Перед жрецом поставили большое блюдо с жареными дроздами. Тусет с жадностью набросился на еду, восхищаясь искусством поваров наместника. Потом принесли нежнейшую вареную телятину, таявшую во рту. Горы разнообразных булочек высились на плетеных подносах. В вазах лежали ягоды и фрукты.

Едва гости утолили первый голод, служанки налили всем вина. Наместник встал, высоко подняв кубок из драгоценного цветного стекла. Музыканты смолкли, танцовщицы застыли подобно статуям.

Громким голосом Снорамош провозгласил здравицу в честь Кел-номарха и всей его семьи, богов и народа Келлуана. Вслед за гостями жрец с удовольствием выпил красное терпкое вино. Очевидно, этот тост стал своеобразным сигналом. Люди стали громче переговариваться между собой, не оглядываясь на хозяина дома. Сам наместник принялся что-то негромко выспрашивать у военачальника. Мужчина, сидевший по другую сторону от жреца, попросил его подробнее рассказать о путешествии до Найульских островов.

После нескольких бокалов Тусет чувствовал себя легко и свободно, поэтому сразу согласился и стал припоминать малейшие подробности плаванья в Диких водах.

Внезапно музыканты заиграли громче, привлекая к себе внимание. В круг танцовщиц, вновь возобновивших свое бесконечное движение, впорхнули две девушки с короткими палочками в руках. Выгнувшись почти до пола, они стали жонглировать, постепенно поднимаясь. Бело-синие палочки порхали над их головами. Не давая им упасть, девушки стали принимать разнообразные причудливые позы. Они то приседали на одной ноге, то высоко подпрыгивали, то взбирались на спину друг дружке.

— Это лучшие танцовщицы в Нидосе, — гордо сказал сосед Тусета. — Знатные горожане не жалеют серебра, чтобы заполучить их к себе на пир.

Тем временем девушки, ходившие вокруг, опустились на колени и, выгнувшись назад, коснулись вытянутыми пальцами пола за спиной. Вся группа стала походить на огромный цветок из прекрасных смуглых тел.

— Красиво! — вскричал наместник. — Я доволен!

Девушки сбились в стайку и стали, кланяясь, благодарить своего хозяина.

— Я оказываю вам честь! — язык Снорамоша уже начал слегка заплетаться, но голос по-прежнему звучал величественно. — Сегодня с вами проведет ночь мой гость! Мудрый Тусет.

Гости засмеялись, танцовщицы захихикали.

— Твое предложение слишком щедро, владыка, — покачал головой жрец. — Я уже не так молод. Пожалей мои годы.

Это восклицание было встречено новым взрывом смеха. Заулыбался и наместник.

— Ты еще должен вернуть книгу в храм, — согласился он. — Поэтому я разрешаю тебе самому выбрать спутниц на сегодняшнюю ночь.

Под любопытными взглядами гостей Тусет вылез из-за стола, и слегка пошатываясь, направился к девушкам. У жреца просто разбегались глаза. Каждая казалась ему красавицей. Не долго думая, он взял за руку одну из жонглерш. Среди танцовщиц пронесся вздох разочарования.

— Неужели мои служанки недостаточно красивы для тебя? — нахмурился наместник. Эта сцена явно доставляла ему удовольствие.

— Они слишком прекрасны, — притворно взмолился жрец. — Избавь меня от выбора, владыка.

— Тогда я сделаю это за тебя! — хозяин громко рыгнул. — Быстрая Рыбка, ты пойдешь с Ловкой Ручкой и сделаешь все, чтобы ночь моего гостя под этой крышей стала самой лучшей в его жизни!

Вторая жонглерша склонила в поклоне прекрасную голову.

Тусет подумал, что ему пора покинуть пир, но наместник настойчиво приглашал его вернуться за стол.

— Девушки дождутся тебя в твоих покоях, мудрец. Вечер еще только начался.

После жрец мысленно благодарил вельможу за бесконечные и часто глупые вопросы, которые не дали ему окончательно спьяниться.

Пир шел своим чередом, гости ели и пили, разговаривали о своем, не обращая никакого внимания на виновника торжества. Кое-кто уже откровенно дремал, опираясь на плечо соседа. Но никто не мог покинуть праздник раньше хозяина. Поэтому, когда наместник, покачиваясь, встал, многие из гостей невольно испустили вздох облегчения. К счастью тот уже так набрался, что почти ничего не слышал. Пробормотав Тусету нечто, напоминавшее пожелание доброй ночи, он направился к двери во внутренние покои, поддерживаемый с одной стороны женой, с другой — старым слугой.

Уставший жрец тут же попросил проходившую мимо служанку проводить его в спальню. Девушка позвала молодого человека, и тот с поклоном попросил гостя следовать за ним. Покидая обеденный зал, Тусет заметил, как одна из женщин в сбитом парике с серебряными заколками громко блевала в подставленный слугой кувшин.

Сопровождаемый слугой жрец вышел во двор и по широкой лестнице поднялся на галерею, проходившую вдоль задней стены дворца на уровне второго этажа. Вдоль перил стояли высокие бронзовые светильники с горевшим земляным маслом. Молодой человек остановился у резной двери и поклонился.

— Здесь вас ждут, господин мудрец, — проговорил он неестественно тонким голосом и, откланявшись, оставил старика одного.

Тусет распахнул створки и вошел в полутемную комнату с низким потолком. Сквозь широкое окно, наполовину закрытое полупрозрачными занавесями, луна освещала широкую кровать с горой разноцветных подушек, подушечек и искусно сделанной подставкой для головы, позволявшей парику не смяться во время сна. Жрец оглянулся: две табуретки, туалетный столик с косметикой и серебряным зеркалом, две вазы с цветами и львиная шкура на темном полу. Сбоку послышался легкий шорох. Тусет улыбнулся. Из темного угла ему навстречу шагнул мужчина, согнувшийся в глубоком поклоне.

— Ты кто? — насторожился жрец, отступая к стене.

— Я Минхотеп, писец помощника наместника, — ответил незнакомец. — Мы виделись сегодня на пиру.

— Но что ты здесь делаешь? — нахмурился Тусет. — Где девушки?

— Я попросил их дать мне возможность переговорить с тобой.

«Наверное, тоже хочет узнать подробности путешествия?» — с легким раздражением подумал жрец, а вслух сказал:

— Я очень устал и прошу тебя уйти.

— В Нидосе заговор! — понизил голос писец, подходя ближе. — Принц Бэсаат через наместника Снорамоша за спиной Кел-номарха, жизнь, здоровье, сила, вступил в переговоры с Верховным тайным советом!

— Ты пьян! — вскричал жрец. — Какой принц? Какой тайный совет.

— Тихо! — властно прервал его Минхотеп. — Кроме Совета ста в Нидосе существует Верховный тайный совет из десяти или двенадцать самый богатых семейств города.

— Я… — попытался вновь прервать молодого человека Тусет.

— Не перебивай меня, мудрец! — рассержено зашипел писец. — Принц Бэсаат получил от богатеев Нидоса десять тысяч дебенов золота. За это он обещал дать городу полную свободу и разрешить нидосским купцам торговать по всему Келлуану и окрестным землям.

— Разве принц стал наследником, — растерянно пробормотал жрец. Парень походил на сумасшедшего, но что если он прав?

— Государь Гебхотеп, жизнь, здоровье, сила, еще не назвал его имя. Но жрецы и сановники торопят. Теперь на это золото принц Бэсаат собирается приобрести новых сторонников при дворе и среди служителей богов.

— А как же старший сын Келл-номарха? — спросил Тусет. — Обычно именно старшие наследуют корону?

— Принц Айхмос в опале, государь послал его с войском против племен диких укров, — ответил Минхотеп. — Самое время для Бэсаата стать наследником.

— Почему ты это мне рассказал? — жрец вытер пот, выступивший на бритой голове.

— Потому, что доверяю тебе, — тихо проговорил писец. — И знаю твою ненависть к геданам. Когда-то ты помогал грозному Мосайху бороться с их ересью в Абидосе

Тусет вздрогнул, он-то надеялся, что эта часть его жизни навсегда похоронена в самых дальних и глухих уголках памяти.

— Причем тут отступники? — пробормотал он, пряча глаза.

— При том, — Минхотеп наклонился к жрецу. — Что ересь тогда не выкорчевали до конца!

— Как?! — ужаснулся Тусет, отпрянув. — Что ты сказал?

— Многие здесь почитают Безымянное, Вечное и Вездесущее Ничто! — на грани слышимости шептал писец. — Гедане хотят впустить чужаков в Келлуан для новых знаний и поэтому поддерживают Бэсаата.