Впрочем… громогласные мужчины, что явно вознамерились выпить все имеющиеся в доме — весьма немалые — запасы алкоголя, очень даже разошлись.

«Алкаши!» — включив внутреннюю Акиру, презрительно глянула я на любителей выпить… хотя, судя по количеству опустошённых бутылок под столом, стоит говорить — профессионалов.

Не то чтобы сильные воители (особенно немёртвые, как миньон) могли спиться, однако мне не слишком нравилась мысль, что Булат также пьянствует на базе Рейда и склоняет к этому же мою наивную старшую сестру. И эта их Леоне такая же. Р-революционерка! Небось, подпоила Акаме, а потом совратила. У-у, помойная кошатина!

Мысленный вздох.

Ладно, хотя бы новые темы, на которые переключились учитель с учеником, уже не вызывают интереса со стороны Акаме. Пусть пьют. Что интересно, размахивать руками, ругать одних деятелей и хвалить других, а также совершать остальные действия, положенные находящемуся «под градусом» человеку, спустя несколько лет встретившему хорошего знакомца, старому Мастеру не мешал ни возраст, ни текущая альтернативно-живая форма существования. Казалось — хотя почему казалось? Так и есть! Эмпатия и духовная связь врать не станут! — он заразился яркими эмоциями Булата и опьянел, несмотря на хвалёную устойчивость немёртвых, не позволяющую перейти определённую черту, даже когда используешь подавляющую сопротивляемость технику.

Кстати, более молодой собутыльник, то есть собеседник, как только увидел бывшего наставника, резко позабыл о гейских шуточках, знакомых мне-Виктору из аниме и манги. Интересно: он сдерживает свои наклонности при сенсее — или, наоборот, просто вешал всем на уши лапшу касаемо своей нетрадиционной ориентации?

Судя по всему, ближе к истине находился именно второй вариант. До меня донеслось несколько названных миньоном женских имён. Причём в контексте того, что у девиц имелись какие-то отношения с нынешним владельцем Инкурсио. До Южной кампании, да. Попытка Генсэя-Юрэя развить данное, традиционное для мужских застолий — ну, если забыть о нашем с сестрой присутствии, которое, впрочем, смущало вояк лишь поначалу — направление беседы, неожиданно для старого Мастера встретила ответ в виде неуклюжей шутки, а также последовавший за ней чуть менее неуклюжий манёвр с переходом на другую тему. Не громогласное заявление в стиле Булата а-ля: «Я понял, что любить девушек — недостаточно мужественно для меня! Настоящий мужик должен любить брутальных мужиков!», — а реакцию как на что-то, вызывающее неприятие и стыд; то, о чём не хочется говорить.

Ха-ха-ха! Неужели злые южане ранили Булата-младшего и он из-за этого устроил весь тот, знакомый мне-Виктору, цирк одного актёра? Если так, то надо дать ему контакты какого-нибудь приличного теневого алхимика (не Пауля, которого при старании и удаче можно связать со мной и Синдикатом). Хотя… не окажется ли Акаме в опасности, находясь рядом с вернувшим утерянные возможности главным мужиком всея Ночного Рейда?

Бросаю подозрительный взгляд на опустошающего очередную кружку алкоголя «красавчика».

Нет, сомнительно. Как на девушку, здоровяк на неё вообще ни разу не посмотрел, скорее относясь, словно к сестре — то есть в нормальном смысле этого слова, а не так, как одна выбравшая розовую сторону Силы некроманси — или даже испытывая чувства, сродни отцовским. Значит, Булата можно не воспринимать в роли конкурента за любимую сестрёнку.

В отличие от наглой недорезанной нэки, гррр!

В любом случае тема жизнеспособности Булата-младшего — вещь слишком деликатная, чтобы подходить с таким сразу и в лоб. Может быть, на одной из следующих встреч надоумлю миньона. Это если опытный и мудрый — хоть и не без неизбежных для сильных воителей тараканов — старик сам не заметит проблему ученика и не сообразит, как с ней помочь (Генсэй-Юрэй ведь знает Пауля и его неплохо возросшие возможности в плетении плоти — значит, и способности других алхимиков представляет). И только в том случае, если мои умозаключения верны.

Но хватит о пьянствующих вояках, чья пирушка всё набирала разгон. Мы с Акаме тоже не сказать, чтобы вели себя, словно благовоспитанные пай-девочки.

Ну, как «мы»? Я.

Отчасти из озорства, отчасти из своеобразного и, признаем честно, довольно мелочного и лицемерного желания отомстить за возможные измены, одна злобная и мстительная убийца-некромантка, ещё когда начала рассказывать о северо-восточной кухне, стала как бы невзначай распалять в сестре желание. Обладая навыком эмпатии и способностью разгонять сознание, довольно несложно определить, какие действия заставляют девушку реагировать определённым образом. Скользящее прикосновение к руке там, обдавший ушко тёплым дыханием шепоток здесь, стертый с уголка чужих губ и слизанный с пальцев крем — и вот дыхание любимой сестры становится более частым, а на щёчки наползает лёгкий румянец.

Особую пикантность происходящему придавал тот факт, что внешне я вела себя вполне невинно и всеми силами демонстрировала, будто ни о чём таком даже не думаю.

Акаме, с которой у нас пусть уже был секс, но только один раз (во время той первой встречи в заброшенной церкви), всё ещё не привыкла к новому положению дел. Старшая девушка считала подобную тягу к младшей сестре неправильной, даже аморальной. При посторонних данный дискомфорт только усиливался. Что придавало игре одной доброй, но чуть-чуть ревнивой и немного мстительной девочки-волшебницы особую пикантность.

Неужели этот уродец Гозуки воспитывал Семёрку на традиционных ценностях? Странно. Не то чтобы я против моральных столпов человеческого общества, даже «за». (Разумеется, если эти ценности — вроде счастья замужества и материнства — не пытаются навязать лично мне). Всё же то, что хорошо для общности людей, не всегда подходит отдельным её частичкам. Хотя не важно! Вопросы отношений общества и личности в данный конкретный момент волновали меня в последнюю очередь. Глупая старшая сестра так забавно смущалась, тщетно пытаясь натянуть на себя излюбленную холодновато-отстранённую маску, коя с завидным постоянством — не без моего активного участия — с неё сползала, что удерживаться от более открытых провокаций с каждой минутой становилось всё сложнее.

Ну да. Это и являлось местью за «измену». Всё же при всех своих недостатках я прекрасно осознавала, что в этом плане тоже имею за собой вину. Пока мы не определились с позициями в данном вопросе, высказывать претензии, тем более мстить (ну, то есть не так шутливо и обоюдоприятно, как сейчас) — верх лицемерия. Однако, как уже говорилось, всласть поиграть с мило стесняющейся сестрёнкой сие, конечно, не мешает.

Всё же Изабелла таки сумела научить меня плохому. Ведь именно южная аристократка любила развлекаться подобным образом. На её младшую подругу в моём (не)скромном лице такие фокусы действовали не слишком хорошо — вместо смущения вызывали ответные действия определённой направленности — однако в памяти данные приёмчики отложились. Как и сама Белла.

Интересно, наглая кошка-воровка хотя бы научила Акаме делать массаж? Или только пьянствовать, как подсказывали воспоминания о читанном в прошлом мире «каноне»?

Впрочем, нет — это скорее подсказывала ревность, что подбрасывала причины, по которым следует избавиться от соперницы. Мне определённо стоит сосредоточиться на нежно «терзаемой» любимой девушке, а не на желании убить её подружку.

— Сестра, что с тобой? — спрашиваю с притворным беспокойством и хорошо скрытыми нотками своеобразного садизма. — Ты вся горишь, — будто желая убедиться в своих словах, ласково провожу ладонью по её щеке, при этом не забыв коснуться шеи и мочки уха. — Ты перенервничала?

— Н-нет, со мной всё хорошо, — выдавила из себя девушка.

— Точно? — «не поверила» я. — Хочешь, младшая сестра проявит заботу о напряжённой старшей и покормит её сладеньким?

Подобрав под себя ноги и повернувшись так, чтобы, сидя на коленях, оказаться лицом к Акаме, я под взглядом алых очей наблюдающей за этим длинноволосой брюнетки, облизала свою десертную ложку. После этого, зачерпнув кусочек мягкого пирожного, поднесла полную ложку сливочного лакомства к алым губкам ещё сильнее раскрасневшейся сестры.