Ни в племени Детей Рыси, ни среди гантов, ни среди венсов Ника не встречала красавиц, так соответствующих идеалам именно её мира.

— Мне так многое хочется узнать о тебе. Скажи, это очень страшно… жить среди варваров?

— Ни чуть, — усмехнулась гостья, гася невольно возникшую зависть, а тут ещё дал о себе знать переполненный мочевой пузырь. — Как и везде, среди них встречаются разные люди.

Вестакия хотела ещё что-то спросить, но гостья её опередила.

— У нас ещё будет время обо всём поговорить. А сейчас мне нужна твоя помощь.

— Всё, что хотите, госпожа Ника, — развела руками девушка.

— Пока здесь будут наводить порядок, мне бы очень хотелось сходить в уборную и помыться.

Неизвестно, что ожидала услышать собеседница, но после этих слов её губы сжались, а густые тёмные брови сошлись к переносице.

— Я сейчас распоряжусь.

— А если я описаюсь? — ошарашенно пробормотала Ника, слушая торопливо удалявшиеся шаги хозяйской дочери. — «Ну, батман, опять что-то не так сказала? Называется, наладила отношения. Тьфу!»

Тяжело вздохнув, она вперила в служанку тяжёлый взгляд, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорвать на ней зло.

Видимо, Паули уже поняла настроение хозяйки. Опустив корзину и свёрток на пол, она виновато развела руками.

— Прости, госпожа. Там народу больше, чем на ярмарке в праздник солнцеворота. И все бегут, спешат, толкаются. Я вот хоть за вами торопилась, а они куда?

Эти слова, произнесённые с самым простым и бесхитростным выражением лица, заставили путешественницу невольно улыбнуться.

— Там, куда я направляюсь, их ещё больше, — покачала она головой. — Сможешь ли ты жить среди такого количества чужих людей?

— Так ведь это только поначалу страшно, — попыталась улыбнуться гантка. — А потом ко всему привыкаешь.

— Смотри, — пожала плечами девушка. — Может, здесь останешься с Орри?

— Нет, госпожа, — решительно тряхнула головой женщина. — Не гоните меня, прошу. Не будет мне здесь жизни.

— Разрешите войти, госпожа Юлиса? — вмешался в их разговор чей-то голос из-за занавеси.

— Да, — откликнулась Ника.

Пробивавшиеся сквозь наклонные планки ставен полоски света не могли рассеять царивший в комнате полумрак. Поэтому Ника сразу не сообразила, кто перед ней, вначале приняв его за подростка. Но потом поняла, что это молодая рабыня в коротком обтрёпанном хитоне и непривычно коротко остриженными волосами. На тонкой шее свободно болталось бронзовое кольцо.

— Ванна готова, госпожа Юлиса, — поклонилась девушка. — И я провожу вас в уборную.

Путешественница встала, бросив требовательный взгляд на Паули. Та быстро отыскала в корзине полотенце, и они все втроём покинули комнату.

Чтобы попасть в туалет, пришлось спускаться на первый этаж, пройти по крытой галерее почти до кухни. Именно там располагалась маленькая узкая каморка с каменным приступком, в котором темнело отверстие весьма характерной формы. Рядом стоял кувшин с водой и лежала стопка застиранных тряпочек неопределённого цвета. В сантисской гостинице всё было куда проще. Круглая дырка в полу и всё.

«Вот это я понимаю, цивилизация!» — восхищённо подумала девушка, разглядывая мраморное чудо канакернской сантехники. Но заметив, что, ни рабыня, ни Паули не собираются оставить её одну, нахмурилась. Одно дело — корабль, где никак не спрячешься от чужих нескромных взглядов, другое дело — дом, где хочется всё-таки почувствовать себя цивилизованным человеком.

— А вы чего встали? С этим делом я как-нибудь сама справлюсь. Идите отсюда!

Встрепенувшись, гантка быстро выскочила из комнатки, плотно прикрыв за собой дверь.

— Простите меня, госпожа Юлиса, — невольница опустилась коленями на каменный пол. — Но госпожа Картен приказала мне проследить, чтобы вы всё сделали правильно.

Ника вздрогнула, как от удара, едва не заскрипев зубами в бессильной злобе. Здешняя хозяйка и в самом деле считает её дикаркой!

— Пошла вон! — с трудом выдохнула девушка, крепко сжав кулаки и чувствуя, как лицо покрывается краской от унижения.

— Я не могу не выполнить приказ госпожи, — тусклым голосом отозвалась рабыня, и вытянув вперёд руки, распростёрлась ниц перед грозной гостьей. — Иначе меня накажут.

В солнечных лучах, пробивавшихся сквозь узкое отверстие над дверью, тускло блеснул ошейник. Ника с шумом втянула в себя воздух.

— Вот батман! Да как хочешь!

К сожалению, её первоначальная оценка здешней гигиены оказалась, мягко говоря, слегка завышена. Да, это не лопухи и не пучки травы. Но жительнице двадцать первого века не могло прийти в голову, что тряпочки, выполнявшие роль туалетной бумаги, используют неоднократно! Рабы их стирают, сушат и вновь приносят в хозяйскую уборную. М-да! Этот мир не перестаёт её удивлять. Кстати, отсюда следует и ещё один вывод: слуги и рабы справляют нужду в другом месте.

После посещения туалета, местная невольница препроводила гостью в ванную комнату, располагавшуюся по другую сторону кухни. Там уже суетилась Риата, подливая горячую воду в маленький, квадратный бассейн. Каменный пол блестел чистотой, ровно оштукатуренные стены украшали росписи в виде моря со знакомыми рыбами и водорослями. Кроме крошечного окна над дверью горели две масляные лампы. Вода тоже оказалась чистой и прозрачной, не скрывавшей три высоких, уходивших вниз ступени.

При виде хозяйки рабыня ещё раз проверила воду и, взяв со скамьи круглую деревянную коробочку, с восхищением сказала:

— Ах, госпожа, посмотрите, какое чудесное мыло!

Ника понюхала знакомую буровато-чёрную массу и почувствовала, как густой аромат фиалок забивает тот неприятный запах, что преследовал её в сантисской гостинице.

— Хорошо пахнет, — согласилась она.

— Представляете, госпожа, здесь есть даже настоящие губки! — продолжала восторженно болтать Риата, демонстрируя большой, с голову взрослого мужчины, пористый комок. — Ей очень приятно мыться. Смотрите, госпожа.

Присев на корточки, рабыня опустила губку в воду, и вытащив, сжала в кулаке.

— Видите?

Паули испуганно охнула, едва не выронив свёрнутое полотенце.

— Я знаю, что это такое, — снисходительно улыбнулась Ника. — Очень удобная и полезная вещь.

— И дорогая, госпожа, — наставительно добавила Риата. — Такие большие на Западном побережье не водятся. Эту из Империи привезли.

И обернувшись к застывшей столбом невольнице Картенов, спросила:

— Правда, Мышь?

— Да, — чуть помедлив, кивнула девушка.

«Хорошо живёт купчина, — хмыкнула про себя путешественница. — Но богатство напоказ не выставляет».

Освободившись с помощью невольницы от платья и сняв нижнее бельё, она осторожно спустилась в бассейн, вода в котором доходила ей до пояса. Присев на ступеньку, девушка прислонилась спиной к стенке, устраиваясь поудобнее.

— Добавить душистой травы, госпожа? — заботливо поинтересовалась невольница. — Это мрен и лишица. От них кожа становится мягкой и шелковистой.

— Как-нибудь в другой раз, — подумав, отказалась Ника, ей хотелось просто вымыться. — Подай мыло и приготовь воду, промоешь мне волосы.

Местная невольница с таким странным именем попыталась помочь, но Риата вежливо оттеснила её, не доверяя чужим рабыням свою госпожу. Пожав плечами, Мышь отошла в сторону и встала рядом с Паули, которая рассматривала росписи на потолке, где клубились не то облака, не то клубы пара.

Внезапно с лёгким скрипом распахнулась тяжёлая дверь. От порыва ветра заметалось пламя светильников. Быстро вошла Тервия, и в комнате почему-то сразу стало тесно. Женщина бросила недовольный взгляд на свою рабыню и служанку гостьи. Видимо, хорошо изучив характер хозяйки, Мышь исчезла со скоростью одноимённого зверька, спасавшегося от кошки. А Ника торопливо сказала:

— Паули, оставь полотенце и жди меня в комнате.

— Хорошо, госпожа, — поклонилась понятливая гантка.

Только Риата, как ни в чём не бывало, продолжала намыливать плечи госпожи.

— Постель вам уже застелили, госпожа Юлиса, — проговорила хозяйка дома. — Я приказала набить матрас сушёной морской травой, а на пол постелили медвежью шкуру.