— Чтобы эти глупцы дали нам уйти спокойно! — огрызнулась Юлиса.
Дикарка обернулась. Равнодушно пожав плечами, Ника что-то сказала на их варварском наречии. Утвердительно кивнув, Лаюла прокричала Фанси несколько энергичных фраз, после чего направилась к лестнице с кормовой палубы. На секунду задержавшись, она проговорила по радлански.
— Я верить вам, госпожа.
Озадаченные венсы стали переговариваться. Перегнувшись через перила, капитан приказал Милиму:
— Прибавить ход!
Звонкие удары стали раздаваться чаще. Лодка с преследователями начала отставать.
— Караульных надо предупредить, — озабоченно сказала Ника. — Чтобы ночью стерегли как следует.
— Думаете, нападут? — насторожился купец.
— Вряд ли, — покачала головой собеседница. — А вот выкрасть могут попробовать.
Однако ночь прошла спокойно. Правда, стороживший Мулмин потом со смехом рассказывал, как знатная пассажирка сопровождала дикарку, когда той приспичило сходить по малой нужде. Капитана это обстоятельство тоже изрядно позабавило. Но, вскоре он понял, что обретение служанки явно пошло на пользу сенаторской внучке. Её волосы, болтавшиеся короткой косой, теперь оказались заплетены в несколько мелких, уложенных причёской, напоминавшей корону. Ей это шло. Даже грубые матросы стали посматривать на пассажирку с ещё большим почтением. Кроме того, она перестала торчать на корме, перебравшись с ганткой на носовую палубу. Очевидно, по приказу госпожи, Лаюла взяла на себя приготовление пищи для команды. Недолго понаблюдав за ними, Картен убедился, что госпожа Юлиса никогда не имела рабов. Вместо того, чтобы заставить служанку работать быстрее, она ей помогала! А это в глазах морехода, никак не вязалось с аристократическим происхождением и древностью рода. Возможно, тут сыграли свою роль долгие годы жизни, проведённые вдали от цивилизации? Хотя Лаций Юлис Агилис утверждал, что боги вернули ему дочь уже в зрелом виде и возрасте. Если так, то что помешало небожителям привить ей правила поведения достойные представительницы рода младших лотийских Юлисов? Поразмыслив, купец мудро решил не ломать себе голову. Кто может угадать желания бессмертных? Что если они так пошутили?
Чем ближе становилось место встречи, тем сильнее волновался мореход. Вдруг разбойник-весн обманет и не придёт? Капитан понимал, что возвращаться поздно и придётся уходить дальше. Быть может получиться словить парочку рыбаков? Но, чтобы плыть нормально нужно не менее восьми гребцов. С такой малочисленной командой судно станет игрушкой ветров и течений и сделает путешествие по морю ещё более опасным. А они даже не принесли жертву богам!
Последнее обстоятельство настолько угнетало морехода, что он, на следующее утро сжёг на жертвенном огне целую курицу под пение хвалебных гимнов Нутпену, Питру и Яробу, пообещав не забыть милостями ни один храм в Канакерне.
Очевидно, боги его услышали. С приметного холма поднималась вверх тонкая струйка дыма. Не обманул разбойник! Едва корабль приблизился к берегу из леса вышел Хейви в металлическом шлеме, с круглым деревянным щитом и мечом у пояса. В след за ним показались восемь молодцов, четверо из которых, кроме коротких копий и ножей несли длинные луки. При виде вооружённых до зубов дикарей у Картена нехорошо ёкнуло сердце, и он остро пожалел, что не раздал команде оружие. Кто знает, что на уме у этих варваров? Но, останавливаться сейчас с тем, чтобы достать мечи и доспехи на виду у венсов, значит показать свой страх. А вот этого нельзя делать ни в коем случае. Придётся рискнуть, положившись на милость небожителей.
Запасливые дикари не забыли и о еде, прихватив с собой половину медвежьей туши и большую корзину грибов. Последние морякам пришлись не по вкусу, хотя капитан и уверял, что блюда из них подают даже на пирах имперской знати. Дабы избежать конфликтов и не дать пропасть ценному, с точки зрения варваров, продукту, госпожа Юлиса взялась приготовить два блюда, но потребовала в помощь своей служанке Милима.
Впрочем, это оказалось единственным недоразумением. Венсы попрятали оружие и послушно расселись по лавкам. Глядя на их могучие атлетические фигуры, бородатые лица с широкими носами и спокойными глазами много повидавших людей, мореход думал, что такие воины сделали бы честь не только городской страже Канакерна, но и любому из легендарных имперских легионов.
Какое-то время новички привыкали к вёслам. При всей кажущейся простоте, работать ими тоже надо уметь. Но, зато потом, нос корабля с плеском рассекал речные волны влекомый двадцатью гребцами. Стоя у рулевого весла и прислушиваясь к заданному ритму, капитан только вздыхал, жалея, что такие молодцы будут с ними совсем не долго. Впрочем, у него даже мысли не возникало попытаться захватить их силой. Держались венсы настороженно, не расставаясь с висевшими на поясах ножами. А в том, что они умеют ими пользоваться, мореход не сомневался.
В пути выяснилось ещё одно их отличие от жителей цивилизованных стран. Местные предпочитали плотно кушать в обед, а команда Картена — вечером. Впрочем, Юлису это только обрадовало, избавив от готовки на одной печке в двух котлах.
Картен с Хейви много раз обсуждали план нападения. Весн предлагал без затей догнать корабль работорговца и взять на абордаж, надеясь на щиты и кожаные рубахи с нашитыми бляхами. Капитан предполагал действовать хитростью.
Остальные варвары сторонились новых союзников, общаясь с ними исключительно знаками и только по необходимости. Даже на стоянке венсы разожгли отдельный костёр. Купец почему-то думал, что служанка пассажирки уйдёт к ним, но та ни на шаг не отходила от новой госпожи.
Впрочем, Картену казалось вполне достаточным того, что они с Хейви прекрасно понимали друг друга. Возникло даже чувство симпатии, особенно укрепившееся после того, как капитан подарил главарю дикарей железный, кованый панцирь, принадлежавший когда-то Ус Мараку. Куда только подевалась важная невозмутимость варваров! Сгрудившись возле ужасно довольного Хейви, они щупали металл, вздыхали, щёлкали по нему пальцами. Чуть меньший восторг вызвал меч, выгодно отличавшийся от тех, что они таскали на своих поясах. А вот луки моряков венсов совсем не впечатлили. Слишком маленькие и слабые.
Весь следующий день шёл мелкий, противный дождь. Над палубой натянули запасной парус, а вот питаться пришлось всухомятку. Тут то и пригодился захваченный у корчмаря мёд.
Как правило, они проплывали мимо деревень, не теряя времени на остановки. Но, на подходе к селению, где в день прошлого посещения, их не пустили на берег из-за какого-то варварского суеверия, главарь венсов попросил остановиться.
Знакомые молодые мужчины обвязали брошенный канат вокруг вбитого в дно кола, и даже помогли спустить трап на плот, служивший здесь вместо пристани.
— Мне нужно повидаться с друзьями, — объявил Хейви. — Я скоро вернусь.
— Тогда, мы останемся на корабле, — решил капитан.
Весн почти бегом сбежал на берег, где скоро встретится с длиннобородым местным старейшиной. Приобняв его за плечи, варвар тихо заговорил. Собеседник слушал его внимательно, изредка кивая. Потом дикари направились в селение.
А морехода заинтересовала группа женщин, чинно шагавших по лугу с мисками и кувшинами. Наблюдая за и грациозными движениями, он внезапно пожалел, что так опрометчиво отказался от предложенной хозяином корчмы рабыни.
— Давно хотела спросить вас, господин Картен, — прогоняя сладостные видения, громом прозвучал над ухом голос пассажирки.
— О чём, госпожа Юлиса? — неприязненно буркнул тот, вспомнив свою неудачную попытку более тесно сблизиться с девушкой.
— Почему у вашего корабля нет имени?
Мореход хмыкнул от неожиданности. Он прекрасно знал, что многие хозяева судов посвящали их богам и героям, надеясь на помощь бессмертных покровителей. Другие просто придумывали звучные названия. Сам купец полагал, что наименование: «Корабль Картена Мерка» уже само по себе звучит гордо и внушительно. Но, не желая прослыть хвастуном и бахвалом, не решался написать своё имя на борту. В Канакерне, как и в других свободных городах Западного побережья Континента, показная скромность считалась одним из главных добродетелей. Однако, объяснять сенаторской внучке тонкости взаимоотношения внутри гражданской общины не хотелось. Поэтому, он, как можно небрежнее пожал плечами.
