— Снимешь браслет?

Арххаррион сразу помрачнел.

— Я сниму его, когда буду уверен, что ты не сбежишь, — спокойно сказал он и вышел, оставив меня одну.

Следующее утро я провела над старым пергаментом. Порой мне казалось, что слова складываются в какой-то ритм, а в странных образах мне чудился смысл. Записки матушки Бриара были похожи на детские сказки или старые сказания, которые рассказывают на ночь безумные старухи…

Через пару часов у меня уже раскалывалась голова от непонятного и ускользающего смысла. Я откинулась в кресле и сжала ладонями виски. Когда дверь распахнулась, я подумала, что это Олби…

Но в комнату ворвалась черноволосая Аллиана… И замерла, уставившись на меня стремительно краснеющими глазами, и обнажая клыки. Я медленно поднялась с кресла, рассматривая ее даже с неким восхищением. Все же демоница была прекрасна. Дикая и темная ее красота приковывала внимание, даже если смотреть не хотелось вовсе. Глаза, словно ночь с мерцающими звездами, волосы- черный шелк, фигура как у богини… Красивая, темная и очень злая хищница.

— Ты! — не сказала, — выплюнула красавица, — это все-таки ты! А я ведь чувствовала… — она, скользнула ко мне, я чуть отступила, — с первого взгляда почувствовала, что от тебя будут неприятности! Гнусная человечка! Отвратительная, мерзкая тварь!

Я усмехнулась ей в лицо и демоница опешила. Что поделать, после жизни в приюте и общения с Гарпией, ее оскорбления совсем меня не трогали. Правда, красавица об этом не знала и очень старалась.

Но все же, через какое-то время я заскучала.

— Аллиана, — вежливо сказала я, — прошу тебя, выйди и закрой дверь. Ты мешаешь мне. А все, что ты говоришь, мне совсем не интересно.

Красавица осеклась, и скользнула еще ближе, скаля зубы. Я подумала, что такой оскал совсем не то, что украшает девушку. Словно услышав мои мысли, скалиться она перестала. И посмотрела задумчиво.

— А я ведь не поверила, что Рион мог разорвать договор из-за человека, — сказала она, постукивая по столу длинным темным ногтем, — это казалось немыслимым…Скажи, — она снова скользнула ко мне, и я снова попятилась, — это какая-то магия? Чем ты привязала его? Околдовала? Что в тебе такого, что он отказался от меня?

Я с жалостью посмотрела на нее. Удивительно, но в темно-красной ауре демоницы пылали огнем всполохи настоящей боли. И капризные губы кривились не только от злобы, но и от женской обиды.

Со вздохом я отошла к окну.

— Аллиана, уходи, — как можно спокойнее сказала я, — мне нечего тебе сказать. И тебя слушать я тоже не желаю…

Она медленно кивнула, резко развернулась и пошла к двери. Я вздохнула с облегчением. Оказывается, я и сама не сознавала, в каком напряжение находилась с момента ее появления. И только сейчас, когда она ушла, меня отпустило. Только рано я обрадовалась. Уже у самой двери, Аллиана развернулась.

— Глупое человеческое отродье, — холодно сказала она, — неужели ты думаешь, что принцесса Черных Демонов способна простить нанесенное ей оскорбление?

Я почти не увидела движения, только тусклый блеск двух черных клинков, выпущенных из ее пальцев. В самый последний момент, я успела отбить их воздушной волной, и они разлетелись в разные стороны, лишь мазнув меня своим жалом. А потом я с ужасом увидела, как сделав круг, черные клинки возвращаются.

Аллиана торжествующе рассмеялась, а я отпрыгнула назад, вскидывая руки и снова выпуская ветер…Отбила, и снова разворот стали в воздухе, и вновь они понеслись ко мне! В одно мгновение я выскочила на террасу, захлопнула высокие створки. Но в тот же миг витражное стекло пошло трещинами и посыпалось вниз разноцветными осколками, выпуская клинки. Я отшатнулась, и, не удержавшись на узкой террасе, полетела вниз, туда, где сходились у лабиринта белые дорожки, словно солнечные лучи…

Только вот в отличие от демонов, крыльев у меня не было…

Мой лейль, мой воздушный зверь сплошным вихрем закружил вокруг меня, но разве мог он сдержать мое падение? Слишком слаб… Единственное, что я успела, поставить щиты, не желая, чтобы Арххаррион почувствовал мою последнюю боль.

И вскрикнула, когда метнулась наперерез черная тень и меня подхватили сильные руки. Я инстинктивно обхватила шею демона, все еще чувствуя под собой пропасть, и только потом посмотрела ему в глаза. Такие же холодные и прозрачные, как и в человеческом обличье. Даарххар.

Черные кожистые крылья демона взметнули нас вверх, а потом он приземлился на широкую площадку и впихнул меня в свою комнату. Я без сил опустилась на стул, глядя, как обращается дхир.

— Спасибо, — тихо сказала я

Даарххар нервно плеснул вина в кубок и выпил.

— Не люблю ходить в должниках, — бросил он.

Я сцепила на коленях дрожащие руки.

— Ну, я всего лишь, залечила ваши раны, а вы спасли мне жизнь, — попыталась улыбнуться я.

Даарххар резко развернулся и скользнул ко мне, словно змея. Я непроизвольно вздрогнула.

— Ты не поняла, цветочек, — прошипел он, — я должен тебе не за свою жизнь… Она ничего не стоит. Я отдал долг за жизнь Риона.

Я изумленно смотрела на него, пытаясь понять его странную логику. Дхир снова прошелся по комнате и остановился возле окна.

— Ветряна, ты должна исчезнуть.

Я так удивилась, что советник назвал меня по имени, что даже не сразу поняла, о чем это он.

— Буду с тобой откровенен, — холодно сказал он, даже не усмехаясь, — ты мешаешь.

— Вам? — спросила я.

— Хаосу, — ответил дхир. Он сложил пальцы рук в замысловатую фигуру, сомкнув кончики, и продолжил, — пойми, ничего личного. В чем-то ты даже хороша… Если бы ты стала просто игрушкой, твоя жизнь в Хаосе могла бы быть вполне благополучной. Но Рион решил сделать тебя своей парой. Связать кровью. А это недопустимо. Хаосу нужен наследник.

Даарххар расплел пальцы и сел в кресло напротив меня. Я молчала.

— Ты ведь знаешь, что у демонов не бывает потомком от других рас? Есть несколько исключений, но только у низших. У высших — никогда. Если ради тебя Рион готов пойти на такие жертвы, то я — нет.

Он помолчал, рассматривая меня.

— Ваш союз может стать началом краха для Хаоса, цветочек. Молодые демоны уже не помнят Великую войну, и не помнят кто такой Саарххард. Время все стирает… Но я помню его прекрасно. И если бы мог, с удовольствием перерезал бы Саарххарду глотку. Но если Рион сделает тебя парой, кто-то может подумать, что ради истинного огня нужно освободить из Цитадели этого монстра. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я медленно кивнула.

— Вы защищаете Риона? — спросила я.

— А ты, верно, решила, что я хочу на его место? — усмехнулся Даарххар, — Рион гарант мирной и благополучной жизни в Хаосе, цветочек. Он никогда не хотел быть правителем…Пришлось. И стал лучшим за тысячелетнюю историю. Но сейчас он готов перечеркнуть свои обязательства и забыть про долг… из-за тебя.

— Его долг — связать свою жизнь Аллианой? — не глядя на советника, спросила я.

— Аллиана отличная кандидатура, — равнодушно сказал дхир, — она молода, горяча и здорова. И влюблена. Она способна дать Хаосу много наследников истинного огня. И заодно свяжет узами крови с Черными Демонами, самыми строптивыми пределами Хаоса.

Он замолчал, буравя меня своими прозрачными глазами. Я тоже молчала. Дхир вдруг встал, подошел и встал на колени около моего кресла. Я испугано сжалась.

— Пойми, Ветряна, — мягко сказал он, — ты должна уйти. И сделать так, чтобы Рион тебя больше не искал. Вы все равно не сможете быть вместе. Когда первая страсть будет удовлетворенна, он начнет задумываться… Жалеть о содеянном. Мучиться от того, что не может выполнить свой долг перед Хаосом. И винить себя. Он приставит к тебе охрану, справедливо опасаясь, что тебя захотят убить. Ты больше не сможешь гулять на скалах или общаться с Бриаром, ты будешь жить взаперти, в клетке. Гораздо хуже, чем сейчас. Ты хочешь для себя такой дороги? И для него? В постоянном страхе, в чувстве вины, в сожалениях? Хаос не примет тебя. Никогда.