Видя, что гостья ещё сильнее расстроилась, он поморщился.

— Ну хорошо… Но что твоя рабыня будет делать, когда получит свободу?

— Риата говорит, что её единственное желания и дальше служить мне, — ответила Ника, шмыгая носом.

— Подобная преданность достойна похвалы, — слегка смягчился регистор Трениума. — Я посмотрю, что можно сделать.

— Благодарю, господин Септис! — вскричала племянница. — Вы так добры!

— Я же твой единственный дядя, — самодовольно усмехнулся собеседник. — Кто же ещё позаботится о тебе, кроме меня.

Он подался вперёд, явно собираясь подвинуться ближе, но державшаяся на стороже девушка порывисто вскочила.

— Да хранят вас бессмертные боги! Я пойду умоюсь, а то неудобно сидеть рядом с вами с таким некрасивым, заплаканным лицом.

— Иди, — вздохнув, снисходительно усмехнулся хозяин дома, провожая её отнюдь не родственным взглядом.

"Мало мне жениха, так теперь ещё и дядюшка готов в койку затащить!" — с раздражением подумала Ника, рывком распахивая дверь в свою комнату.

От неожиданности мирно дремавшая на сундуке Риата едва не упала, ошарашенно уставившись на хозяйку сонными глазами.

— Спишь!? — буркнула та, плюхаясь на табурет.

— Ой, да что вы такое говорите, госпожа! — привычно заканючила рабыня. — Вот только прикорнула на минуточку.

Поморщившись, девушка взмахом руки велела ей замолчать.

— Господин Септис только что пообещал помочь мне дать тебе свободу.

Невольница вздрогнула, сонный взгляд мгновенно прояснился, а на лице появилось удивлённо-испуганное выражение. То ли ещё не придя в себя или же искренне переживая, та не нашла ничего другого, как ляпнуть:

— Так я вам больше не нужна?

— Не говори ерунды! — прикрикнула Ника. — Ты останешься со мной до тех пор… пока сама не захочешь уйти. Клянусь в этом Ноной и Анаид. Только будешь уже не рабыней, а служанкой.

— Я никогда не покину вас, госпожа! — рухнув на колени, невольница зарыдала и потянулась к руке хозяйки, явно намереваясь её поцеловать.

— Перестань! — отмахнулась та. — Мне тоже не хочется с тобой расставаться. Но эта свадьба…

Тяжело вздохнув, девушка уставилась в стену невидящим взглядом.

— И вообще… Не хочу, чтобы кто-то распоряжался твоей жизнью. А чтобы ты не осталась нищей, я буду тебе платить. Подай пояс!

— Сейчас, госпожа, — недоверчиво глянув на хозяйку, рабыня бросилась к корзине.

Покачав на ладони заметно похудевший золотой запас, Ника бестрепетной рукой уменьшила его ещё на двадцать империалов.

— Это тебе за то, что добросовестно служила мне по пути в Радл.

Нервно сглотнув, Риата посмотрела на кучку тускло поблёскивавших монет, потом на госпожу и вновь на деньги.

— Забери и спрячь так, чтобы никто не знал! — нетерпеливо распорядилась девушка. — Потом сходи за водой. Мне надо умыться. И сделаешь мне причёску. Сегодня Постум Аварий в гости зайдёт. Вдруг и на меня посмотреть захочет?

— Ой, госпожа! — заметалась рабыня, явно не представляя, за что браться? — Сейчас госпожа…

Дабы пресечь бестолковую суету, хозяйке вновь пришлось повысить голос:

— Да угомонись ты! Сначала убери деньги.

Послушно кивнув, невольница сгребла монеты, после чего вытащила из-под кровати узелок со своими вещами.

— Давно бы так, — усмехнулась Ника, когда Риата завернула империалы в какую-то тряпку. — Вот теперь иди за водой.

Умывшись в небольшом медном тазике, девушка уселась перед зеркальцем, позволив всё ещё крайне озабоченной рабыне колдовать над своими волосами.

Как правило, сооружая причёску госпоже, та болтала обо всём подряд, но на сей раз вела себя на редкость молчаливо. Да и у хозяйки не имелось никакого желания трепать языком. Все её мысли крутились вокруг одного: увидит она сегодня своего жениха или нет?

Казалось бы, визит сенатора Юлиса и Постума Авария даёт дядюшке отличный повод устроить что-то вроде смотрин. Надо же ему, как говориться, показать "товар" лицом?

Неожиданно Ника подумала: "Что, если "купца" внешний вид "товара" совсем не интересует, а важна лишь "фирма-изготовитель"? Вполне возможно, Аварий даже не захочет увидеть будущую невесту? Вот батман!"

Она чуть поменяла позу, вызвав недовольное сопение Риаты, продолжавшей укладывать ей волосы.

"Тогда такой жених нам тем более не нужен! — от этой мысли сознание ожесточилось, вновь обретая потерянную ясность. — Понятно, что Септис ухватился за идею возврата Домилюса. Не знаю, по скольку они с Юлисом решили вложиться в моё приданое, но сумма, скорее всего, значительная. Которую дядюшка будет не прочь сэкономить. Только удастся ли ему уболтать Авария, повременить с подписанием брачного договора? Жаль, совершенно непонятна позиция сенатора. Что для него важнее: сохранить деньги или поскорее женить Авария? Если что, двух дядек сразу не уговорить. Как не хочется выходить замуж, да ещё непонятно за кого! А может, отказаться? Вот так прямо и заявить дядюшке: "Нравится тебе Аварий — вот и женись на нём сам!"

Девушка вспомнила рассказ Наставника о том, как в одной из знакомых ему семей отец выгнал сына из дома вроде как за то, что тот стал заглядываться на мачеху. Молодому человеку даже не пришло в голову обращаться в суд или просить защиту у властей, поскольку по местным законам глава семьи имеет полное право распоряжаться жизнью его членов. Помыкавшись по друзьям и знакомым, парень пошёл служить в легион, ибо ничего другого ему не оставалось.

А она Септисам даже не дочь. Станет артачиться — её просто объявят самозванкой и продадут в рабство. У сына того радланина хотя бы друзья были, у неё никого. А если сбежать?

Ника криво усмехнулась своему отражению в зеркале.

"Куда? Это в лесу можно попробовать выжить, а среди людей без защиты, без денег в два счёта сгинешь. Нет, это не выход. Надо отыскать способ расстроить свадьбу. Но как?"

— Всё, госпожа! — прервала её грустные размышления довольный голос Риаты. — Теперь вы прекрасны, как сама Диола!

После пристального осмотра себя в зеркало настроение девушки немного улучшилось. Без всякого лака, с помощью лишь расчёски и шпилек рабыня умудрилась уложить её волосы в красивую, довольно сложную причёску, вроде бы и напоминавшую те, что хозяйка видела у горожанок, но гораздо изящнее.

— Ты просто волшебница! — охнула Ника.

— Для вас всё что угодно, госпожа, — поклонилась явно довольная похвалой невольница.

Со стороны прихожей долетел дребезжащий звон медной пластинки.

— Вот и гости пожаловали, — пробормотала девушка, скомандовав. — Закрой дверь, зажги светильник.

— Простите рабу глупую, госпожа, — залепетала Риата, уперев взгляд в пол. — Только вдруг госпоже Септисе это не понравится?

Она замялась.

— Что не понравится? — озадаченно вскинула брови хозяйка. — Говори, я за подсказку только спасибо скажу.

— Солнце ещё не село, госпожа, — по-прежнему не поднимая взгляд, пробубнила рабыня. — А масло дорогое.

Несколько секунд девушка бестолково хлопала глазами. Однако, собеседница явно не шутила, поскольку знала, что за подобный юмор можно схлопотать не только устное взыскание.

— Тебе Септиса что-то сказала? — понизив голос до шёпота, попробовала прояснить ситуацию Ника.

— Нет, что вы, госпожа! — отстранилась невольница.

— Тогда с чего ты решила, что ей не понравится, если у меня в комнате будет гореть светильник? — усмехнулась Ника, вновь посмотрев на себя в зеркало.

— Я случайно услышала, как Трита с Эминеем разговаривала, — воровато оглядевшись по сторонам, склонилась к уху хозяйки Риата. — Трита — это…

— Я знаю, кто это! — отстранившись, оборвала её девушка. — Чего они болтали?

— Будто бы госпожа Септиса ругалась из-за того, что у вас всю ночь светильник горел! — выпалила рабыня.

— А она откуда узнала? — нахмурилась собеседница.

Невольница красноречиво пожала плечами.