— Эка тебя вставило, — покачал головой парень, сделал глоток и, качая головой, отправился в комнату слуг.

— На помощь! — закричал Тусет, надеясь, что кто-нибудь из постояльцев или обслуживающего персонала гостиницы услышит его и избавит от постыдного плена.

Алекс тушканчиком выскочил из-за циновки.

— Чего орешь?

— На п…

— Не обижайся! — со злобной улыбкой юноша запихал ему в рот свернутую тряпку. — Сам напросился.

Убедившись, что жрец способен теперь только злобно мычать. Алекс стал одеваться. Он едва успел натянуть штаны, как из-за входной двери послышался громкий голос хозяина гостиницы:

— Господин маг! У вас все хорошо? Ничего не нужно?

Телохранитель непонятно выругался и поспешил к выходящему на галерею окну. Тусет попытался позвать на помощь, но тряпка плотно сидела во рту, и него получилось только жалкое сипение. Жрец попробовал биться затылком о кровать, и этим привлечь к себе внимание. Но после второго удара сильно заболела голова. Тогда старик решил свалиться на пол. Возможно, шум падения привлечет внимание Караха. Вот только проклятый охранник умудрился привязать его ноги к кровати. После нескольких безуспешных рывков Тусет затих и невольно прислушался к разговору неблагодарного охранника и тупого владельца гостиницы.

— Нет, уважаемый Карах, я не могу позвать господина.

— Почему? — спросил тот с неприкрытым сомнением в голосе.

— Он занимается магией и не велел себя беспокоить, — ответил Алекс.

— У вас все в порядке? Почему ты в крови?

— Жрец избил, — соврал парень.

— За что? — все так же недоверчиво поинтересовался Карах.

— Утром нечаянно отвлек его во время колдовства, — вздохнул лживый ублюдок.

— А кто это там, в сундуке кричит? — задал новый вопрос хозяин гостиницы.

— Маг служанку наказал, — продолжал клеветать на господина мерзавец. — Она проспала и забыла принести воды для умывания.

— Так я прикажу… — с готовностью предложил Карах.

— Сейчас лучше господина не беспокоить, — понизил голос Алекс. — Весьма гневен. У него…

Дальше жрец, как ни пытался, ничего разобрать не смог. Бившаяся в сундуке Айри, видимо, тоже услышала чужой голос и завизжала, срываясь на сип.

— Отпусти меня, кособрюхий осел.

— Чего это она так орет? — громко поинтересовался хозяин гостиницы.

— Господин посадил с ней в сундук бешеного ёжика, — объяснил бесчестный лгун. — Вот она умом и тронулась.

— И как же теперь? — продолжал любопытствовать Карах. — Сдаст её в храм Айти, как и всех сумасшедших?

— Поучит маленько и расколдует, — пренебрежительно бросил охранник. — Ты же знаешь, что любой маг легко снимет наложенные им самим чары.

— Это все знают, — фыркнул хозяин гостиницы. — Долго он еще будет колдовать?

— Если тебе интересно, спроси сам, — любезно предложил Алекс.

Тусет закричал во всю мощь легких, от напряжения его глаза готовы были выпрыгнуть из глазниц. Но тупой Карах так ничего и не услышал. Помолчав и похмыкав, он бросил:

— Я подожду. Лучше скажу, чтобы принесли воды для умывания.

— Пока не нужно, — отказался мерзавец. — Лучше пусть принесут хорошего вина.

— Я распоряжусь, — согласился хозяин и тихо спросил. — Алекс, а где маг взял бешеного ёжика?

— Магия, — гордо ответил лживый сын собаки.

Телохранитель вернулся.

— Что же нам с тобой делать, мудрец? — спросил он, присаживаясь на край кровати. — Пить хочешь?

Жрец хотел гордо отказаться, но в горле пересохло как в Банарской пустыне, язык, казалось, покрылся толстой жгучей коркой. С трудом сдерживая душившую его злобу, старик кивнул. Алекс налил в чашку рубиново-яркой жидкости и поднес её к носу Тусета. Судя по аромату, это было великолепное радланское вино. Редкий гость даже на столах состоятельных нидосцев.

— Проникся, что тебе предлагают? — усмехнулся Алекс. — Смотри, не выплевывай, оно дорогое.

После этих слов он осторожно вытащил у него изо рта кляп и поднес чашу к потрескавшимся губам. Живительная влага полилась в пересохшую глотку, наполняя жреца новыми силами. Выпив, он попытался закричать, но вонючий шакал — охранник оказался начеку и вновь затолкал в рот тряпку.

Парень пытался напоить и Айри, но девчонка так стойко сопротивлялась, что тот был вынужден вновь запихать ее в сундук. Гневно мычавшего поэта он просто угостил пинком в бок.

Завернутому в одеяло Тусету становилось все жарче. Тело покрылось липким потом, заболел живот, и сильно потянуло избавиться от лишней жидкости. Тем временем Алексу принесли вино и лепешки, которые он не заказывал. И пока его господин страдал от давления в мочевом пузыре, негодяй спокойно подкреплялся. Чувствуя, что еще немного, и он опозорит звание второго пророка храма Сета, жрец просительно замычал.

Видимо догадываясь в чем дело, юноша сразу бросил есть. Развернув одеяло, он ловко связал Тусету руки и посадил на горшок.

Вернув жреца на кровать, Алекс спросил, глядя ему в глаза:

— Что с тобой, мудрец?

Тусет зарычал, услышав такой грубый и глупый вопрос.

— Взгляни на себя, — парень поднес к его лицу серебряный диск зеркала. На жреца смотрело желтое лицо с выпученными, красными от лопнувших сосудов глазами.

— Тебя опоили,… или околдовали, — так же негромко продолжал Алекс. — Борись с этим злом, мудрец. Ты же не мальчишка Треплос и не Айри. Ты служишь Сету. Попроси его о помощи.

Может быть, повлияло зрелище своей перекошенной физиономии, или оказало благотворное действие хорошее вино. Но жрец почувствовал, как полыхающий в груди пожар злобы ко всем и всему начал потихоньку затухать. Чтобы окончательно прийти в себя, он начал молиться. Сначала Тусет обратился к Сету, потом к богу солнца Раа и к владыке царства мертвых Осирсу.

Стало легче, и после второй чашки охранник не стал затыкать ему рот. Айри в своем сундуке уже не кричала, а монотонно выла на одной ноте. Треплос обгадился, и в номере отчаянно воняло. Алекс долго возился у своей постели, чем-то звякая. Жрец с кровати не мог видеть, что он там делает, и даже подумал, что охранник забыл о нем. Но вскоре Алекс нацедил ему третью кружку. Пропотев, Тусет спросил охранника, настороженно наблюдавшего за ним:

— Почему это не подействовало на тебя?

— Не знаю, — юноша пожал плечами. — Я всю ночь не спал, в уборную бегал, живот прихватило. Может поэтому? И нас ограбили.

— Что? — встрепенулся жрец.

— Взяли только папирус, — ответил Алекс.

— Кто? — поинтересовался Тусет.

— Один толстяк, — юноша насторожился и пододвинулся ближе. — Он тебя чуть не зарезал, хорошо, что я вовремя появился и помешал.

— Ты его убил? — прошипел жрец, чувствуя, как мутная волна безумия вновь готова захлестнуть сознание.

— Нет, — удрученно покачал головой Алекс. — Уж очень ловок оказался.

— Налей мне еще, — попросил жрец.

— Прости, мудрец, — развел руками парень. — Но радланского вина больше нет.

Тусет улыбнулся.

— Давай, какое есть.

К полудню он почти пришел в себя. Обрадованный Алекс сходил за водой и тазом для умывания. Вытираясь, жрец вдруг замер, посмотрев на юношу.

— Я знаю! — вскричал старый келлуанин. — Я точно знаю, чем нас опоили!

— Правда? — встрепенулся охранник. — Как это можно вылечить?

— Подай мне мою сумку, — стал он отдавать распоряжения. — Отправляйся на кухню, принеси меда, горсть муки и кувшин пива.

Алекс умчался выполнять приказ, а Тусет разложил на столе свои зелья и священные амулеты. То, что произошло с ним и слугами, немного походило на «боевое безумие» укров. Шаманы некоторых племен Банарской пустыни готовят специальное снадобье из грибов, произраставших на помете верблюдов. Приняв его, воин переставал испытывать чувство страха, становясь безумно храбрым. Некоторые военачальники Келлуана пытались использовать это средство для своих солдат. Но оказалось, что оно делало человека страшно раздражительным, готовым вступить в смертельную схватку по малейшему поводу или без повода.