С самого утра юноша стал готовиться к первому вызову в суд. Первым делом послал Айри купить Герносу новый хитон. Он хотел, чтобы лекарь предстал перед советником и прелатами респектабельным, обеспеченным человеком, а не нищим бродягой. Подровнял его редкую шевелюру, убрал клочки волосков, изображавших козлиную бородёнку, и тощие усишки. Александр привёл в порядок и своё лицо. Бронзовые бритвы очень быстро тупились, поэтому он использовал один из метательных ножей.

Девушка с блеском выполнила ответственно поручение. В почти новом, темно-зелёном хитоне с коричневой узорной каймой по подолу евнух смотрелся солидно, вполне соответствуя своему положению известного в городе лекаря. Чтобы не раздражать судей необычным внешним видом, парень тоже обрядился в хитон, повесив серебряную цепку на грудь и пару золотых колец на пальцы. Скромненько, но со вкусом.

— Мне тревожно, — сказала Айри, стоя в дверях.

— Не думаю, что до этого дойдёт, — усмехнулся он и попросил. — Помолись за нас.

— Кому? — грустно улыбнулась собеседница.

— Баст, — серьёзно сказал Александр. — Она меня в беде не оставляла.

Датр Домин не подвёл и ждал их на условленном месте. Вот только выглядел как проигравший бой борец за трезвость. Львиная грива всклокочена, маленькие красные глазки еле выглядывают из-за набрякших век, а от исходившего от него аромата хотелось закусить.

— Да будут боги благосклонны к вам, господин Дрейк! — церемонно раскланялся он, запахнувшись в старый, покрытый пятнами плащ.

— И тебе не болеть, — проворчал парень. — С Каписом виделся?

— Выполнил все ваши распоряжения! — заверил законник. — Он не хочет никакой сделки. Его единственное условие — публичное признание Герноса в самозванстве.

— Я же тебе говорил, — скривился лекарь.

— А попробовать всё же стоило, — упрямо повторил Алекс.

Они направились во двор.

— Узнал ещё что-нибудь? — поинтересовался юноша.

— Всё! — гордо выпятил бочкообразную грудь Датр.

— Всё меня не интересует, — усмехнулся Александр. — Только то, что касается суда и Каписа.

— Его будет защищать Гнейс Аттил Юст, — тихо и чётко стал докладывать толстяк. — Не самый лучший законник в городе. Но кое-что умеет. Знаком с советников Фроласом, а его брат женат на дочери прелата Квинта.

— Паршиво, — хмыкнул парень, протискиваясь сквозь толпу.

— У них четверо свидетелей. Это Дирас сын Карса — его сосед и трое купленных. Одного я хорошо знаю. Если заплатить, он не явится на суд. Но самый опасный это сосед. Против него у меня ничего нет.

— Ещё чем обрадуешь? — спросил Алекс.

— Гнейс Аттил о тебе расспрашивал, — совсем тихо ответил законник и озабоченно поинтересовался. — Ты случайно не зарезал парочку уважаемых горожан вместе с их семьями и рабами?

Юноша подумал, что даже если сложить всех, столько не наберётся. И ещё вопрос, можно ли их считать уважаемыми? Но вслух сказал:

— Только одного налётчика в борделе «Сладкий родничок», когда Акулий зуб прикончил Дума Валуна.

— Слышал, — уважительно кивнул Датр.

Встав возле помоста, они стали терпеливо ждать, когда наступит их очередь предстать перед завязанными глазами городской Фемиды.

Вначале рассмотрели дело о нарушении сроков поставки древесного угля, затем влезли стражники, притащив какого-то полуголого мужика с разбитой физиономией. Содержательница публичного дома обвинила моряка в дебоше и нанесении тяжких телесных повреждений рабыням. Капитан доказывал, что его человека опоили какой-то гадостью, а так он смирный, мухи не обидит. Однако, когда суд, выслушав показания стражников, поставил перед ним дилемму, выплатить более чем солидный штраф или отдать хулигана городу, капитан смущённо развёл руками. Матроса приговорили к каторге. Тот стал ругаться, орал что-то вслед уходившему начальнику, пока один из воинов не успокоил его дубинкой по затылку.

Толстый глашатай с круглым, похожим на тыкву лицом взглянул на вощёную табличку.

— Капис сын Алча!

На помост торопливо поднялся шурин Герноса и какой-то пожилой, представительный мужчина в чистой коричневой тунике и сине-белом плаще.

— Алекс Дрейк и тот, кто называет себя сыном Пелия.

— Пойдём, — кивнул парень евнуху. — Наша очередь.

— Ты снимаешь лавку в доме Корнелла на углу улиц Морской и Корнеллевой? — поинтересовался один из прелатов.

— Да, уважаемый.

— А это твой слуга?

— Он мой названный брат.

— Нас не интересуют подробности ваших взаимоотношений, — не скрывая издёвки, сказал Фролас, и по толпе прокатились глумливые смешки. — Он работает у тебя?

— Да, господин советник, — чуть поклонился Александр.

— По всем обычаям и законам должно быть наоборот, — проворчал второй прелат. — Не дело, когда всеми делами в доме заправляет юнец.

— Так получилось, уважаемые господа, — развёл руками юноша. — Гернос сын Пелия тридцать лет провёл в плену и мало знаком с суровыми реалиями жизни.

— Протестую! — вскричал защитник Каписа. — Он не может называть этого человека Герносом сыном Пелия.

— Как же мне его называть? — удивился Алекс.

— Пока никак! — резво оборвал его прелат и обратился к глашатаю. — Продолжай.

Тот откашлялся.

— Защитник Каписа сына Алча, изложите суду ваши обвинения.

Звякнул гонг, из воронки тонкой струйкой потекла вода.

Гнейс Аттил шагнул вперёд, окинул взглядом притихшую площадь. Очевидно, подобные дела здесь слушались не часто. Разговоры в толпе затихли. Люди с интересом ждали выступления законника.

— Мой уважаемый клиент, писец Дворца Ста обвиняет этих людей в недостойном и противозаконном поступке, — бархатным голосом пророкотал мужчина. — Они присвоили себе имя мальчика, умершего тридцать лет назад, с целью лишить семью Каписа сына Алча дома и выкинуть их на улицу!

— Врёт! — не выдержав, прошипел Александр на ухо Датру Домину.

Тот отмахнулся.

— Здесь все врут.

Услышав столь откровенный ответ, парень огорчённо крякнул: «Вот занесло в городок».

— Что скажет защитник обвиняемых? — спросил глашатай.

— Только то, что это наглая и подлая ложь! — патетически вскричал толстяк, воздев руки к небу. — Мой клиент настоящий Гернос сын Пелия, что мы и намерены доказать на следующем заседании.

— У вас есть два дня, чтобы прийти к соглашению, — проворчал советник Фролас. — И избежать уплаты судебных издержек.

Под возбуждённое гудение зрителей они спустились с помоста. Алекс почувствовал себя разочарованным, хотя законник заранее предупредил, что это только начало и расслабляться не стоит.

Осушив одним глотком кружку и закусив жареным пирожком, Датр Домин сказал:

— На первом заседании суд всегда даёт возможность сторонам договориться. Иногда это срабатывает.

— Ты обещал найти свидетелей, — напомнил юноша, хмуро глядя на смачно жующего собеседника.

— Четыре человека готовы подтвердить, что Гернос родной сын Пелия.

Евнух вскинул брови.

— Покажи мне их, — велел Александр. — Поговорим и сразу решим вопрос с оплатой.

— Лучшие в своём деле, — начал рекламную компанию законник. — И главное, они редко участвуют в процессах, поэтому и берут повышенную оплату.

— Как они смогли стать лучшими, не участвуя в судах? — нахмурился парень.

— Следили и наблюдали, — нисколько не смутился собеседник. — Они со двора только в уборную ходят. Всех законников знают. Честнейшие граждане.

— Ага, никого кроме людей не обманывали, — проворчал Алекс, разглядывая откровенно жуликоватые физиономии четырёх мужчин.

Устроив короткий блиц опрос, он сразу же отсеял одного из них.

— Ты на себя посмотри! — рявкнул юноша в ответ на бурные возражения. — Кто поверит, что тебе сорок лет? Больше тридцати не дашь, несмотря на тяжёлую наследственность и хроническое пьянство! А акцент? Ты по либрийски разговариваешь ещё хуже меня. Коренной нидосец! Гастарбайтер, блин. Иди отсюда, пока по морде не схлопотал!

Ответ оказался исчерпывающим, и кандидат в лжесвидетели испарился.