— Есть пророчество о том, что некий муж, поставит на дыбы весь мир людей, изменив ход времён.

— О-о-о-о! — восхищённо протянула дочь, не осознавая, конечно, разницы между старинными приданиями и реальной угрозой.

— Я знаю этого воина лично, и это не так патетично как тебе кажется, бельчонок. В реальности это ужасный, бесчеловечный монстр, готовый всю Пирамиду с ног на голову поставить в угоду своим амбициям. Романтичного ареола вокруг него нет, лишь кровь и разрушения.

— Ты должен его остановить? — начала догадываться Юна.

— Да. Но это не просто. Раз я уже пытался и был уверен, что он мертв, а вчера узнал, что это не так. Если верить пророчеству вскоре он обретёт некий дар, который сделает его сильнее и тогда уже….

— Его будет не остановить, — подхватила Юна, видя, что отцу тяжело даже думать об этом. — Значит, мы должны отыскать Вольгера и связаться с ним! — твёрдо заявила Юна, вздернув курносый нос в канапушках.

Огайра посмотрел на свою смелую девочку, которая понятия не имела во, что ввязывается, и сердце его в этот момент словно тесками сжало. Не в силах даже вздохнуть, он кивнул и повёл отважную любительницу книжных приключений в ритуальный зал. Но по дороге они зашли в гостиную замка и прихватили подушку с любимого кресла кея.

— Если ты сумела отыскать меня в озёрной воде, то в серебряной и подавно получится, — проговорил Огайра, протягивая дочери подушку. — А это поможет тебе быстрее считать витал Грута.

В ритуальном зале угли уже простыли, но молодой и пышущей маной Юне они были ни к чему, девочке хватило и пол дюжины свечей.

— Закрой глаза и постарайся считать витал кея с этой подушки, — инструктировал маг, свою дочь. — Как только ты поймаешь волну, зафиксируй её в своей памяти, а потом помести слепок в чашу.

— Так просто!

— Это специальная серебряная вода, она делает за мага самую муторную работу, но показывает лишь то, у чего есть витал.

— А лик Бога она покажет?

— Только если он решит прошвырнуться по земле, — усмехнулся Огайра, — но это, как ты понимаешь, маловероятно.

— Здорово! — восхитилась Юна. — Вот бы нам такую воду.

— У нас нет постоянного дома, а в бурдюке её не перевезешь, она его разъест. Серебряная вода может находиться лишь в ритуальной каменной чаше.

— Понятно, — грустно буркнула Юна и принялась за работу.

Огайра любовался своей девочкой, умиляясь её стараниям. Юна по-ученически сжала подушку двумя руками, прикрыла глаза и, чуть вытянув вперед шею, начала настраиваться. Ресницы её дрожали, на кончиках пальцев вибрировала мана, отчего подрагивала и подушка, а губы сложились в трубочку, будто она старалась втянуть в себя всю информацию, что содержалась в принадлежащем Вольгеру предмете.

— Есть! — прошептала Юна, не открывая глаз. — Я нащупала его, он такой… Такой…

— Другой? — помог ей Огайра. — Вольгер Грут не человек и даже не маг, бельчонок, он кей. Раз, почувствовав его витал, ты его ни с чьим уже не спутаешь.

— Это точно, — проговорила Юна, опуская руки в воду.

— Что ж, посмотрим, — зашуршал Огайра, склоняясь над чашей. — Надеюсь, он где-то недалеко и ты сможешь меня переместить к нему с помощью моего перстня.

— Надеюсь, — протянула Юна, замерев в ожидании.

Несколько минут ничего не происходило, но потом, глянцевая поверхность завибрировала, вобрав в себя всю информацию об объекте поиска, и стала видоизменяться. На глазах Огайры и изумлённой Юны началось коловращение, трансформирующееся в живописную картину. Вода показала залитые солнцем прибрежные скалы и человека. Поначалу фигурка была меленькой и мало различимой, но потом картинка приблизилась, и Огайра увидел своего учителя, сидящего на краю скалы.

Жизнерадостный, вечно улыбчивый и даже беспечный Вольгер, которого знал маг, ни капли не походил на задумчивого кея. Грут сидел на самом краю, уронив тяжёлую голову на кулак, накидка его трепыхалась, чёрные с проседью вихры раздувались в разные стороны, а глаза застыли в немом вопросе. Учитель решал какую-то дилемму, и судя по невесёлому взгляду, решение ему никак не давалось.

Но вот Вольгер встрепенулся, поднял голову и заозирался по сторонам, будто увидел что-то или почувствовал. Он поднялся на ноги, обвёл пространство вокруг себя тяжёлым обеспокоенным взглядом, и картинка вдруг пропала.

— Это всё? — удивилась Юна.

— Обычно больше показывается, — насторожился Огайра.

— Он что почувствовал, что за ним кто-то следит, и накинул защиту?

— Возможно, — озадаченно пробубнил маг. — Но это уже не важно, потому что я знаю где он. Я узнал место, девочка. Это прибрежные скалы Кохары! Он рядом с Таймаром, он его нашёл, а это значит, что ещё не всё потеряно!

— Думаешь, он там для того чтобы убить монстра?

— Уверен! Зачем же ещё? — ликовал Огайра.

— Но зачем тогда он укрылся от нас? — недоверчиво спросила Юна.

— Он мог не знать, что это мы… — предположил Огайра.

— М-м-м да, наверное, ты прав…

— Ну, бельчонок давай-ка, вспоминай, чему я тебя учил, и отправляй меня в Кохару. Я должен поделиться с ним всем, что вчера узнал! — затараторил Огайра, снимая с пальца перстень и протягивая его дочке.

— Пап, — осторожно начала Юна, — мне кажется, это прям вот вообще плохая идея. Ты будешь для него обузой, ведь у тебя совсем нет маны, а с обычным оружием ты справляешься хуже садовника. Вольгер начнёт волноваться за тебя и не сможет сделать всё так, как задумал.

— Нет, нет, нет…. — запротестовал Огайра. — Ты не понимаешь, он сам может быть в очень большой опасности. Если он не успел заметить пропажи, которую заметил я, то будет думать, что имеет дело с простым человеком, а князь, как мне кажется, уже совсем не тот, что был раньше или близок к этому … В общем, это сложно…. М-м-м, просто поверь, мне нужно с ним поговорить. Как только я это сделаю, он сам отошлёт меня обратно. Вот увидишь, всё так и будет.

— Ладно, — сдалась Юна, взяв в руки перстень.

Натирая глянцевую поверхность камня, девочка принялась нашёптывать заклинание, открывающее портал в Кохару, но перстень оставался нем.

— Ничего не понимаю, — озадаченно сказал Огайра, забирая артефакт у дочки и вглядываясь в молчащий камень. — Ты правильно произносишь заклинание?

— Да, пап.

— Давай еще раз, — велел Огайра, протягивая Юне перстень, — только на этот раз повторяй за мной.

— Хорошо.

— Муна нена вах дэр вэйн. Мурнанэ вах дэр вэйн Кохара, — заговорил маг приглушённо

— Муна нена вах дэр вэйн. Мурнанэ вах дэр вэйн Кохара, — отозвалась Юна детским тоненьким голоском, но перстень даже не засветился.

— Муна нена вах дэр вэйн. Мурнанэ вах дэр вэйн Кохара, — произнёс Огайра ещё раз.

— Муна нена вах дэр вэйн. Мурнанэ вах дэр вэйн Кохара, — повторила девочка.

— Муна нена вах дэр вэйн. Мурнанэ вах дэр вэйн Кохара! — в недоумении выкрикнул маг, не понимая, почему заклинание не работает.

— Муна нена вах дэр вэйн. Мурнанэ вах дэр вэйн Кохара! — так же с чувством выпалила Юна, но камень так и остался нем.

— Ничего не понимаю, ни-че-го, — заладил Огайра, меряя неуверенными шагами залу.

— Пап, может мне просто опыта не хватает или маны? — предположила Юна. — Я ведь полукровка.

— Сомневаюсь, бельчонок, ох как я в этом сомневаюсь, — тревожно зашептал маг, опускаясь на каменный пол и обхватывая голову руками.

— Пап, — позвала Юна, — ты очень слаб, у тебя такие синяки под глазами и руки трясутся. Пойдем, я отведу тебя в твою спальню, тебе надо отдохнуть.

— Некогда отдыхать, бельчонок, некогда, — прошептал Огайра, поднимая на дочь воспаленные глаза.

— И что ты будешь теперь делать? Поедешь к нему на лошадях?

— Нет, до Кохары недели три пути, в моём состоянии даже больше. Я поеду в столицу и попробую разузнать, что за дар приготовил своему брату императорский первенец. Правда, я сомневаюсь уже, что в пророчестве имелся в виду Истан, — тише добавил он, — но не могу же я совсем без дела сидеть. Если у меня есть шанс предотвратить трагедию, я не должен его упустить. По крайней мере, увидеть принца и, задать ему пару вопросов я могу. Это в моих силах.