- Хорёк, ты меня уже окончательно достал и утомил? В который раз тебя, дебила, спрашиваю: ты точно помнишь, что именно этот перекрёсток? Мы уже третий такой проехали. И каждый раз ты уверял, что это он!

- Зуб даю, Барон, вроде этот!

- Этот или вроде?!

- Да темно тогда было, ещё лотерейщик на хвосте висел…. Я тогда чуть не обосцался, - начал оправдываться Хорёк, давя на жалость.

Но это не те люди, которых можно разжалобить.

- Я тебе сейчас твой сцыкун растяну и на шею намотаю! – вскипел светловолосый.

Алексей не видел говорившего мужчину, но это был третий, чуть хрипловатый голос. Догадался, кому он принадлежит.

- Охолонись, Лютый, - послышался голос Барона. – А, то Хорёк от твоего голоса ещё и обделается…

- Хорёк, - вновь обратился к пареньку Барон, - может приметы, какие помнишь?

- Ага, дерево там было и мужик в пиджаке, - с сарказмом подсказал Лютый.

- Какой мужик? Не было там никакого мужика, - запротестовал Хорёк, но вспомнив, добавил:

- Дерево было…

Алексея, пока он слушал их разговор, что подспудно мучило, но он никак не мог понять, что именно. Прокрутил в голове предыдущие свои действия, но локализовать источник тревоги не вышло. Понять причину своего беспокойства у него не получалось.

Внизу продолжался спор, остальные члены муровской банды оставались сидеть в машинах, наружу не показывались. Первый раз в разговоре услышав имя их босса, Алексей вспомнил рассказ Душмана о мурах. Сталкер тогда упомянул про их главного, который в девяностые бандитствовал, а после заделался бизнесменом. Вот его то и звали Барон. С ним и его нынешней братвой искал встречи Алексей, но в данный момент, наконец, увидев их, он не был готов к активным действиям. Расклад сил сейчас явно не в его пользу. На заправке ему тогда просто чудом повезло. Повторно такое не прокатит. А вот легонько пощипать бравое воинство можно попытаться.

«Это мы даже с превеликим удовольствием попробуем».

- Барон, вроде туда надо, - послышался с улицы голос Хорька. - Немного вперёд надо проехать.

- А вот хрен тебе! Зря топливо больше палить не будем. Руки в ноги и попёр пехом туда. Давай мухой, время пошло. Не то на счётчик поставлю, не рассчитаешься. И не дай бог тебе груз не найти!

Звук топота ботинок по асфальту, бряцанье оружия и дребезжание каких-то металлических предметов в рюкзаке Хорька постепенно стали удаляться и вскоре стихли.

- Вот же придурок, - послышался голос Барона.

- Может его того…? - спросил Лютый.

- Пусть пока поживёт, ещё попользуем его.

Прошло минут двадцать, под балконом ничего не происходило, лишь снизу доносился негромкий разговор Барона и Лютого. Алексей чуть приподнялся и глянул на босса и его зама, они не могли его видеть, если только случайно обернутся и посмотрят вверх. Остальные бандиты же видеть его никак не могли. И вновь его охватило беспричинное беспокойство.

«Да что такое твориться со мной! Ничего не понимаю…»

С трудом, но до него всё же, наконец, дошло. Тревогу и беспокойство вызывает присутствие Лютого. От его фигуры веет холодом, каким-то прямо замогильным.

«Но я его совершенно не знаю, вижу первый раз. Нигде с ним не пересекался ни в той и ни в этой жизни».

- Барон, Хорёк машет рукой!

- Неужели нашёл место этот конченый?!

- Давай заводи, - подал Лютый команду водителю бронетранспортёра и сел на командирское место.

Барон расположился в инкассаторском броневике, Алексей, не теряя времени, поспешил из квартиры на выход. Уже не соблюдая тишину и осторожность, быстро спустился по лестнице вниз и выскочил из подъезда. Добежал до арки и осторожно, при этом тяжело дыша, выглянул из неё. Вовремя успел увидеть зад джипа, скрывавшегося за домом через дорогу. Перебежал её, затем дошёл до того дома и остановился отдышаться.

Чай давно не мальчик и даже не спецназовец, что бы скакать горным козлом без передышки. Рюкзак на спине, разгрузка с запасными рожками к автомату, два пистолета, сам автомат – особо не побегаешь. Отдышавшись, вытащил фляжку из чехла на поясе и, отвинтив пробку, отхлебнул немного живчика. Вот теперь можно и дальше двигаться. Но сначала нужно глянуть, где эти муры. Чуть высунул голову, посмотрел вдоль улицы. Колонна стояла на проезжей части впереди, в двух домах от него. Дворами начал пробираться к месту нахождения колоны. Пройдя пару дворов, он едва не наткнулся на бойцов Барона.

Из предпоследнего подъезда пятиэтажки они выносили какие-то картонные коробки. Дверь подпёрли кирпичом, что бы не открывать каждый раз, очевидно у них не первая ходка, взмокшие и усталые, они материли своих боссов, что те технику оставили на улице позади дома и теперь им приходится тащить коробки в его конец, чтобы через арочный проход между домами попасть на улицу.

- Сами бы потаскали, козлы!

- Тише, ещё Лютый услышит…

- Не услышит, они с Бароном в броневике коньячком балуются.

Подождав пока они не вышли со двора, Алексей спрятался в избушке на детской площадке, рядом с песочницей и качелями, почти напротив открытого подъезда. Постояв там и выждав время, никого больше не увидел. Вылез из тесного для взрослого дядьки укрытия. В этот момент из подъезда донёсся звук шагов и сопение. Кто-то спускался вниз по лестнице. Пришлось затаиться за избушкой, держа палец на спусковом крючке, в готовности в любой момент нажать его.

С правой стороны дома донёсся топот: из арочного прохода во двор вбежал один из бойцов:

- Хорёк, ну что там? Много ещё?

- Последняя коробка, - ответил только что вышедший из подъезда паренёк. Он опустил коробку на асфальт и устало вытер мокрый лоб рукавом камуфляжа.

- Я тогда побежал обратно, доложусь Барону. А ты поторапливайся.

- Я скоро. Отлить надо, терпеть уже не могу, да и передохнуть хоть немного.

Отойдя от коробки на пару шагов в сторону песочницы, принялся нетерпеливо, пританцовывая, расстёгивать ширинку. Алексей, прислонив тихонько автомат к бревенчатой стенке, вытащил из ножен кинжал и, активировав «Скрыт», слева обошёл избушку. Подкрался к пареньку со спины. Хорёк ещё копошился в штанах, никак не мог справиться с пуговицами, чертыхаясь и ничего не замечая. Алексей левой ладонью с силой зажал ему рот, а правой попытался воткнуть в бок под рёбра кинжал, с первого раза у него это сделать не получилось. Глаза паренька от боли и испуга выпучились, он пытался кричать, дёргался изо всех сил и хватать за руку напавшего, стремясь её оторвать от себя, но Алексей продолжал крепко его прижимать к себе. Тяжело удерживать подвижного, как ртуть, парнишку. С четвёртой попытки лезвие кинжала всё же вошло в плоть. Обезумевший не меньше своей жертвы, казалось, что сердце во-вот выпрыгнет из груди, Алексей пытался удержать дёргавшегося Хорька, прижимая его голову к себе, правой рукой продолжая держаться за рукоять кинжала. В нос ударил запах мочи, на штанах бандита увеличивалось в размерах мокрое пятно.

Уже обмякшее, потяжелевшее при этом тело, Алексей заволок за избушку, а затем и внутрь, опустив его там на песок. Хорёк всё ещё продолжать дышать, но сил кричать у него уже не было. Алексей дрожащими руками вытянул из его тела кинжал, паренёк жалобно всхлипнул. Глубоко вздохнув, превозмогая себя, не мясник он всё же, ударом в сердце, добил раненого. Обтёр лезвие его же камуфляжем, убрал в ножны, не сразу попав в них. Руки ходили ходуном, пару глотков из фляжки живца улучшили его состояние. Трясун прошёл, но ему на смену пришло мрачное настроение.

"Жаль, конечно, паренька, но тот сам выбрал неверный путь".

Как бы Алексей не пытался успокоить свою совесть, ему всё равно было не по себе. Дурнота и тоскливое настроение накатило на него. Никакого удовлетворения от смерти врага он не испытывал.

Его душевные терзания прервал зычный голос со стороны арки:

- Хорёк, сколько тебя ждать?! Барон сказал, что бубенцы тебе открутит.

Коренастый, широкоплечий мужчина, в бундесверовском кителе с закатанными рукавами, на руках тактические перчатки, в разгрузке, на поясе кобура. Увидел одинокую коробку на асфальте, ещё раз крикнул: