— Надеюсь, мой сын предложил вам вина?

— Он чудесный мальчик, госпожа Тервия, — заверила её гостья и тут же поправилась, заметив недовольную гримасу на лице Уртекса. — Вернее, почти юноша. Мы хорошо с ним поговорили. И с госпожой Юлисой.

— Ещё раз простите меня, госпожа Матра, — в порыве чувств хозяйка прижала руки к груди. — Но я должна посмотреть, всё ли в порядке с обедом. А потом мы с вами поговорим.

Сообразив, что это предложение к ней никак не относится, Ника осторожно шагнула на галерею и вскоре очутилась в своей комнате. Немного погодя, она услышала, как супруги консулов тоже поднялись на второй этаж. Видимо, Тервия решила принять дорогую гостью подальше от любопытных ушей рабов.

Солнышко давно перевалило за полдень, у девушки под ложечкой уже не сосало, а грызло, так что она едва успевала глотать наполнявшую рот слюну, непрерывно выделявшуюся под влиянием доносившихся с кухни запахов. Но хозяйка не спешила звать её к обеду. Очевидно, решила дождаться супруга. Но вместо Картена пришёл какой-то мальчишка с запиской от него.

Только после этого рабы забегали и засуетились. Уже сидя за столом, путешественница узнала, что мореход получил приглашение на обед от Первого консула и вернётся только вечером.

Две почтенные матери семейств продолжили свой неторопливый разговор и в мужском зале. Тервия привычно жаловалась на рабов, на жизнь и даже иногда на богов. А Матра, как могла, её утешала. При этом глазки у них заметно поблёскивали, дряблые щёки порозовели, а языки всё больше заплетались.

Девушка подумала, что хуже пьяных мужиков могут быть только пьяные женщины. И поскольку никто не обращал на неё никакого внимания, принялась быстро поглощать сваренную со специями рыбу, чтобы побыстрее покинуть зал.

Однако она ошибалась.

— Вы куда-то торопитесь, госпожа Юлиса? — внезапно обратилась к ней Матра.

— Да, госпожа Фарк, — прожевав, смущённо пробормотала путешественница. — Мне нужно сходить на рынок.

— Хотите купить что-то конкретное? — улыбнулась женщина. — Или просто погулять?

Прежде чем Ника успела придумать подходящий ответ, в разговор вступила Тервия.

— Отложите свою прогулку на завтра, госпожа Юлиса, — глядя на неё в упор пьяными глазами, попросила хозяйка дома. — Многие торговцы уже разошлись.

— Утром выбор больше, — поддержала её знатная гостья. — Но продают дороже.

— Не всегда, — возразила госпожа Картен.

И женщины принялись с жаром обсуждать влияние времени суток на ценообразование. Не желая ссориться с супругой морехода, Ника решила последовать её совету и осталась дома.

Она навестила Орри. Парень всё ещё страдал от высокой температуры, но девушке показалось, что жар всё же немного спал. Вот только разговаривать ганту по-прежнему не хотелось.

Выпроводив будущую родственницу, Тервия тоже заглянула в конюшню, наполнив просторное помещение ароматом вина и специй. Но путешественнице показалось, что выглядит она гораздо трезвее, чем за столом.

«И здесь одно притворство и обман», — хмыкнула про себя девушка.

Сухо поинтересовавшись самочувствием раненого, хозяйка дома, не дослушав ответ, позвала гостью за собой.

— Ваша забота об этом варваре выглядит предосудительно, госпожа Юлиса, — высокопарно проговорила женщина, едва они ступили на галерею. — Старая дура Фарк уже спрашивала, не любовники ли вы? Меня это не интересует. Но подобное поведение бросает тень на мой дом, поэтому будьте добры, вести себя прилично!

— Вы считаете, что я могла связаться с Орри?! — возмущённо фыркнула собеседница.

Но госпожа Картен быстро удалялась, выпрямив спину и гордо вскинув голову, украшенную затейливой причёской.

Пыхтя от возмущения, Ника почувствовала себя на редкость глупо. Наверное, так же, как Риата, когда хозяйка убегает, не желая её выслушать. Само-собой после этого гостье осталось только удалиться в свою комнату, где, дуясь, мрачно разрабатывать планы мести надменной старой корове!

Сам господин Картен явился поздно вечером сильно пьяный и ещё более расстроенный. Судя по обрывкам разговора, доносившегося до комнаты девушки, поиски Вестакии опять не дали никаких результатов. Поэтому неудивительно, что консул за ужином выглядел, словно грозовая туча, готовая разразиться молниями и пролиться бурным ливнем. Он вяло ковырялся пальцами в подливке, изредка поглядывая на притихших домочадцев.

Те, чувствуя настроение главы семейства, опасливо помалкивали, молча жуя мясо. Ника насторожилась, почувствовав на себе неприязненный взгляд морехода.

— Нашли свою служанку, госпожа Юлиса? — с притворным участием поинтересовался он.

— Ещё нет, господин Картен, — стараясь говорить как можно вежливее, ответила девушка. — Завтра пойду на базар, буду расспрашивать людей.

— А что же сегодня не сходили? — вскинул брови консул, и собеседнице показалось, что в глубине тучи, где глухо клубились рваные, тёмно-серые клочья, раздалось негромкое, грозное ворчание, не предвещавшее ничего хорошего.

— Не получилось, господин Картен, — кротко вздохнув, путешественница отложила ложку.

— Чем же вы занимались целый день, госпожа Юлиса? — лицо мужчины скривилось в злорадной усмешке. Сверкнула молния, оглушительный треск разорвал небо. — Валялись на кровати, читая свитки Днипа Виктаса, или возились со своим варваром?

Ника выжидательно уставилась на Тервию.

«Ну, и чего молчим, кого ждём? — раздражённо думала девушка. — Не хочешь говорить? Так я сама скажу».

— Это я попросила госпожу Юлису остаться дома, — пробормотала женщина, подняв глаза на мужа.

— Зачем? — нахмурился тот.

— Разве ты забыл, что мне пришлось сходить к Привлу Браке за новой нянькой для нашего младшего сына? — напомнила Тервия. — Уртекс был на занятиях, а оставлять рабов одних…

Она замялась, скорчив кислую гримасу.

— Ну, понятно, — проворчал мореход.

Кажется, буря миновала, и сквозь серо-синюю плотную массу тучи уже просвечивали голубые пятнышки чистого неба. Путешественница перевела дух, надеясь, что теперь-то её оставят в покое. Как бы не так!

Сделав глоток из бронзового стакана, консул могуче рыгнул, и пьяно покачав головой, презрительно фыркнул:

— Просто будете ходить и спрашивать у первого встречного? Ничего бесполезнее не придумали?

— Надо же с чего-то начинать, господин Картен? — наивно хлопнула ресницами собеседница.

Мореход мрачно нахохлился, а глаза его уставились на гостью с таким видом, словно собирались просверлить в ней дырку.

— Паули мало похожа на горцев, — поспешно добавила Ника, опасаясь, как бы тот не посчитал последние слова издёвкой. — Вдруг кто-нибудь обратил на неё внимание?

— Если вам так хочется заниматься глупостями, госпожа Юлиса, — криво усмехнулся консул. — Можете попробовать. Случается, что ветреная богиня удачи Канни дарит свою благосклонность людям, которые её совсем не заслуживают.

— Небожителям виднее, кому из смертных помогать, господин Картен, — заметила собеседница, добавив в голос капельку издёвки. — Я всё же попробую.

— Не возражаю, — дурашливо развёл руками мужчина. — Время у вас ещё есть, а делать всё равно нечего. Караван Канира Наша завтра покидает Канакерн.

— Как? — встрепенулась путешественница. — Он же обещал прислать человека и предупредить меня заранее?

— Мы с ним сегодня утром встретились, и я сказал, что вы решили остаться, — пояснил мореход. — Но если вы вдруг передумали, я утром сам провожу вас в усадьбу Пиркнела Фнера.

— Нет, господин Картен, — покачала головой девушка. — Я буду искать Паули.

«Вот батман! — раздражённо думала она. — Стоило мучиться, писать это дурацкое письмо. Ещё и папирус весь извела».

— Делайте, что хотите, — устало махнул рукой консул и тяжело поднялся с табурета.

После нотации, что ей прочитала хозяйка, гостья решила свести посещение раненого ганта к минимуму. После ужина Риата помогла хозяйке принять ванну, попутно доложив о самочувствии подопечного. При этом она ещё раз клятвенно пообещала ухаживать за ним со всем возможным прилежанием. Не имея ни сил, ни желания с ней разговаривать, девушка отослала рабыню в конюшню, а сама устало поднялась в свою комнату.