Он пересёк беседку и подошёл к невысокому ограждению, в котором обнаружилась узкая калитка, а за ней лестница в три ступени.

— Спрятаться можно здесь.

— Хорошо, господин Птаний, — кивнула девушка, глянув на примостившийся в тени стены куст.

Если вдруг в беседку действительно нагрянут любители ночных прогулок, там её никто не увидит.

— Мне очень жаль, госпожа, что приходится причинять вам такие неудобства, — чуть не плача извинился мужчина. — Его высочество потребовал сохранить ваше пребывание в тайне. Но он сам смог привести вас сюда только ночью. А если бы я отказался принимать гостей, это могло вызвать ненужные подозрения. Не знаю, говорил ли вам его высочество, но господин Камий уже искал вас здесь.

— Мне это известно, — кивнула беглая преступница, продолжив самым мягким и успокаивающим тоном, какой только смогла изобразить. — Я понимаю ваши трудности, господин Птаний, и очень благодарна за то, что вы согласились укрыть меня у себя, несмотря на опасность.

— Ах! — томно вздохнул собеседник. — Как же я мог отказать его высочеству?

— Тогда возвращайтесь к своим делам и ни о чём не беспокойтесь, — сказала она, тяжело усаживаясь на скамейку.

Когда мужчина поклонился, Ника почувствовала приторный запах благовоний и обратила внимание на то, что его волосы значительно длиннее, чем это принято у радлан или либрийев, и спускаются почти до плеч.

Спрятав лестницу, он ещё раз заглянул в беседку, и получив уверение гостьи в том, что у неё всё в порядке, торопливо удалился по вымощенной каменными плитами дорожке, протянувшейся меж двумя рядами кустов.

Появление невысокого стройного силуэта Птания в ярко освещённом проёме ознаменовалось громкими приветственными криками. Девушка видела, как он театрально вскинул руки и вошёл в дом, прикрыв за собой дверь.

Хмыкнув, беглая преступница понюхала содержимое извлечённого из местной корзины кувшина. Пахло приятно. Машинально протерев горлышко, осторожно пригубила. Вкус тоже не разочаровал. Однако, прежде чем подкрепляться, она, разувшись, насухо вытерла ноги и сандалии старой накидкой.

Приведя себя в относительный порядок, Ника нашарила завёрнутые в тряпку лепёшки и тут вспомнила предупреждение хозяина дома и передумала их вытаскивать.

Сняв с живота надоевшую сумку, девушка достала оттуда старое платье, постелив его на деревянный пол. Потом, набросив на плечи заботливо припасённое Птанием одеяло, уселась возле калитки, привалившись спиной к перилам, и лишь после этого приступила к трапезе.

После пары больших глотков не очень сильно разведённого вина в желудке сразу потеплело, от чего беглая преступница внезапно почувствовала зверский аппетит. Глотая слюни от нетерпения, протёрла полой накидки верный кинжал и покромсала на куски большой кусок сыра. Завернув ломоть в лепёшку, откусила, едва не заурчав от удовольствия. Всё-таки именно еда — самое лучшее средство от стресса.

В доме вновь заиграла музыка, но уже без слов. Хотя очень скоро донеслись приглушённые выкрики и ритмичное хлопанье в ладоши.

"Вот и до танцев дело дошло, — пробормотала Ника одними губами, готовя очередной бутерброд, но вспомнив, чем ещё, кроме преступности, знаменит Радианий, на миг замерла от внезапной догадки. — А здесь, случаем, не бордель? То поют, то танцуют. Гости какие-то на всю ночь, которых нельзя надолго оставлять, пока они с девочками по номерам не разойдутся. Что это может быть, кроме публичного дома? Ну не ночной же клуб с танцполом и диджеями. Здесь их ещё не изобрели. Да, хорошее местечко отыскал для меня Вилит. Тут точно никто аристократку искать не будет. Хотя сюда уже приходили с обыском. Но это, скорее, из-за того, что Камию известно о знакомстве принца с Птанием. А как этот бардач сошёлся с сыном императора? Небось, принц вместе с другими мажорами местными девочками пользовался. Да и батман с ним! Сама не святая. Лишь бы после свадьбы сюда не бегал".

Качая головой и посмеиваясь, она ещё раз приложилась к кувшину, потом закуталась в одеяло, и прикрыв глаза, постаралась выбросить из головы уже совсем другие, гораздо более тревожные мысли: "Что с Декаром? Посадил его Латус на корабль в Либрию или потащил к своим заказчикам? Как родичи отнеслись к решению Ники Юлисы Террины остаться в столице с учётом того, сколько денег те потратили на организацию её бегства из Радла и на подкуп должностных лиц, сумевших добиться отсрочки ареста самозванки, выдававшей себя за внучку оклеветанного сенатора? По сути это спутало все планы Касса Юлиса Митрора и регистора Трениума. Не пожелают ли те выместить досаду на ни в чём не повинном Декаре?"

Она шлёпнула себя по лбу, размазав очередного, особо наглого комара.

"Если посмеют ему что-то сделать — не прощу, не знаю как, но отомщу обязательно, а если сама умру… так мне поделом! Подставила парня".

Громкий хлопок двери оторвал беглую преступницу от мрачных мыслей.

Из дома, смеясь, выбралась обнявшаяся парочка.

— Ты только вдохни этот упоительный аромат, Трилий! — патетически вскричал мужчина, воздевая левую руку к звёздному небу, а правой прижимая к себе тонкую, смуглую спутницу или спутника в коротком светлом хитоне с хорошо заметными даже на таком расстоянии вырезами на боках и подоле.

"Точно публичный дом!" — подумала Ника, торопливо сворачивая одеяло.

— Так пахнет весна и любовь!

И с чувством продекламировал, завывая и проглатывая окончания слов:

Твой приход — мне отрада. К тебе в тоске

Я стремилась. Ты жадное сердце вновь —

Благо, благо тебе! — мне любовью жжешь.

Долго были в разлуке друг с другом мы,

Долгий счет прими пожеланий, друг, -

Благо, благо тебе! — и на радость нам.

— Прекрасно! — восторженно отозвался звонкий, чистый, как хрусталь, юношеский голос. — Великолепно! Божественно!

"Да ещё и для извращенцев, — закончила свою мысль попаданка, осторожно отворяя калитку. — Хотя они тут все такие".

— Тебе нравится, Ликур Нерк, мой прелестник? — рассмеялся мужчина, смачно целуя собеседника.

Присев на корточки, девушка сгребла вещички, и стараясь двигаться как можно бесшумнее, выбралась из беседки.

— Знатоки театра утверждают, что талантливая игра актёров может сделать известной даже не самую лучшую пьесу, — игриво отозвался молодой человек.

Осторожно прикрыв низенькую дверцу, Ника прошмыгнула в тень куста, едва не выронив одну из корзин от заданного самой себе вопроса: "А зачем же сюда Вилит бегал? Неужели он тоже предпочитает мальчиков?"

Но вспомнив его поцелуй в квартире госпожи Константы, решительно тряхнула головой.

"Нет, не похоже. Может, он этот? Как его? Бисексуал! Так они здесь, если не все "би", так через одного. Вон Аттика напилась и в открытую себя предлагать стала. У дядюшки Эминей есть, который, кажется, ещё и тётушку ублажает. Здесь это пороком не считают. А кто же тогда был любовником принца? Сам Птаний? Да вроде бы староват. Ему самое малое лет двадцать пять. Или Вилит сюда заглядывал из любопытства, и никакой особой сердечной привязанности у него здесь нет? Надо будет обязательно расспросить Птания. Уж он должен знать. Только осторожненько, ненавязчиво, как бы между делом".