В кого здесь снайпер стрелять собрался?

Да и дистанция велика. Об автомате речи нет, даже для винтовки далеко. Но молчал, не спрашивал. Надо – старшина сам скажет. Игорь исходил из принципа: меньше знаешь – дольше живешь. А еще древние говорили: лишние знания – многие печали. Особых секретов Игорь не знал, попади в плен – выдать нечего, даже под пытками. Секретность в Союзе вообще была поставлена в абсолют.

Часа через два наблюдения снайпер слез с дерева.

– Глаз замылился, – объяснил он.

– Скажи уж честно, задница от веток болит. А то глаз, глаз! – пошутил Катков.

Перекусили. Игорь прилег.

– Как думаешь в Толочин идти? – спросил он.

– Зачем? Что мне там делать? Отсюда стрелять буду.

Игорь сел от удивления:

– Восемьсот метров, зуб даю! Попадешь?

– На такой дистанции в пачку папирос промазать могу, а в голову попаду, – спокойно ответил старшина.

Не рисовался, наверняка мастерство свое начальству демонстрировал. Да и в тылу немецком, по всему похоже, был уже. Конечно, винтовка с оптикой, да только кратность мала. На такой дистанции, даже если стрелять тяжелой пулей, надо учитывать малейшие нюансы – направление и скорость ветра, движение цели, водные преграды. При стрельбе легкой пулей, таких в пехоте большинство, отклонение еще больше. С таким расчетом только баллистический вычислитель справится, что у каждого современного снайпера есть.

Такой меткий выстрел Игорь самолично видеть хотел. Будет о чем сослуживцам рассказать. Конечно – без упоминания имен, даты и места. Уважение к старшине возрастало. Не так часто мастеров высочайшего уровня встретишь. А еще Игорю любопытно, что за цель? Маленький полусонный, полупустой городок. Чтобы из-за линии фронта прислали снайпера, должна быть стоящая того цель. Сдержался Игорь, не спросил, хотя хотелось. Завтра все сам увидит.

– Пойду пути отхода посмотрю, – заявил он.

Вариантов должно быть несколько, в зависимости от складывающейся ситуации. Походил по лесу, по светлому времени наметил два пути. Но выходить получалось в одном месте. Это плохо. Если немцы блокируют эту точку, тяжело придется. На пузе по ровному и открытому месту прополз. Труды оказались вознаграждены. По весне талые воды к реке стекали, образовали промоину. Пологое русло, поросшее травой. Со стороны незаметно, если ползти, можно выбраться. Вернулся к месту лежки часа через три. Снайпер снова на дереве. Игорь пошутил:

– Кукушка, кукушка, сколько мне лет жить осталось?

Старшина кулак показал, шутки не понял. Как темнеть начало, снайпер спустился. Поужинали не спеша. Старшина спросил:

– Ты семейный?

– Не успел пока.

– А у меня жена, двое деток.

– Ты где так стрелять научился?

– Сызмальства охотничал. Мясо в котел шло, шкурки сдавал за деньги. Патроны дорогие, за каждый промах отец по заднице драл. Поневоле промахи делать не будешь.

Игорь сообразил: в Сибири или на Крайнем Севере старшина жил, там у охотников-промысловиков нарезное оружие есть.

Утром, после завтрака, старшина ножом тонкие ветки срезал, пучки травы. Из сидора клубок достал, развернул. Оказалось – как рубашка в крупную ячейку. На себя натянув, под веревочки воткнул ветки, траву. С пяти метров с землей сливается, неразличим. Похоже на современный снайперский костюм «Леший».

– Я отойду от деревьев на десяток метров, небольшой бугорок там, удобно.

– А с дерева чего же стрелять не хочешь?

– Руки-ноги быстро затекают, ветер если посильнее будет, обязательно промахнешься. Ветки-то раскачивать будет.

Игорь на себя подосадовал. Мог бы и сам догадаться, не спрашивать. Снайпер к бугорочку пополз, устроился за ним. Со стороны Толочина его не видно. Винтовку на бугорок уложил. Поелозил, устраиваясь поудобнее, и замер. Час прошел, другой. Игорь восхитился. Сам бы он уже пошевелился, а этот неподвижен, как бревно. Игорь к дереву для устойчивости прислонился, бинокль к глазам поднес. На станции какое-то движение началось. Сначала грузовик с солдатами подкатил, они цепью по периметру встали, от здания вокзала метров за пятьдесят.

Еще спустя четверть часа подкатил армейский вездеход, за ним легковушка черная.

Понятно, будет ждать поезда. Толочин чем удобен – с востока на запад железная дорога идет, параллельно ей шоссе. А еще есть рокада с севера на юг. Во все стороны езжай, как в Могилеве или Минске, только посторонних глаз значительно меньше, безопасней. Жаль, бинокль всего восемь крат, деталей не разглядишь. И ближе подползти нельзя. После выстрела снайпера ноги уносить надо. А кроме того, не исключено, что у немцев свои наблюдатели есть. Хотя бликов от оптики Игорь не заметил. Ни его, ни снайпера по отблескам не засечь, солнце из-за спины бьет.

Через четверть часа к станции подкатил состав, довольно кургузый. Впереди паровоза платформа. По периметру мешки с песком, впереди пулемет, из-за мешков стальные шлемы пулеметчиков видны. За паровозом всего один вагон – пассажирский. Вояж явно по-военному деловой, ни оркестра, ни цветов. Жаль только, вагон и паровоз заслонили происходящее. Игорь даже подумал – сорвалось задание. Куда стрелять, если прибывших не видно?

Состав и не думал уезжать. От станции сначала отъехал грузовик с солдатами, за ним черная легковушка. Ее было видно всего пару минут. И в это время старшина выстрелил – один раз, другой, третий. Игорь поразился. Как можно так быстро перезарядить обычную трехлинейку? Да не просто лупить в белый свет, как в копеечку, а прицельно. Легковушка остановилась. Из двигавшегося за ней в арьергарде армейского вездехода выскочил офицер, судя по фуражке, кинулся к легковушке. Дверцу на себя рванул. Увиденное явно ему не понравилось, поскольку не санитаров вызвал, а солдат с грузовика. Колонна после выстрелов сразу остановилась. Солдаты окружили легковушку плотным кольцом.

Игорь спрятал бинокль в сидор. Почему медлит старшина? Снайпер медленно развернулся, пополз, причем не спеша, как черепаха. Игорь сквозь зубы шептал в нетерпении.

– Ну, давай, давай, шевели задницей!

Время шло на минуты. Наверняка офицер, старший из встречающих, отдал приказ прочесать местность. Немцы в таких случаях действуют быстро, сообщают по рации, вызывают подмогу.

Старшина все же добрался до леса, встал.

– Ты чего медлил?

– Быстро двигаться – засекут. Двигаем!

Старшина свой сидор подхватил. Игорь бросился бежать, старшина не отставал. Пока нет погони, надо успеть уйти как можно дальше, при везении выскочить из круга поиска.

Рощу пробежали быстро, снайпер не отставал. Впереди открытое пространство, с километр. Не сбавляя хода, преодолели. Вбежали в лес, пяток минут дыхание восстанавливали и снова бегом. Когда невмоготу было, переходили на шаг. Игорь прислушивался – не слышно ли погони?

Удалось удачно перебежать дорогу. Немцы в первую очередь выставляли на перекрестках патрули, по дорогам пускали мотоциклистов. За пару часов удалились от Толочина километров на десять. На небольшом привале Игорь спросил:

– Из-за чего сыр-бор?

– Один из помощников Шелленберга приезжал.

– Уверен, что попал?

– На все сто! В прицел наблюдал.

Попасть в человека в движущейся машине – высший снайперский класс.

– Зачет! – одобрил Игорь.

Вальтер Фридрих Шелленберг был начальником службы безопасности, бригаденфюрером СС, любимчиком Гитлера возглавлял шестой отдел РСХА, Проделал за десять лет головокружительную карьеру – от рядового эсэсмана в 1934 году до бригаденфюрера в 1944-м. Звание соответствовало армейскому генерал-майору.

Шелленберг разрабатывал все крупнейшие разведывательные операции рейха. Не гнушался ничем, от установления контактов с Алленом Даллесом, представителем американской разведки в Швейцарии, до серьезно подготовленной дезинформации.

И помощник Шелленберга появился в Белоруссии явно с важным заданием. Игорь прикинул, какая серьезная разведсеть стояла за отправкой на задание снайпера. Кто-то из наших нелегалов, причем на самом верху, в управлении РСХА, узнал о визите, сообщил в нашу разведку дату, место и фигуранта. А скорее всего, переслали фото, чтобы наверняка выстрелить. Игорь о цели вообще не знал, снайпер немного больше, но каков масштаб! Фамилии и должности многих чинов абвера в низовых звеньях военной разведки знали, но Шелленберга и подобных только в верхах ГРУ и НКВД.