Совсем рядом, отодвинув балдахин, стояла Авалона. Всадница была облачена в обтягивающие штаны из кожи, легкую полупрозрачную рубашку и черную плотную накидку с широким капюшоном. Ее распущенные волосы волнами лежали на плечах. Всадницу освещал слабый лунный свет, но даже так Этери увидела растерянность в ее взгляде.

— Ты плачешь, — с легкой хрипотцой и ноткой удивления в голосе констатировала Авалона дю Лак.

Слезы? Этери коснулась пальцами лица. И правда. Щеки были мокрыми, а губы искусаны почти до крови.

Не спрашивая разрешения, Авалона скинула сапоги и забралась на кровать. Она обняла Этери, и та положила голову на ее плечо. От всадницы пахло свежим зимним снегом, словно она только что вернулась с прогулки. И чем-то до боли знакомым — терпкими травами…

— Мне убить его? — спросила Авалона, находя руку Этери. Как только рука была обнаружена, она сжала пальцы подруги.

— Кого? — тихо спросила Этери.

— Кадогана. Кого же еще? — хмыкнула она. — Что он тебе сказал?

— Что хочет, чтобы я была его, — вспомнила Этери слова всадница.

Авалона негромко присвистнула.

— Не ожидала от нашего ледяного принца такой прямолинейности, — честно призналась Ави. — Но его можно понять. Он ждал тебя три года. Иэн глубоко ушел в себя. Не говорил, как ему тяжело, но я видела. Всегда замечала, когда он был задумчив. В такие дни он часто думал о тебе.

— Я не могу к нему прикоснуться, Ави, — чувствуя, как болезненно сжимается сердце, сказала она. — Не могу даже обнять. Мне больно без него. И больно, когда я с ним. Я не знаю, что делать.

Секунда молчания перед уверенным приказом всадницы:

— Одеваться.

— Что?

Этери подняла голову. Губы всадницы сложились в хитрую улыбку.

— Одевайся. Нужно проветрить голову. Я знаю одно интересное место.

Вставать с кровати не хотелось. И идти в неизвестность тоже. Но Этери доверяла Авалоне так, как могла бы довериться только самой себе. Поэтому она послушно поднялась, чувствуя, как ноют мышцы в теле, сменила длинную ночную сорочку на не менее длинную тунику и теплые брюки, а сверху набросила меховую шубу. Несколько мгновений она размышляла над тем, надевать ли на шею амулет, скрывающий ее личность, но в конце концов решила, что вряд ли они встретят кого-нибудь знакомого этой ночью.

Авалона критично оглядела Этери и довольно кивнула. Они покинули покои, выходя в слабо освещенный коридор. Поспевать за широким и быстрым шагом всадницы — та еще задачка. Авалона словно летела на невидимых крыльях. На ее алых губах играла шаловливая улыбка. Этери бросала на хэллу недоуменные взгляды, пытаясь разгадать причину таких изменений. На узком лестничном пролете почти догорел факел. Единственный, освещающий маленькую башню, в которой они очутились. Но даже так света, исходящего от Авалоны дю Лак, хватало, чтобы осветить эту ночь.

Они поднимались все выше. Крутые ступени так и норовили стать еще уже. Этери пришлось крепко схватиться за перила, чтобы не споткнуться и не разбить себе голову. Все же, как не посмотри, а всадника, прошедшего боевую подготовку, видно сразу. Авалоне не нужна была опора, она даже не удерживала равновесие. Убрав руки за спину, всадница с легкостью преодолевала ступеньку за ступенькой.

Когда подъем закончился, они наткнулись на преграду в виде потолка, в котором Авалона нащупала и отворила скрытый люк. Она перемахнула на крышу и протянула руку, помогая забраться Этери. В тихую зимнюю ночь ворвался жалящий холодный ветер. Он подхватил полы расстегнутого плаща Авалоны, взметнув их вверх. Этери посмотрела на нее с сомнением. Коварный ветер пробирался даже под теплую шубу, а Авалона не обращала внимания на него. Будто совсем не чувствуя холода.

Всадница ласково улыбнулась и кивнула вперед.

— Смотри.

Этери повернулась, и на мгновение ее сердце перестало биться. Утер сиял разноцветными красками. Бумажные фонарики превратили его в город из сказок. Огни осветили зимнюю холодную ночь, подарив жителям герцогства Найвиль немного магии.

Авалона взяла ее за руку, согревая ладонь теплым прикосновением.

— Ты не туда смотришь, — она указала рукой вверх.

Девушка подняла голову, не подозревая, что увидит сегодня что-то более прекрасное. Но именно так и случилось. Черное непроглядное небо было усыпано хрустальными звездами. Их было так много, что у Этери закружилась голова. Звезды окружали заостренный полумесяц и о чем-то ему весело нашептывали. Если бы можно было украсть небо, то Этери забрала бы с собой эту ночь. Но она не могла даже дотянуться до него. Просто смотрела. Ветер больше не жалил. Он нежно проводил призрачными руками по ее щекам.

— Однажды я спросила у Иэна, в какой момент он понял, что ты его судьба? — негромко, чтобы не нарушать морозную ночь противоестественными звуками, произнесла Авалона. — Он ответил, что это случилось в вашу первую встречу. Когда он увидел, как отражаются в твоих глазах звезды.

Авалона склонила голову к плечу.

— Теперь я понимаю, о чем он говорил. Звезды сияют ярко не просто так, ferrita ve. Они хотят, чтобы мы кое о чем знали. Все будет хорошо. Ты веришь мне?

Их взгляды пересеклись. Тон Авалоны был мягок, как снег на крыше одной из башен дворца. Руки теплыми, родными. Этери обняла всадницу, вдыхая запах свежести и пряных трав. Если понадобиться, Этери полетит вместе с ней в бездну. С любым из всадников. Их встреча тоже была случайностью. Жизнь состоит из маленьких случайностей. Какие-то из них приносят только боль, но всегда есть проблески света во мгле.

— Верю, Ави.

Следующие дни пролетели со скоростью весенней ласточки. Во дворце вовсю разгоралась подготовка к дипломатическому приему. Все слуги стояли на ушах, бегали из одного крыла замка в другое, едва не сбивая своих господ с ног. Рай Крейг нервно отдавал приказы, хищно наблюдая за украшением Нефритового Зала, в котором должен был пройти прием. Изабелла де Лаудер тоже была сама не своя. Ежедневно проводились заседания Астрового Совета, смотр отрядов всадников первой линии защиты дворца, а количество документации дошло до невообразимых пределов.

Прогуливаясь по дворцу и держа Тину за руку, Этери только удивлялась сработанности и слаженности людей эрцгерцога. Она со снисходительной улыбкой наблюдала за подготовкой, думая, что однажды ей придется побывать в эпицентре чего-то подобного. Но сейчас она была всего лишь гостем приема. Не нужно ни о чем беспокоится.

Правда, все же случилась одна неприятность…

Во время одного из походов в Большую Столовую Этери привычно свернула на лестничный пролет и вдруг столкнулась с мужчиной. Он летел с такой скоростью, что мог сбить ее с ног, если бы не помощь Кевина. Всадник во время выставил руку, не давая Этери упасть. Перед глазами замельтешили звезды.

— Прошу прощения, — процедил человек, прежде чем пройти мимо.

В отблеске факелов сверкнули прищуренные зеленые глаза и уложенные светлые волосы. Голос… был Этери знаком. Она замерла и еще долго стояла около перил, пытаясь заглушить частые удары сердца.

Это был Фонзи Баррад. Без сомнений. Именно он. И куда это он так спешил, что даже не заметил Этери, одетую в этот раз во все черное?

— Не к добру, — пробормотал Кевин, выглянув в коридор и убедившись, что Фонзи скрылся из виду. — Авалона, ты посмотрела списки?

Всадница рядом хмуро кивнула.

— Что думаешь?

— Здесь не место для таких разговоров, но… Надо быть осторожнее. Фонзи, — она поморщилась и неосознанно положила руку на живот, туда, где раньше была рана от копья, — слишком хорошо нас знает.

Больше всего Этери ненавидела бездействие. Сейчас они ничем не могли помочь эрцгерцогу, который так ни разу и не появился после того, как ее отпустили, и эта беспомощность раздражала.

В конце концов, Этери решила, что не может сидеть, сложа руки. Оставив Тину с тетей Фейт, девушка незаметно выскользнула из покоев, но не успела сделать и шага, как ей перегородил дорогу недовольный Иэн.