, что она решили любыми способами избавиться от Адель. Когда у нее не получилось отравить ее на балу, в ход пошли другие методы. Эсильда соблазнила Обена, — в тот же момент лицо Брэма скривила болезненная судорога, — убила его, и обернув кинжал платком, подбросила в покои графини. Охрана видела ее на этаже в тот день. Тело убитого она вытащила на холод специально. Чтобы оно медленнее разлагалось. А кулон нашла в оранжерее, где дочь Адель его потеряла. Эсильда знала толк в придворных интригах, но они зашли слишком далеко, — сурово сказала капитан.