Женская часть камеры и заметная часть мужской издала вскрики страха и испуганно сжалась, носа коснулся донёсшийся откуда-то из глубины камеры запашок свежей мочи.

Да уж! Аристократы! Надежда и опора Империи, потомки тех отморозков и авантюристов, что завоевали добрую часть материка, а что не завоевали — часто и с удовольствием грабили. Те, кто по праву рождения имел все карты для того чтобы стать воителем. Даже без таланта, исключительно на индивидуально подобранной алхимии и тренировках от дорогостоящих наставников. И что? И ничего. Вон, трясутся при виде раззявившей пасть бандитской крысы и, намочив штаны, послушно блеют: «Понятно», «Не бейте» и «Я всё сделаю»!

Наша так называемая элита…

Небольшой кусочек личности, что достался мне от древнего генерала, заставил испытать острый приступ стыда и злости. Вот за это сражались те, кто заставил Императора лишить своего старшего сына законного права на трон, а потом развязал войну против «поднявшего беззаконное восстание» Чёрного Принца? За это блистательная Юстиция убила их общего друга, а потом сама пала от руки последнего полководца убитого Принца?

Если бы не требования маскировки, то я бы в голос рассмеялась столь злой иронии.

Тем временем, как и обещал бандит, сидельцев начали по одному выводить из импровизированной камеры и после короткого опроса распределять на две неравномерные кучи. В одну входили отпрыски влиятельных родов или дети/внуки высоких должностных лиц, коих я внимательно запоминала (нужно ведь знать, с кого в случае надобности можно стребовать должок?), а в другую… не шушера, нет, но дворяне рангом помельче. И если к первым продолжали относиться сравнительно корректно, то вот для «лишних» всё резко изменилось.

— Ух, какая жопа! — довольно воскликнул один из бандитов, после чего ухватил дворянку за означенную часть тела.

Попка, кстати, действительно выделялась приятной пышностью, особенно на фоне стройной, подтянутой фигурки. Дворяночка явно не пренебрегала упражнениями на ягодичные мышцы.

— Уи-и! — взвизгнула жертва собственной красоты. — Нахал! Что вы себе позволяете?! — и, видимо, от растерянности забыв, где она находится, бесстрашно засветила пощёчину по роже довольно ухмыляющегося похабника.

— Ха, дикая! Люблю таких, — сказал не особо расстроенный мужик и незамысловато двинул девушке в живот.

На некоторое время в помещении начался галдёж, но рядовые «быки», по отмашке главного и под чутким руководством «сержантов», быстро его прекратили, щедро, но аккуратно раздавая тумаки причастным и просто стоящим рядом. Даже нам с Кеем досталось.

Пришлось притворяться, будто испытываем боль и страх. Это показалось даже по-своему весёлым. Словно участие в каком-нибудь квесте-приключении из прошлого мира.

Опрос и распределение продолжились под стоны распределяемых, тихий плач, негромкие молитвы и призывы к правоохранительным органам, которых нет, когда они так нужны. Вскоре очередь подошла к концу, где пристроились мы с напарником.

— Так! Ты, с ехидной мордой, ходь сюды! — махнул Кею один из бандитских «сержантов», тот самый обладатель садистских наклонностей, что задвинул «вступительную речь». — Кто таков? С какого рода? И чем родичи заняты?

— Имя мне — Кей Ли! — вздёрнув подбородок, воскликнул парень. — Для милых девушек — можно просто Красавчик, — подмигнул он одной из дворянок, премилой русоволосой синеглазке. Выглядели её глаза отлично, поскольку распахнулись особенно широко из-за нескрываемого страха. — Я… — тут по просторному помещению разошелся довольно громкий звук соприкосновения чьей-то спины и дубинки. — Ай, больно же! — притворно скривился парень. Впрочем, кроме меня, его преувеличенную наигранность, кажется, никто не заметил.

— Нехер не по делу пасть разевать! Тя спросили — кто такой? Вот и отвечай, сука! — скорчил грозную рожу владелец дубинки и ударил парня по бедру.

— Ой! Понял-понял! — поднял руки сокомандник, что даже не потрудился изобразить, будто ему отсушили мышцы. — Я из рода Ван, если вам так интересно. Бастард. Папашка подрабатывает старшим лордом, а мамашка простой служанкой впахивает, если не окочурилась ещё. И хватит меня бить, — всё тем же наигранно испуганным тоном продолжил он. — …А не то эта дубинка окажется у тебя в заднице. Или ты, шалун, сам этого хочешь? — уже откровенно веселясь, спросил шутник.

— Чё-ё?! — оскорблённый в лучших чувствах конвоир уже вновь замахнулся, но был остановлен окриком главного.

— Люблю тех, кто сохраняет способность шутить, несмотря ни на что, — хмыкнул этот подозрительный персонаж, единственный обладающий достаточно значимыми (но в целом ничтожными) духовными способностями среди всей шайки. — Но скажи мне, шутник, что забыл ублюдок лорда северо-востока в наших краях?

— Вас, конечно, — весело оскалился Кей, что явно наслаждался ситуацией и устремлёнными на него взглядами.

Тут бандит с дубинкой всё-таки не выдержал и на свою беду решил отоварить наглеца по почкам. Дальше события резко ускорились.

Для стороннего наблюдателя это, наверное, было похоже на резкую смену декораций: вот глупый парень дерзит страшным бандитам, вот обладатель дубинки замахивается, чтобы выбить из него всю дурь… И вот любитель бить других болезненно мычит, упав на четвереньки, а из его зада, в ореоле тёмного пятна растекающейся крови, пробив штаны, торчит его ударный инструмент. Вооружённые бандиты валятся, лишённые своих опасных игрушек, а главный, что успел сместиться на несколько шагов, аккуратно придерживаемый моей рукой, оседает с ровной, почти не кровоточащей дырой между ключиц, что перебила позвоночный столб и лишила его возможности двигаться.

Последний персонаж требовался мне в целом виде, ибо тратиться на ремонт вывалившейся из ускорения и всё переломавшей себе марионетки мне недосуг. А поговорить с ним нужно. Так же, как нужно показать свидетелям, что он мёртв и этот конец обрублен. Если не самых породистых из дворянских детишек, то массовку точно опросят, не говоря уже о бандитах, некоторое число которых нужно сдать в полицию.

Да, именно так. В полицию, а не в разведку, где меня так старательно динамят. Пусть теперь этот Нейман за нами побегает, а не мы за ним. Это если про мои подозрения не вспоминать.

— А? А-а-а! Что происходит?! — начали раздаваться возгласы от ничего не понимающих бывших узников, что отличались изрядной «сообразительностью», а также иные, вроде:

— Н-не н-надо! Не убивайте! Спасите-е-е! — разносившихся из глоток «самых смелых и крепких духом» представителей соли земли имперской.

Может, действительно стоило позволить разбойничкам почистить генофонд имперского дворянства?

— У-у-у!!! Ы-у-у! Ы-ы! — громко аккомпанировал начавшемуся гулу неудачливый бандит, открывший для себя «прекрасный мир анальных глубин».

— Тихо, шалунишка! Оргазмируй молча! — насмешливо воскликнул Кей, пнув воющего от «удовольствия» любителя дубинок под дых, отчего тот временно потерял возможность нормально дышать и, соответственно, орать.

И уже к благородной публике:

— Имя мне — Кей Ли! И мы с сестричкой Куроме — те хорошие парни, кого вы, детишки, так громко звали! — раскинул он руки, презентуя себя (формально нас, но в первую очередь именно себя).

…Ещё меня «сестрёнкой» и «парнем» обозвал.

— Мы — великолепные офицеры столичного отделения Службы разведки! Наше призвание — нести боль и унижение таким, как этот извивающийся под пятой Закона шалунишка, — продолжил громко вещать отрядный гаер, что для большего пафоса поставил ногу на валяющуюся у его ног жертву «искромётного юмора», как бы изображая собой Закон с большой буквы. — Поэтому все вместе дружно восхищаемся, успокаиваемся и не мешаем героям работать! Восторги — потом! Впрочем, если это восторги прекрасных дам, то я, как джентльмен, просто не в силах отказать и…

— Кхм-кхм, — напоказ прокашлявшись, перебила я распустившего хвост парня. — Работа, Кей. Сначала работа. А потом вспомни об Акире. И о том, что она с тобой сделает, если узнает, что ты не смог удержать в штанах манифестацию своей, кхм, джентльменской сущности.