Олби рассматривала меня исподтишка. Глаза ее метались по моему телу, пока я одевалась и завязывала пояс платья, по лицу, волосам. Она вспыхнула, когда я посмотрела на нее, устав от разглядываний.

– Простите, госпожа! – красноглазая в испуганном отчаянии склонилась передо мной.

– Ты меня не обидела, – чуть улыбнулась я.

Олби радостно явила мне клыки, я постаралась вздрогнуть незаметно.

– Простите мое любопытство. Просто в Хаосе нет людей, а госпожа – человек. И так красива!

Я чуть поморщилась. Однако с лестью девушка перестаралась. Я и так не сержусь на нее. И по правде сказать, меня от сходного разглядывания красноглазой удерживали лишь тягучая усталость и стеснение. Ну и понятие, что это неприлично, розгами вбитое в меня настоятельницами.

Дверь распахнулась, словно кто-то вышиб ее ногой, и в комнату разъяренным смерчем ворвалась темноволосая и жутко злая красавица. Я узнала ее: точеная фигура, удивительно красивое лицо, черные волосы, уложенные тяжелой замысловатой волной. Сегодня на ней была серебристая туника, видимо, по местному обычаю. Там в харчевне Пустошей Арххаррион назвал ее Аллианой. Демоница уставилась на меня с неприкрытой ненавистью.

– Кто ты такая, тьма тебя забери? – рявкнула она. Клыки ее угрожающе блестели, алые глаза полыхали огнем. Олби молниеносно вклинилась между нами, присела перед темноволосой в почтительном реверансе.

– Приветствую вас, госпожа Аллиана, – пропела она учтиво, между тем явственно закрывая меня собой.

– Убирайся! – сквозь зубы бросила ей Аллиана, не сводя с меня глаз.

Я зябко поежилась и чуть отступила.

– Как ты смеешь находиться здесь? Ты… человек?

Я пожала плечами. Ну, человек, так что же? Я же не ору на все помещение, что она – демон! Олби склонила голову, но не двинулась с места. Это совершенно разъярило красавицу, она взмахнула рукой, намереваясь ударить непокорную служанку.

Арххаррион, в отличие от Аллианы, появился совершенно беззвучно и спокойно сдержал ее замах.

– Спасибо, Олби, – сказал он, – ты свободна.

Красноглазая кивнула и исчезла. Аллиана резко развернулась.

– Почему эта… здесь? Кто она?

Арххаррион чуть приподнял бровь, рассматривая красавицу.

– Ты забываешься. Разве я обязан перед тобой отчитываться? – удивился он.

Демоница чуть опешила, но быстро взяла себя в руки и высокомерно вскинула голову.

– Я не позволю так с собой обращаться никому, даже тебе! – выдохнула она. – И требую… объяснить, кто эта девчонка!

Бровь поднялась чуть выше.

– Ты обязан соблюдать договор! – в голосе Аллианы скользнула чуть слышная нотка отчаяния. Я отвернулась. Стало противно. Метка Аргарда ощутимо горела у локтя, отдавая болью по всей руке.

Арххаррион чуть устало вздохнул.

– Соглашение не подписано, Аллиана, – тихо сказал он. – Еще ничего не решено.

– Кто она?

– Моя гостья.

Я решительно двинулась к двери и вышла. Босые ступни чуть холодил розовый мрамор пола. Рука болела. Я шла по коридору, не обращая внимания на удивленные взгляды демонов. Куда? Не знаю.

Меня догнала Олби, встревоженно придержала мой стремительный шаг.

– Госпожа! Госпожа Ветряна! Постойте, прошу вас!

Я резко остановилась, так что красноглазая почти уткнулась в мою спину. Но, видимо, реакции у демонов гораздо лучше человеческих, девушка удержала равновесие и замерла смятенно.

– Олби, – размерено спросила я, – твой господин, Арххаррион, он кто?

Красноглазая изумленно округлила глаза.

– То есть как это кто? Арххаррион таа Сель Кра, Правитель Хаоса, один из девяти властителей объединенного Подлунного мира!

– Понятно, – спокойно сказала я и толкнула дверь, из которой мы вышли, когда переместились. Только сейчас я заметила, что это спальня. На белом ковре все еще темнело пятно, натекшее с моего платья. Олби осталась снаружи, не решаясь войти.

Арххаррион открыл дверь и подошел ко мне. Я досадливо провела рукой по волосам, ставшим удивительно шелковистыми. Хорошие в Хаосе снадобья, дельные. Жаль только затерялась лента, которой я заплетала косу.

– Русалочье озеро Им дало ответ, как вернуть Аргард? – не глядя на него, спросила я. Потом вздохнула и посмотрела в темную бездну. В его глаза.

– Нет. Им дал ответ на мой вопрос. Но это поможет освободить тебя от Аргарда, – сказал демон, не отрывая от меня взгляда. На бесстрастном лице не было ни одной эмоции.

Рука горела все сильнее, жаром расходясь по телу.

– Хорошо, – пересохшими губами сказала я.

Подробности меня не интересовали. Значит, он снимет кольцо. Хоть вместе с рукой. Или с жизнью.

Арххаррион как-то неуверенно протянул ладонь – не знаю, что он хотел сделать, но я отшатнулась.

– Аргард привязан к Риверстейну, надо возвращаться, – тихо сказал он.

Я равнодушно пожала плечами и спокойно вложила ладонь в его руку. Он посмотрел на мои пальцы в своей руке, поднял глаза, словно хотел что-то сказать. Но промолчал. Просто открыл переход.

Хоть мне и показалось, что я провела в Подлунном мире вечность, оказалось – всего около трех часов. Меня даже искать не бросились, и никто моим отсутствием особо не озаботился. Только Ксеня, встревоженно влетевшая в комнату. Но я отмахнулась от ее вопросов, буркнула, что все в порядке, обулась, торопливо заплела косу и выскочила в коридор, словно фурия промчавшись мимо удивленных послушниц. Видимо, у меня сегодня день такой, все меня недоуменными взглядами провожают.

Арххаррион, как всегда, не попрощался. Хотя и я тоже. Вышла из перехода в своей комнате, даже не оглянулась.

А теперь вот несусь по Риверстейну, не разбирая дороги и желая лишь сбежать ото всех, чтобы побыть в одиночестве. Очнулась, только когда осознала, что стало непривычно тихо, ни гула голосов, ни треска каминов, ни шороха ученических свитков… И оглянулась озадаченно.

Я стояла в крытой галерее, соединяющей вторые этажи западного и восточного крыла. Этим проходом давно никто не пользовался, послушницы опасались сюда ходить из-за подгнивших досок. Запросто можно было провалиться и рухнуть в каменный колодец внизу. К тому же западное крыло давно заброшено, туда отправляют старую мебель и ненужный хлам, и делать там решительно нечего. Разве что мы с Ксеней порой прятались за рухлядью, но и то, чтобы туда попасть, предпочитали пользоваться коридором, а не галереей, не желая свернуть себе шеи. Да и не заходили дальше небольшой каморки в конце коридора.

Я осторожно двинулась вперед, внимательно глядя себе под ноги. В запале я промчалась почти по всей длине узкого перекрытия и сейчас стояла в его конце, ближе к западному крылу. Я повернула голову – мои следы четко темнели в пыли, ровным слоем покрывавшей подгнившие доски. Не уверена, что смогу повторить свой подвиг и так же непринужденно пройти обратно. Все же в бездумье есть свои плюсы. Например – бесстрашие.

Лучше уж дойти до конца галереи и вернуться через коридор в конце западного крыла. Правда, тогда придется пройти через все крыло: заброшенное, заросшее паутиной и загаженное мышами. И, как нас пугали, обжитое неупокоенными духами.

Но духи… что они могут сделать живым? А после клыкастой невесты Арххарриона разве можно опасаться каких-то маленьких пугливых мышек? Я хмыкнула и тут же погрустнела. Лучше бы не вспоминала.

Подобрав подол, я уверенно двинулась в глубь западного крыла.

Здесь было непривычно тихо, по пустынным залам гулко разлеталось эхо шагов, отражалось от стен, создавая иллюзию, что кто-то крадется следом. Я старалась идти тише, мягко ставя ноги в кожаных ботинках с пятки на носок. В маленьких комнатах за основным холлом эхо утихло, утонув в нагромождении снесенного сюда старья, затянутого темными сырыми холстинами. Эта часть Риверстейна не отапливалась, и здесь было ощутимо холодно. Несмотря на быстрый шаг, я начала дрожать и постукивать зубами. Помедлила, растирая озябшие руки и пытаясь сориентироваться. Так, я пришла с той стороны, прошла через холл, петляющий коридор, несколько комнат… потом снова коридор. Там свернула налево. Или направо? И куда нужно было?