Имелся небольшой шанс, что приятеля, как и других случайных людей, решат отпустить, не доставляя в участок. Но это же жадные легавые! Если есть возможность поднять статистику, осудив непричастных, или вытянуть из незадачливых жертв произвола взятку — эти сволочи её не упустят! Поэтому девушка надеялась, что новоявленных узников просто запихают в обычные арестантские кареты, которые отправятся в участок. Оторвать не слишком толстую деревянную дверцу, шугнуть лошадей конвоя и предоставить приятелю (а также остальным схваченным) возможность разбегаться в разные стороны. Что может быть проще?

Но нет: явилась мелкая поганка — она сразу не понравилась Леоне, даже до того, как полезла к полицейским — и превратила аккуратную и незаметную миссию спасения в какой-то пожар посереди работающего борделя!

Ух, и наорёт же на неё босс! А всё из-за этой, этой…

Стоп. Да кто она вообще такая?

— Эй! Ты кто такая вообще? — воспользовавшись перерывом в схватке, спросила блондинка, попутно прислушиваясь к шуму внизу.

Она устроила достаточный переполох, чтобы арестованные, свидетели и зеваки испугались и порскнули в стороны. И уж кто-кто, а её ловкий приятель не упустит такого шанса. Жаль, что она не может сказать, что поучаствовала в спасении — конспирация и всё такое — иначе Леоне точно бы заставила его заткнуть своё ворчание о когда-то уведённом кошельке обратно в задницу! Подумаешь! Там всего на один раз хорошо погудеть было! Нет, пусть про освобождение говорить и нельзя, но Леоне точно заставит поить себя до упаду!

— Я? — с явными нотками насмешки переспросила противница. — Как насчёт неравнодушной прохожей?

— Прохожей? Неравнодушной?! — озлилась Леоне. — Издеваешься? Да это из-за тебя всё!

— О! То есть ты напала на работающих полицейских и убила нескольких… из-за меня? — сарказм в голосе стал более ядовитым.

— Да пошла ты! — подсознательно девушка признавала правоту противницы: она и впрямь действовала, руководствуясь скорее эмоциональным порывом, нежели трезвым расчётом. — Провались в ад вместе с этими уродами! Чем меньше вашей продажной грязи, тем нормальным людям лучше! — но злость от этого понимания только росла.

Также существовал фактор влияния тейгу.

Впрочем, хозяйка Лионеля даже не догадывалась о том, что её поясок способен как-то влиять на решения носительницы. Не напрямую, конечно — но с помощью косвенной стимуляции, например, выработки гормонов, можно накрутить такого... только вот она просто не думала в эту сторону. Получить навыки самоанализа с её прошлым было просто негде, а добыть знания о тейгу — настоящие, глубокие, не касающиеся интуитивно понятных приёмов... опять-таки: откуда бы? Нынешние тейгуюзеры, не в пример древним, сплошь практики. За вычетом разве что Стайлиша...

Ну и ещё одной предоброй некроманси.

Леоне вновь бросилась в атаку, попытавшись оторвать болтливой малявке голову или хоть что-нибудь ещё. Но эта вёрткая змея будто бы предвидела все её удары — с минимумом движений и не особенно быстро, но уклоняясь от каждого! Ещё и наносила свои тычки! Пусть неопасные и даже не слишком болезненные — тварь метила по самым чувствительным и уязвимым точкам, но тело высшего хищника легко выдержит и не такое! — эти безответные удары кулаков и подогнутых фаланг пальцев сбивали с темпа и до крайности бесили.

И, несмотря на бушующие эмоции, полногрудая революционерка всё лучше понимала, что быстро справиться с паршивкой не выйдет. Лионель, конечно, дарил ей выдающуюся выносливость, но противница тоже не выглядела уставшей, вероятнее всего, в силу своих крайне скупых — на грани или даже за чертой издевательства — движений защиты и контратаки. В том, что она, в конце концов, победит, Леоне не сомневалась, но… что, если эта девчонка не одна? Ведь обычно воители работают как минимум в парах. Блондинка считала, что закатает в землю и парочку мелких клевретов правительства, но ключевое слово тут — «как минимум».

А ещё у полиции есть свой тейгуюзер: рыжая девчонка с собачонкой.

После того, как когти Леоне сорвали с темноволосой головы полицейской шапку, а та, в свою очередь, частично нарушила маскировку девушки, порвав скрывающий её лицо шарф, оголив подбородок и довольно неприятно зацепив трахею скрюченными пальцами, согнутыми в пародии на когтистую лапу хозяйки Лионеля, они вновь сделали перерыв.

— Нормальным людям? — продолжая разговор, иронично вскинула бровь брюнетка, чей голосок звучал так, будто она сейчас не потеряла своих легавых коллег и сражалась насмерть с их убийцей, а просто зацепилась языками со случайной прохожей. — Ты хотела сказать — бандитам, жуликам, ворам и мятежникам? Ах, какие нехорошие полицейские. Особенно лейтенант Баск — тот забавный боевой колобок, которому ты оторвала голову. Теперь его сыновья останутся без отца, а подчинённые, за которых он действительно переживал — без заботящегося о них офицера.

— Восславим же воинов добра! — воскликнула девчонка, раскинув руки в стороны. — Чужого, — добавила она с издевкой.

Будто ожидая именно этого момента, покосившаяся конструкция из досок, которой за время их боя — как и почти всей крыше — уже хорошенько досталось, с хрустом и грохотом упала на край крыши, а потом полетела вниз.

— Не тебе, кха, об этом говорить, — выплюнула Леоне, дотронувшись до открытого подбородка и аккуратно потерев восстановившееся горло. — Псина гнилого, кровавого режима.

— Не мне, — легко согласилась та. — Но я и не претендую на светлый образ. Твари не ходят в белом, хе-хе. Кстати, — имперская воительница нехорошо усмехнулась, — твой дружок мёртв. Я решила, что будет несправедливо, если парни из полиции умрут, а тот, из-за кого их убили — выживет.

— ЧТО?! — с рычащими реверберациями в голосе переспросила Леоне.

Ускорившись, она метнула в имперскую тварь связку арматуры — которую та, впрочем, небрежно отбила в сторону огороженной забором безлюдной территории рядом с пустующим павильоном — и бросилась к краю крыши.

Обмана не было: тело с вытекающей из-под головы кровью действительно лежало на истоптанном снегу. Мужчина лежал среди суетящихся полицейских, неудачников, которых те поймали, крикливых зевак и ещё лесные твари знают кого. Из-за неё…

Нет! Это всё имперская подстилка! Это она запустила лавину, она убила друга Леоне!

Глаза обычно ветреной и добродушной девушки застило бешенство. К изменённым тейгу рукам прилило тепло, злобно оскаленные клыки заострились и вытянулись, став ближе к звериным, нервно дёрнувшийся хвост под треск ткани вырвался наружу и хлестнул блондинку по бёдрам. Всплеск КИ заставил суетящихся внизу людей испуганно вскрикивать и заполошно озираться.

«Неплохо», — прочла она по губам противницы.

Аура брюнетки — как Леоне называла то ощущение потенциальной опасности, текущего настроения и, возможно, сути (тут блондинка была не уверена), что девушка могла чувствовать от других воителей с помощью активированного тейгу — на краткий миг будто бы мигнула и обдала Леоне продирающей до костей силой. Давящей, злой, могучей. Мигнула...

И вернулась к прошлому состоянию средней — явно слабее Леоне — воительницы. Тем не менее достаточно вёрткой, чтобы до сих пор уворачиваться от когтей. Подозрительно вёрткой и наглой.

Впрочем, пребывающая на взводе революционерка не стала задумываться о всяких там настораживающих нестыковках, а просто бросилась вперёд, желая разорвать и растерзать ту, кто в этот момент стала для неё персонификацией всех утрат после обеих чисток: первой, что прокатилась после Сингстрима, и нынешней — после войны банд.

«Рвать-терзать-убивать!» — поддерживаемый злобным рыком внутреннего зверя, рефреном звучал внутренний голос.

Для общительной девушки, обладающей множеством приятелей среди неплохих, но не всегда законопослушных людей, эти тяжёлые события не прошли даром. Пусть она того и не показывала, сохраняя знакомый всем образ ветреной и жизнерадостной особы, но молодой женщине, которая совсем не чаяла, что станет убийцей — и, несмотря на удовлетворение от несомого ею возмездия, никогда не мечтала о такой доле — было тяжело узнавать о смертях многочисленных знакомых. И теперь, всколыхнувшись, все накопленные чувства обратились звериной яростью, полностью сорвавшей планку.