Сидевшая за столом хозяйка дома, удовлетворённо кивнув, слегка откинулась на высокую спинку кресла. Голос её зазвучал мягко, почти воркующе:

— Обычно мы просим кого-нибудь из сестёр исполнить танец или спеть во славу Великой богини. Но сегодня здесь присутствует девушка, которая, прежде чем оказаться среди нас, проделала очень долгий путь. Я говорю о госпоже Нике Юлисе Террине, внучке несправедливо обвинённого сенатора Госпула Юлиса Лура.

Не зная, как реагировать на эти слова, племянница вопросительно посмотрела на тётушку. Однако лицо супруги регистора Трениума оставалось вежливо-бесстрастным.

— Полагаю, всем нам будет интересно узнать, каким образом уважаемые родители госпожи Юлисы спаслись от гнева императора, — продолжила распорядительница. — А так же услышать подробности её необыкновенного путешествия с края земли до благословенного Радла.

— Да, да! — с энтузиазмом отозвались собравшиеся. — Расскажите, госпожа Юлиса! Просим вас!

— Как же я могу отказать тем, с кем только что славила Великую богиню? — любезно улыбнувшись, Ника тщательно вытерла губы, собираясь с мыслями. — Думаю, все вы знаете историю разоблачения заговора Китуна?

Она старалась говорить медленно и достаточно громко, чтобы её слова донеслись до всех участниц церемонии.

К сожалению, слушательницы оказались крайне нетерпеливы, и ей часто приходилось отвечать на градом сыпавшиеся вопросы, порой уводившие рассказчицу далеко в сторону от основной линии повествования.

Видимо, заметив, что она начинает запинаться и подкашливать, хозяйка дома тут же предложила выпить ещё по бокалу, почтив Диноса, научившего смертных делать вино.

Прежде чем Ника смогла добраться до своего ареста в Этригии, подобную процедуру пришлось повторить ещё несколько раз, последовательно прославляя: богиню мудрости Фиолу, Элифию, отвечавшую непосредственно за деторождение, и даже Цитию, ибо всем известно, что никто так не страдает от несправедливости, как женщины.

Несмотря на изрядное количество неразбавленного вина, девушка ощущала лишь лёгкую эйфорию. Очевидно, сказалось нешуточное нервное напряжение. Она прекрасно осознавала важность этой встречи, где присутствуют супруги весьма уважаемых и влиятельных людей. Как бы не относились к женщинам доблестные радланские мужи, в данном случае свою роль сыграет элементарное любопытство и любовь к сплетням. Именно по этим причинам наиболее любознательные из них наверняка пожелают узнать у своих жён: "Какая она, внучка сенатора Госпула Юлиса Лура?"

Понимая, что окружена отнюдь не подругами, Ника обстоятельно отвечала на успевшие изрядно надоесть вопросы, и эта обыденность заставляла её ещё больше переживать. Она очень опасалась расслабиться и ляпнуть что-нибудь невпопад.

Поскольку прочие участницы церемонии прославления Великой богини подобными проблемами не заморачивались, то и алкоголь на них подействовал гораздо сильнее.

Вопросы звучали всё громче, а ответы всё чаще вызывали бурное обсуждение, которое, с одной стороны, давали рассказчице некоторую передышку, с другой — позволяли услышать о себе много разного и не всегда приятного. И хотя пока никто не опустился до откровенных оскорблений, девушка всё яснее ощущала нарастающее раздражение.

— На чествовании Великой богини принято петь и танцевать, — слегка заплетавшимся языком проговорила одна из женщин, чьё лицо Ника с трудом различила в полутьме. — Так, может, вы, госпожа Юлиса, покажете нам какой-нибудь дикарский танец? Или хотя бы споёте?

— О, это будет интересно! — встрепенулась хозяйка дома.

— Да, да, спойте! — дружно, хотя и нестройно поддержали её присутствующие. — Станцуйте!

— Здесь не принято отказываться, госпожа Юлиса, — мягко, но настойчиво продолжила уговаривать госпожа Дарция. — Покажите нам, как танцуют в тех далёких землях. Или спойте.

"Уже пробовала, — мысленно усмехнулась девушка, вспомнив реакцию верховной жрицы храма Рибилы на песню группы "Кино", и вопросительно посмотрела на тётушку. Но той почему-то именно в этот момент захотелось отведать медового печенья, и супруга регистора Трениума, казалось, всецело отдалась вкусовым ощущениям. Пришлось импровизировать.

— Я не принимала участие в обрядах варваров, — пренебрежительно пожала плечами Ника. — И понятия не имею, как они танцуют.

— Она слишком неуклюжа даже для дикарских плясок! — не слишком громко, но вполне отчётливо фыркнула та самая особа, что пыталась раскрутить её на сольное выступление.

Кто-то негромко хихикнул.

— Ну, что вы! — поспешила заступиться за девушку знакомая госпожи Септисы. — Для первого раза у неё не так плохо получилось. Всё-таки госпожа Юлиса ни разу в жизни не танцевала.

А сама супруга регистора Трениума, не переставая жевать, обожгла племянницу недовольным взглядом.

То ли из-за этого, или взыграло в крови выпитое вино, только подобного оскорбления попаданка выдержать уже не смогла.

— Почему же? — забыв об осторожности, громко объявила она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Я и раньше танцевала.

— Отец и танцам вас учил? — проворчала тётушка, недовольно оглядываясь.

— Нет, конечно, госпожа Септиса, — возразила Ника. — Но он часто оставлял меня одну. Сестёр и подружек у меня не было. Играя, я часто танцевала.

— Вот как, — только и смогла пробормотать собеседница.

"И куда тебя опять понесло, дура?" — запоздало опомнилась девушка, сообразив, во что вляпалась. Только слово — не птичка, поэтому пришлось срочно выкручиваться, используя весьма распространённый в этих местах способ развешивания лапши по ушам.

— А однажды мне приснилась музыка, — вдохновенно врала Ника, лихорадочно соображая, какую мелодию из её мира можно более-менее сносно исполнить на здешних инструментах. — И я стала танцевать под неё.

— На чём же вам сыграли, госпожа Юлиса? — с пьяным ехидством осведомилась всё та же вредная дама. — На флейте или арфе?

— Не могу вам сказать, — равнодушно пожала плечами девушка, стараясь не смотреть в переполненные недоумением глаза тётушки. — Я её просто слышала и всё.

— Тогда станцуйте! — резко, почти требовательно проговорила хозяйка дома, и обернувшись крикнула в темноту. — Леспа, флейтистки ещё здесь?

— Да, госпожа, — отозвалась рабыня, выходя из тени.

— Пусть подойдут.

— Что вы делаете? — подавшись вперёд, зашипела супруга регистора Трениума. — Какие танцы, какая музыка?

— Те самые, — усмехнулась Ника, но видя, что собеседница готова взорваться, поспешила успокоить. — Всё будет в порядке, клянусь Анаид.

— Надеюсь, богиня вас услышит, — очень тихо буркнула тётушка. — Иначе ты опозоришь нас всех.

Легко поднявшись на ноги, девушка отвела в сторонку всё ещё нагих музыкантш и тихонько напела.

— Та-та, та-та-та-та, та-та-та, та-та, та-та-та-та, та-та-та, та-та.

Молодые и вполне себе привлекательные женщины удивлённо переглянулись. Потом одна из них поднесла к губам флейту. Однако, в её исполнении музыка из сериала "Игра престолов" прозвучала слишком мягко и чересчур медленно, так что Нике пришлось повторить её ещё несколько раз.

Но, видимо, не зря госпожа Дарция пригласила на чествование Великой богини именно это трио. Его участницы довольно быстро ухватили ритм и мелодию, сообразив, что от них требуется.

Прослушав несколько тактов и отдав последние распоряжения, девушка вышла на площадку между столом, где сидела распорядительница церемонии, и циновками, на которых уже начали скучать её участницы.

Неторопливо, с нарастающим темпом заиграли флейты. К ним опять-таки очень вовремя присоединился барабан.

Прекрасно осознав, во что ввязалась по собственной несдержанности, Ника не на шутку разволновалась. Выступление без репетиций и без какой-либо подготовки казалось авантюрой.

Тем не менее, едва раздались первые звуки, она плавно развела в сторону руки, откинула голову назад и начала танец, который когда-то, невообразимо давно готовила на районный конкурс. Молниеносно нахлынувшие воспоминания подхлестнули сознание, мышцы работали уверенно и чётко, а душа исходила восторгом от власти над собственным телом. И пусть та музыка отличалась от того, что играли флейты, девушка буквально растворилась в танце, лишь иногда сдерживая себя, чтобы попасть в такт.