– На кол посадят или за ребро повесят. На благородного он не очень похож. Башку рубить не станут. Так убить, или пусть живет?

– Оставь его здесь, – вдруг проговорила Сайо. – Возьми только меня.

– Нет, госпожа, – широкое лицо озарила радостная улыбка. – Живым не оставлю. Или в замок отвезу, или убью. И то, только из уважения к тебе.

– Я заплачу.

– Чем? – посерьезнел Гильд. – Все твои деньги и так мои.

– Собой!

– Госпожа! – скрипнул зубами Алекс.

– Отъедем подальше, и заплачу, – пообещала девушка.

– А прямо здесь? – похабно осклабился возчик. – Вот тут. Расплатишься, и оставлю.

– Поклянись Вечным Небом! – потребовала девушка, подходя ближе.

– Клянусь! – вытер слюнявый рот Гильд. – Если мне понравится. Оставлю парнишку здесь. Спасется – его счастье. Лесные звери съедят, я не виноват.

– Хорошо, – улыбнулась Сайо, подходя вплотную и кладя ладонь ему на колючую щеку.

Мужик, зарычав, попытался её облапить. Девушка вспомнила преподобного Кимцзы и его уроки.

Указательный палец левой руки безошибочно нашел нужную точку за ухом. От резкой боли Гильд вскрикнул и разжал объятия. Правая рука Сайо выхватила из-за пояса нож и неловко ткнула в обтянутый толстым сукном живот. Острое лезвие на удивление легко вошло в тело. Мужчина закричал еще сильнее и оттолкнул девушку.

И тут в ней словно проснулся демон. Увернувшись от нелепо размахивавшего руками Гильда, она ударила еще раз, чувствуя, как сталь скрипнула по ребру, потом еще и еще.

Сайо очнулась, когда возчик уже затих. Взглянув на залитые кровью руки, она закачалась и рухнула на землю.

– Юмико! Юмико, очнись! – надрывался Алекс.

Девушка с трудом села и вытерла выступивший на лбу пот.

– Скорее, Юмико!

– Сейчас, Алекс. Иду, – бормотала она, поднимаясь и тут же падая.

– Развяжи мне руки!

– Сейчас, – Сайо взяла заляпанный кровью нож и на четвереньках поползла к молодому человеку.

Дрожащими руками она перерезала кожаные ремни, туго стягивавшие посиневшие запястья. Морщась от боли, Алекс сел и обнял ее за плечи.

– Спасибо тебе, Юмико, – тихо проговорил он, осторожно вытирая слезу на ее щеке. – Ты спасла всех нас.

– Тину не спасла, – проговорила девушка, отворачиваясь.

– Это я виноват, – Алекс прерывисто вздохнул. – Потерял осторожность. Расслабился. Думал, главное из замка выбраться.

– Ты не мог увернуться, – возразила девушка. – Он ударил тебя сзади.

Молодой человек поднялся и помог ей встать.

– Надо отнести подальше в лес эту падаль, – проговорил он, подходя к трупу Гильда.

– А что делать с Тиной?

– Прикрой ее плащом, – попросил Алекс.

Пыхтя и отдуваясь, он потащил тело крестьянина за кусты.

Девушка проводила его тоскливым взглядом, взяла с телеги плащ и аккуратно прикрыла им мертвую Тину.

Молодой человек быстро вернулся, прижимая к груди сапоги и штаны убитого.

– Пригодятся, – буркнул он в ответ на вопросительный взгляд Сайо.

– Мы ее тут оставим?

Алекс подошел к Тине и, подняв тело на руки, положил в тележку.

– Подальше отъедем и похороним.

Девушка, ссутулясь, сидела на краю повозки, а молодой человек шел рядом, понукая ослика.

– Что будет дальше, Алекс? – тихо спросила она.

– Все то же самое, – ответил тот. – Только теперь у нас есть повозка, десяток медяков и пара поношенных сапог.

– Две пары, – возразила Сайо. – Думаю, она на нас не обидится.

– У этой девушки была светлая и чистая душа, – помедлив, сказал молодой человек. – Если бы не я, она была бы жива.

– Не вини себя, Алекс, – попыталась утешить его Сайо. – Она сама выбрала свой путь.

– Какой? – усмехнулся молодой человек. – Родиться посудомойкой и не иметь никаких шансов стать чем-то большим? Быть живой игрушкой для любого, кто сильнее и богаче?

– Так уж устроен этот мир, Алекс, – пожала плечами девушка. – Кто-то родится в замках и дворцах, а кто-то на замковых кухнях. На все воля Вечного Неба.

Парень выругался и встал.

– Вот здесь.

Он заставил ослика сойти с дороги и завел повозку за кусты.

У них не было ни времени, ни инструментов копать глубокую могилу. Широким ножом крестьянина Алекс ковырял неподатливую, лесную землю, злобно обрубая крепкие тонкие корешки.

Сайо присела рядом, не спуская с него настороженного взгляда. На гладком лбу молодого человека пролегла глубокая морщина, у губ появились горестные складки, в голубых глазах стояли слезы. Тонкие губы шевелились, выплескивая беззвучные ругательства и проклятия.

Руками он выгребал из ямы рыхлую землю и продолжал бить, крепко сжимая кинжал. Девушка с тревогой посмотрела на темневшее небо. Скоро вечер.

Она осторожно коснулась плеча Алекса.

– Что? – резко спросил он.

– Дай, я помогу, – попросила она.

Молодой человек молча протянул ей свой кинжал.

Девушка отошла к другому краю ямы. С каждым ударом клинка куда-то уходили страх и усталость. В душе Сайо просыпалась родовая память храбрых воинов и беспощадных правителей. Ей казалось, что сталь погружается не в почву с корешками и мелкими камешками, а в тело Гильда. «Мразь, – шипела она про себя. – Хам, быдло, сволочь! Дочь Сына Неба ему захотелось! Вот тебе! Получи! Получи! Девчонку убил, думал, я перед тобой лужей растекусь?! На тебе! И тебе! Чубсо! Айоро! Сегун! Носо! Сабуро! Ненавижу вас! Не плакать надо, а резать, зубами грызть! Никогда больше не стану пленницей! Лучше смерть!»

– Что с тобой, Юмико? – с тревогой спросил Алекс. – На тебе лица нет.

Девушка очнулась. Взглянула на свои перепачканные землей руки и на длинную яму с неровными краями.

– Девочку жалко. Он мог ее просто оттолкнуть. Грязный простолюдин.

Алекс в ответ криво усмехнулся и как-то странно посмотрел на нее. Сайо смутилась. Она и забыла, что молодой человек считает себя слугой.

– Думаю, ей хватит.

Парень положил легкое тело в неглубокую могилу, прикрыл лицо платком и, не скрывая слез, стал засыпать яму.

Александра подавленно молчала, механически обходя лужи. Поменявший хозяина ослик тоскливо вздыхал и фыркал. Сайо понуро сидела на телеге, безуспешно пытаясь оттереть грязь с ладоней мокрой тряпкой.

«Я ее знала только неделю и уже потеряла, – думала Алекс, и ее душа обливалась кровью. – Эта девочка всего лишь хотела вырваться из рабства. Почувствовать себя человеком».

В который раз она удивлялась будничному спокойствию смерти. Вот жила-была девочка Тина. Отца не знала, мать убили, всю свою жизнь видела лишь грязные тарелки, терпела ругань и побои. Но стоило ли добиваться свободы, чтобы первый же крестьянин тебя и убил? Не благородный воин. Разбойник – ратник или соратник землевладельца, а такой же простолюдин, как и она. Убил без особой нужды, просто так.

– Алекс! – Сайо прервала ее философские размышления. – Слышишь?

Она встала и с тревогой прислушалась к шуму ветра в голых ветвях. Что-то звякнуло.

– Всадники! – вскричала Александра, оглядываясь.

– Что делать?

– В лес! – крикнула Алекс, подавая руку девушке. – Скорее!

Они отбежали с десяток шагов. Александра сорвала с Сайо плащ и бросила на землю.

– Ложись!

Девушка без разговоров легла.

– Не так! – поморщилась Алекс. – Свернись клубком!

Она прикрыла девушку своей старой курткой и стала лихорадочно забрасывать ветками и сухими листьями.

Послышалось громкое лошадиное фырканье.

– Жди, я вернусь, – пробормотала Александра и бросилась к дороге. Не доходя до нее, она увидела двух всадников, приближавшихся к оставленной повозке. Придав лицу страдальческое выражение, Алекс развязала пояс и, придерживая сползавшие штаны, охая, вышла из-за дерева.

– Эй ты! – громко позвал ее один из воинов.

Сделав вид, будто только что заметила их, Александра стала кланяться, одновременно завязывая веревку на штанах.

– Что ты там делал? – строго спросил соратник.