– Конечно, старый друг, – проговорил рыцарь, тоже выбираясь из лохани. – Можно сказать, я выполнил свою клятву. И теперь все будет зависеть уже только от нее.

За ужином Гатомо расспрашивал о происшествиях в замке, о самочувствии Сайо, но ни словом не обмолвился о своей поездке в Кауцо-фами. Отпустив девочку, он приказал служанкам принести еще водки и не тревожить их по пустякам.

Монах от выпивки отказался, а хмурый старший соратник молча прихлопнул свою стопку. Весь ужин он явно собирался что-то сказать, но не решался. Но рыцарь, вместо того чтобы поинтересоваться, что беспокоит старшего соратника, вдруг спросил:

– Скажи, Мирамо-сей, тебе хочется иметь свой замок?

– Конечно! – удивился вопросу воин. – Но мне никогда не стать землевладельцем, мой господин.

– А управителем? – лукаво улыбаясь в седые усы, спросил рыцарь.

У старшего соратника перехватило дыхание, все его беспокойство моментально куда-то улетучилось. Управитель осуществляет полномочия землевладельца в случае его длительного отсутствия. Например, служба при дворе, выполнение поручений господина, связанных с долгими путешествиями и походами.

– Но ведь тебя не посылают в дальний поход, Гатомо-сей?

– Нет, – пьяно покачал головой рыцарь. – И ко двору меня тоже не приглашают.

– Тогда как я могу быть управителем, если у тебя, мой господин, только один замок и одна деревня?

– А если будет два?

– Вот если у тебя будет еще один замок, Гатомо-сей, я буду служить тебе управителем так же верно, как служу соратником.

– Когда будет, – поправил рыцарь. – А пока никому ни слова об этом разговоре. И оставь нас с преподобным.

– Конечно, Гатомо-сей.

– Когда ты собираешься сказать Сайо? – поинтересовался монах, едва дверь за старшим соратником затворилась.

– Еще не знаю, – рыцарь слегка протрезвел. – Честно говоря, мне будет жалко с ней расставаться.

– Мне тоже, – вздохнул монах. – Ты пошлешь с ней кого-нибудь?

– Вот еще! – вскинул белесые брови Гатомо. – За нее будет отвечать Айоро. Пусть она и дает слуг.

– Когда я только поступил в монастырь, – тихо заговорил Макао, – то по уставу год не мог покидать его стены и видеться с посторонними. Даже тебе, чтобы встретиться со мной, пришлось внести в монастырскую казну целую серебряную монету.

– Я помню, – засмеялся рыцарь. – За «лебедя» мы едва успели сказать друг другу пару слов. Прибежал настоятель и велел мне покинуть монастырь.

– Теперь представь, каково будет маленькой девочке среди абсолютно незнакомых людей?

Гатомо засопел.

– Даже старый слуга может быть милее нового господина, – напомнил старинную пословицу Макао. – Не оставляй ее одну, Гатомо-сей.

– Я подумаю, – буркнул рыцарь, с трудом поднимаясь из-за стола.

Александра проделывала обязательный комплекс утренних упражнений. Теперь ей приходилось просыпаться на целый час раньше, но тело настоятельно этого требовало. А после того, как это самое тело выручило Алекс из стольких передряг, утренняя зарядка являлась самым малым, чем она могла его отблагодарить.

Сделав глубокий выдох, Александра подошла к бочке. По привычке оглянувшись, она скинула рубаху и окунула торс в воду. От холода захватило дух. Вынырнув, Алекс почувствовала на себе чей-то взгляд. Прижав руки к груди, она оглянулась. Ей показалось, что в окне третьего этажа главной башни что-то мелькнуло. Протерев тело уворованной тряпкой, Александра натянула куртку и поспешила на рабочее место.

«Если бы не Сайо, эти могли бы мне все кости переломать», – подумала она, провожая взглядом прошмыгнувшего мимо слугу. Парень бросил на Алекс кровожадный взгляд и скрылся за углом башни. Синяк успел потерять свою первозданную лиловость, но по-прежнему закрывал половину лба.

«С чего бы Сайо меня предупредила? – опять пришло в голову. – Интересно, она специально за этим спустилась на кухню, или это случайность?»

«Понравился ты ей. Весь из себя такой красивый, с глазками голубыми, – ехидно заметила совесть. – Не ест, не спит, в уборную не ходит. Все переживает: не обидели ли Алекса нехорошие мальчики? Такого-то красавца».

«Заткнись! – рявкнула на совесть Александра, чувствуя, что краснеет. – Эдак ты, дорогая, не знаю, до чего додумаешься. Пра-а-ативная».

Для того чтобы заглушить ехидный голос совести, ей пришлось сильно постараться.

– Ты, Алекс, сегодня с утра прямо как пчела летаешь, – похвалил ее усердие конюх.

«Бегу как таракан от дихлофоса», – подумала она, взваливая на плечо очередной мешок.

Кроме борьбы с собственной совестью, Александра в этот день смогла убедиться, что и здешним людям свойственно помнить добро.

В конюшню пришел Лохун. Запинаясь и пряча глаза, он протянул ей что-то в чистой тряпочке.

– Вот возьми, Алекс. Жена пирогов напекла с малиной. Вкусные. Спасибо тебе передает.

– И ей спасибо, – взяла подарок Александра. – Как дочка?

– Хвала Вечному Небу, растет, – улыбнулся мужик, – Скоро мы с молоком будем. Ты заходи, если что надо будет.

– Зайду, может быть, – неопределенно сказала Алекс. – И ты меня не забывай.

– Вот сегодня с Джихоном будем лестницу на стене чинить. Так что я пошел.

– До свидания, – крикнула она убегавшему Лохуну.

Александра развернула тряпочку. Взяла круглый румяный пирожок и, разломив пополам, протянула половинку конюху.

– Знатно Лохунова баба готовит, – прокомментировал тот. – Такой пирог можно и господам подавать.

Алекс перестала жевать. У нее вдруг появилась интересная идея. Протянув еще один пирог конюху, Александра сказала:

– Я тебе сильно нужен?

– Пока нет. А что?

– Пойду к Чжанчолу сбегаю.

– Зачем тебе?

– Надо, – уклончиво ответила она и, взяв оставшиеся пироги, вышла из конюшни.

Ключника она отыскала на кухне. Чжанчол обстоятельно обсуждал с кухаркой состояние продуктовых запасов. Стараясь не привлечь внимания спорщиков, Александра выскочила на двор и стала ждать, когда тот освободится.

Ключник вышел, громко хлопнув дверью, и, не глядя ни на кого, засеменил на склад.

– Почтенный Чжанчол, – Алекс постаралась вложить в голос весь сахар, что слопала за свою жизнь.

– Тебе чего? – не оборачиваясь, буркнул старик.

– Подарок принес, почтенный Чжанчол, – продолжала разливаться рекламой Александра.

Ключник даже встал.

– Чего?

– Вот пирожки. Вкусные, с малиной. Мне принесли, а разве я могу не угостить своего благодетеля!

Старик косо взглянул на нее.

– Чего надо?

– Вот возьми, – она протянула сверток.

Ключник попробовал пирог. Пожевал.

– Так чего тебе? Штаны надо или рубаху?

– Поговорить, – вкрадчиво ответила Алекс.

Чжанчол загремел ключами, открывая большой висячий замок в виде свернутого дракона.

– Заходи.

Усевшись за столик, он принялся с аппетитом поедать пирожки.

– Я очень хочу научиться читать, – сказала она и прежде, чем старик что-то возразил, добавила: – Знаю, что надо разрешение господина. Знаю, что он его не даст. Но может, я уже умел? Помоги мне узнать это, почтенный Чжанчол.

– Да как же я тебе помогу? – не на шутку удивился ключник.

– А ты напиши мне несколько слов, – пояснила Александра. – Я буду смотреть на них и вспоминать. Вдруг вспомню не только буквы, но и кто я. Если бы ты знал, как это тяжело – не знать о себе ничего. Напиши. Пожалуйста. Всего несколько слов!

Выслушав столь патетическую речь, Чжанчол поморщился.

– Бумага денег стоит.

– А ты на бересте, – она протянула вычищенный кусок березовой коры.

– Делать тебе нечего, – проворчал старик, раскладывая бересту на столике и берясь за перо. – Что писать?

– На самом верху – имя нашего господина Гатомо, ниже – его воспитанницы, еще ниже – старшего соратника, потом – свое. В общем, имена всех главных людей замка по порядку. А в самом низу напиши: «Начальники Алекса».

Услышав, что его ставят наравне с благородными господами, ключник заскрипел пером.