— Разве она давала вам клятву перед лицом хотя бы одного из богов? — спросила Ника, начиная испытывать какое-то странно-болезненное удовольствие от этой беседы.

Не дожидаясь ответа от мрачно шагавшего рядом собеседника, она продолжала:

— То, что вы называете предательством, всего лишь ошибка наивной молоденькой девушки, которая выросла среди любовных пьес, героических поэм и театральных постановок.

— Вы полагаете, госпожа Юлиса? — проговорил Румс, сосредоточенно глядя себе под ноги.

— Конечно! — с жаром подтвердила путешественница, отметив про себя, что даже из слезоточивых мыльных опер, до которых была большой охотницей её мать, при желании можно извлечь хоть какую-то пользу.

— Тогда как она могла полюбить другого? — поинтересовался молодой человек, бросив на свою спутницу острый взгляд из-под нахмуренных бровей.

Видимо, он по мужской наивности ещё не понимал, что любая женщина легко ответит на подобный вопрос.

— Это не любовь, господин Фарк! — с горечью вздохнула Ника. — А лишь случайное увлечение недостойным человеком.

— Почему сразу «недостойным»? — усмехнулся молодой человек. — Вдруг он её тоже любит?

— Нет! — резко и категорично возразила собеседница. — Тот, кто любит, не станет обманом уводить девушку из родительского дома. Ваш долг — вырвать Вестакию из рук этого подлеца, пока не стало слишком поздно!

— Но я тоже не давал ей никаких клятв, госпожа Юлиса! — хмурясь, напомнил десятник конной стражи, явно недовольный таким нешуточным напором спутницы.

Однако та без труда нашла, что на это возразить:

— Вы же не только мужчина, но и воин! — заявила она, добавив в голос изрядную долю патетики. — Боги щедро наградили вас силой, умом и отвагой. А ещё великодушием и добротой. Потому что без этих качеств все остальные ничего не стоят.

Румс рассмеялся, как-то по-особому взглянув на девушку. В тёмно-серых глазах явственно читался новый, непонятный интерес. Проклиная себя, Ника почувствовала, как вспыхнули щёки. Стараясь скрыть свои чувства, она оглянулась, будто проверяя молча шагавшую позади Риату.

— Вы, госпожа Юлиса, говорите так, словно выросли в Радле времён сенатора Гая Врена Перфа, того, который Безупречный, — сказал десятник конной стражи. — А не среди дикарей, которые всё время бьют своих жён.

Последние слова прозвучали так пренебрежительно, что путешественница даже почувствовала обиду за аратачей.

— Мне случалось видеть, как охотники бьют своих жён, господин Фарк, — медленно отчеканила она. — Хотя на самом деле это происходило очень редко. Но ни один варвар не откажется от своей невесты ради другого и будет бороться за любовь до конца!

— Я уже не знаю, люблю ли Вестакию, — задумчиво проговорил спутник, заложив руки за спину.

— Есть только один способ проверить, — пожала плечами Ника.

— Какой? — усмехнулся молодой человек.

— Посмотрите ей в глаза, — посоветовала девушка. — Они — зеркало души, как писал какой-то философ.

— Вы опять говорите… смешные вещи, госпожа Юлиса, — покачал головой Румс.

— Тут нет ничего забавного, господин Фарк, — нахмурилась собеседница. — Неужели вы настолько глупы, что не сможете разобраться в своих чувствах, когда увидите невесту?

— Её ещё надо найти, — хмыкнул десятник конной стражи. — А я пока не знаю, как.

— Я помогу вам! — предложила Ника, и голос её помимо воли дрогнул. — Если вы поможете мне отыскать Паули.

— Вы? — вскинул брови молодой человек.

— Почему бы и нет? — нахмурилась путешественница, не на шутку задетая его пренебрежительным тоном. — Это я догадалась, что Орри надо искать в порту. Разве не так?

— Так, — нехотя согласился сын консула и всё с той же полупрезрительной усмешкой поинтересовался. — И что теперь вы намерены делать?

— Выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.

Спутник покачал головой.

— Почему вы так уверены, что рабыню Картена опоили именно этим снадобьем?

— Лекарь Пол Так говорил, что им очень трудно отравиться, — ответила девушка. — Из-за своей доброты Вестакия не хотела причинять вреда даже невольнице. Поэтому и выбрала Песок Яфрома.

— Но рабыня умерла, — напомнил Румс.

— У неё болели почки, — терпеливо объясняла Ника. — А потом её облили холодной водой и выпороли.

— Вы ещё и лекарь, госпожа Юлиса? — с откровенным недоверием хмыкнул молодой человек.

— На самом деле это не так сложно определить, господин Фарк, — наставительно сказала путешественница. — Постоянные боли в пояснице, опухшее лицо по утрам, мешки под глазами. Одна из рабынь говорила, что часто видела в её моче кровь.

Последнее девушка придумала на ходу, вспомнив короткую реплику Мыши.

— Не верите мне — спросите любого лекаря.

— И всё же, госпожа Юлиса, — нахмурился сын консула. — Ваши утверждения слишком… не убедительны. Мало ли других снадобий?

Спутнице очень не хотелось выкладывать ему свои рассуждения о том, что именно из-за плохо растворённого порошка бедная нянька получила львиную долю снотворного. Поэтому пришлось выкручиваться.

— Это легко проверить, — непринуждённо пожала плечами Ника. — Если выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.

— А если те люди тут ни при чём? — усмехнулся Румс. — Что тогда будете делать, госпожа Юлиса?

— Искать! — не задумываясь, ответила она, невольно любуясь застывшим в задумчивости лицом собеседника. — Точнее, сначала думать, а потом искать. В этом я очень рассчитываю на вашу помощь, господин Фарк.

Молодой человек молча мерил шагами мостовую.

— Мне очень тяжело, — продолжала девушка, с грустью понимая, что её слова падают в бездну, отскакивая от стены недоверия. — Я почти не знаю горожан и плохо разбираюсь в ваших обычаях. Но в то же время могу заметить то, на что вы просто не обратите внимание. Давайте… объединим наши усилия? Я помогу вам искать Вестакию, а вы мне Паули?

Десятник конной стражи рассмеялся, запрокинув голову и уперев руки в бока.

«И этот такой же!» — остро резануло по сердцу разочарование.

— В таком случае, — Ника отвернулась, чтобы скрыть слёзы обиды. — Спасибо за то, что выяснили, кто покупал зелье. Остальное я сделаю сама.

— Постойте! — Румс взял её за руку.

Не задумываясь, собеседница вырвалась. От резкого движения с плеча соскочил край накидки, открыв шею. Снисходительно-насмешливый взгляд молодого человека мгновенно сделался настороженным и цепким.

— Что это?

— Не ваше дело! — окрысилась путешественница, мысленно проклиная Картена за бешеный нрав, Риату за плохо замазанные синяки, и накидку за то, что стёрла краску.

— В прошлую нашу встречу я ничего не заметил, — задумчиво пробормотал сын консула.

— Могли бы и сегодня не разглядеть! — проворчала девушка, стараясь не встречаться с ним глазами.

— Вас чуть не задушили, госпожа Юлиса, — покачал головой Румс. — Кто?

— Я уже сказала! — повторила Ника. — Не ваше дело!

— Вы правы, госпожа Юлиса, — как-то до обидного быстро согласился молодой человек. — Не моё.

В тайне Ника надеялась, что тот проявит больше любопытства. Видимо, придётся смириться с тем, что сама по себе она его не интересует.

— Я попробую узнать, зачем этим людям Песок Яфрома, — неожиданно заявил десятник конной стражи.

— Спасибо, господин Фарк, — сдержанно поблагодарила путешественница. — Когда вы сможете это сделать?

— Думаю, сегодня, — ответил сын консула.

«Надо же, как просто! — с горечью обрадовалась девушка. — Ещё бы! Румс Фарк — персона известная. С ним горожане будут разговаривать. Не то, что со мной».

— Тогда давайте встретимся завтра на площади перед храмом Нутпена? — тут же предложила она. — И вы мне всё расскажете?

— Зачем? — вскинул брови собеседник. — Я вечером зайду сам.

«Вот батман!» — едва не выругалась Ника, в волнении прикусив губу.

Её реакция не укрылась от взгляда собеседника.

— Так вы ищите тайком от господина Картена! — догадался спутник. — Почему?