Вот и получается, что буржуа из меня такой же неправильный, как и бандиты из местных патрульных. Я бы даже сказала — подозрительно неправильный, похожий на борцов за народное благо больше, чем сами эти, хех, борцуны. Палач режима, массовая убийца и коррупционерка, угу. Даже как-то неудобно.

Однако юмор юмором, а совсем уж выставлять такое напоказ не стоит. Прямые взятки и завуалированные «подарки» полиции, государственной администрации различных уровней и прочей жадной властно-чиновничьей сволочи, конечно, замылили их взгляд достаточно, чтобы Империя не увидела в нашем небольшом образовании подрастающего конкурента. Но лозунгов и призывов перекроить по нашему примеру всех остальных — не надо.

По крайней мере, пока.

Тем временем четвёрка бандитов, что на деле походила на правоохранителей больше, чем многие среди самих полицейских, вернули пострадавшему рабочему трость и, придерживая за плечо, повели вон из переулка. Посрамлённые и побитые коллекторы тоже двигались прочь, утаскивая под руки своего совершенно не обрадованного возвращённым долгом лидера. Всё же десять серебрушек — серьёзная сумма лишь для фабричного трудяги, никак не стоящая того, чтобы получать за неё переломы. Теперь любителю шантажировать должников угрозами родственникам придётся тратиться на лечение и долго восстанавливаться.

И поделом злобному крохобору!

* * *

Сухопарый мужчина в прямоугольных очках без диоптрий — госпожа исправила данный недостаток своего верного слуги, но он слишком привык к этому аксессуару, придающему внешней солидности — одетый в шикарный тёмно-фиолетовый костюм-тройку, сидел за директорским столом и лениво листал документацию. Вернее, так могло показаться со стороны; однако наблюдатель в лице директора каретной фабрики, скромно стоящего рядом со своим собственным столом, знал, что этот человек — вызывающий как страх, так и восхищение, что по каким-то своим причинам, вместо того чтобы посылать подчинённых, решил провести инспекцию лично — именно читал.

Да притом не просто пробегал взглядом, а запоминал, анализировал и сопоставлял с уже имеющейся у него информацией.

Собственно, нынешний директор как раз-таки и занял свой пост благодаря этой удивительной способности господина главного инспектора, который сходу выловил нестыковки в отчётах прошлого начальника фабрики. Куда делся глупец, вздумавший пытаться надуть таких страшных людей, нынешний глава старался не думать.

Ему больше нравилось размышлять о перспективах.

Когда в конце осени фабрика перешла в руки новых хозяев и на территорию пожаловала целая команда наблюдателей, что стали совать свой нос везде и всюду — как в бухгалтерию, так и под руку рабочим — никто не ожидал от этого ничего хорошего. После того, как начались увольнения, это ожидание неприятностей лишь усилилось, причём на всех уровнях. Ведь если уж начальников одного за другим на холод выкидывают, то чего ждать простому мастеровому? Но… людской состав финансовых и контролирующих отделов сократился почти вдвое, а вразнос в механизме предприятия ничего не пошло. Более того: означенные отделы (так же, как и подконтрольные им цеха производственников) стали работать лучше, а прибыль фабрики выросла.

Чудеса!

Однако после того, как инспекционная группа опубликовала отчёт, в голове новоиспечённого директора всё встало на свои места. Он и раньше понимал, что родственники, знакомые и дети знакомых бывшего хозяина фабрики или сколь-нибудь важного начальства отъедали заметную часть зарплатного фонда. Притом данные псевдоруководители — в лучшем случае! — ничего не делали, милостиво предоставляя возможность своим заместителям выполнять их обязанности, работая за двоих и получая в два раза меньше. Уж нынешний директор об этом знал лучше многих. На своей шкуре прочувствовал.

Но они ведь не только не работали, они вредили! Воровали, заключали заведомо невыгодные сделки ради откатов, покупали негодные комплектующие, урезали зарплатные фонды мастеровщине, которая и так получала в основном талоны для фабричной лавки с отвратными продуктами по высокой цене… Да чего только не делали! Открывшийся масштаб прямых и косвенных хищений поразил даже его — человека, годами крутившегося в этой системе! И как фабрика не разорилась в подобных условиях?

Впрочем, толком развиваться тоже не получалось: по словам старожилов, как перешла фабрика наследнику прошлого хозяина, что в отличие от отца не слишком стремился вникать в дела, так всё и застыло в стабильной неподвижности болота, постепенно начинающего пованивать разложением. Ещё и образовавшийся в последние годы госконцерн давить начал.

В таком ракурсе разве странно, что, лишившись накопившейся массы захребетников, которые не только тянули средства, не делая ничего полезного, но и мешали — их компания воспряла?

Нет, на самом деле, будь новый владелец прекраснодушным одиночкой, такие изменения похоронили бы его вместе с предприятием. Многие из выкинутых начальничков являлись родственниками или знакомыми «полезных людей», которые обиделись на такое отношение к кровиночкам. Но многочисленные проверки как начались, так и закончились, остановленные недовольным окликом сверху. Разорванные цепочки поставок комплектующих и сбыта готовой продукции — так вовсе оказались заранее распланированным шагом. На место старых партнёров пришли новые: те, что по большей части находились под рукой новых хозяев или плотно с ними сотрудничали. То есть контролировались не менее качественно, чем новое приобретение. Издержки, сниженные за счёт устранения посредников, вместе с эффектом масштаба* и отсутствием необходимости искать рынки сбыта — и инвестиции от новых хозяев, конечно — позволили не только начать расширение производства и подготовку к выпуску новой продукции, но и относительно безболезненно проводить странные эксперименты и заигрывания с рабочей массой.

/* — Если коротко и без нюансов, то чем масштабнее производство, тем ниже себестоимость продукции, что закономерно влияет на её конкурентоспособность и получаемую предприятием прибыль. Также сюда можно добавить эффект от централизации закупок, сбыта, управления и т.д./

О противоестественных опытах с чернью директор думать не слишком хотел. Зато размышлять о новом изобретении и перспективах одной из первых фабрик, коя начнёт его изготовлять — вернее, производить финальную сборку произведённых на других предприятиях деталей — ему нравилось.

Удивительный, одновременно простой и вместе с тем гениальный двухколёсный механизм позволял человеку передвигаться со скоростью рысящей лошади. При этом он не требовал ни стойла, ни овса, ни налоговых взносов за загрязнение столичных улиц! Учитывая относительно небольшую планируемую стоимость, а также компактность конструкции, которую вполне можно просто занести в квартиру, многие прогрессивные представители среднего класса предпочтут не ловить извозчиков, а передвигаться самостоятельно, на собственном «железном коне». Если это происходит не зимой, конечно. По снегу и льду двухколёсная новинка ездит не очень хорошо.

Хотя если говорить о центральных, традиционно хорошо убираемых улицах…

Сам директор уже воспользовался служебными полномочиями и намотал несколько кругов на защищённой от снега территории фабрики. И впечатления мог изложить в двух словах.

Феноменальная вещица!

Кроме простых одноместных велосипедов для господ и дам — название образовано от корней слов мёртвого языка velox (быстрый) и pede (нога), что должно привлечь внимание падкой на древности публики — они станут производить и специальные, пассажирские. Эта трёхколёсная помесь велосипеда и конной коляски за счёт своей устойчивости вполне могла работать и летом, и зимой... и обещала владельцам транспортных компаний значительную экономию на лошадях, «конских налогах» и овсе.

Безусловно, полностью вытеснить конную тягу никак не получится: один мужик не сумеет тянуть многих пассажиров на своей лёгкой коляске. Это не говоря о том, что тяжёлые, комфортабельные кареты и без груза весят столько, что человек не вдруг сдвинет такую тяжесть. Но нижний и средний сегмент извоза — это рынок объёмом в тысячи… нет: скорее, десятки и сотни тысяч изделий в одной только Столице!