Штурмовики исчезли за домами, неожиданно зашли со стороны реки и дали залпы реактивными снарядами. У домов вспухли разрывы. С ревом пронеслись низко над мостом, развернулись, и пошла веселуха. Сбрасывали бомбы, стреляли из пушек, делая заход за заходом. Из-за домов стали подниматься дымы, причем черные. Так бывает, когда горит техника. Со стороны немцев ударила трассерами зенитка, ее сразу подавили реактивными снарядами. Израсходовав боезапас, ведущий покачал крыльями над мостом, и штурмовики скрылись из вида.

Разведчики приободрились. Раз прислали самолеты, огнем поддерживают, значит, помнят, не бросили немцам на погибель. А моральный настрой – великое дело в сражении. Бойцы еще долго прислушивались – не слышен ли рев танковых моторов? Не идут ли наши?

Немцы до вечера попыток атаковать не делали, видимо, от штурмовиков досталось сильно. Когда стемнело, поужинали. Муравьев собрал у бойцов фляжки в сидор, спустился к реке, воды набрал, сам напился. Игорь сходил к парням на той стороне моста.

– Как у вас?

– Нормально, все целы. А у вас? Видели, как по вашему окопу немцы из минометов стреляли.

– Тоже все целы. Вы на ночь кого-то часовым поставьте, иначе вырежут спящих.

– Обязательно, старшина, службу знаем.

Игорь решил в разведку к домам сходить. Надо узнать, что немцы предпринимают. По обочине прополз, потом встал, подобрался к ближнему дому. Жителей нет, в доме пусто, многие стекла выбиты. Обошел дом по палисаднику. Дальше частный сектор, дома одноэтажные. Трупы солдат, разбитые минометы. Удачно наши штурмовики ракетой угодили. Двинулся вперед, прижимаясь к домам. Гарью потянуло, еще чем-то противным. В переулке колесный бронетранспортер стоит, обгоревший, дымом еще курится. И везде убитые. Если удастся из передряги живым выбраться, обязательно доложит командованию о хорошей боевой работе штурмовиков.

Он еще не знал, что нашим наступающим частям немцы оказали сильное сопротивление. А группа танков с десантом, действуя как удар второстепенный, отвлекающий, смогла пройти на стыке дивизий, двигалась к захваченному разведчиками мосту. Из отвлекающего удара он становился основным. В прорыв уже подтягивали наши танки и пехоту. И штурмовики посылали не столько поддержать разведгруппу, сколько узнать – цел ли мост, держатся ли еще наши бойцы? Все складывалось наилучшим образом.

Возвращался к мосту другим путем, услышал разговор. Подкрался тихонько. Два немца устраивали пулеметное гнездо из мешков с землей. Рядом пулемет и коробки с лентами. Очень велик был соблазн дать очередь и забрать трофей. Сдержался, прислушался. Немцы работой заняты, на окружающее внимания не обращают, полагают – русские у моста. Немцы говорили о том, что на подходе батальон карателей из прибалтов. Дальше пошел разговор о том, сколько же русских обороняют мост. Цифры назывались самые фантастические. Игорь осмотрелся. Поблизости солдат не видно. Вытащил нож, подкрался сзади, потом прыжок. Одному клинок в спину вонзил, он захрипел. Второй обернулся. Видимо, командир расчета, поскольку на поясе кобура с пистолетом. Немец по-любому не успевал достать оружие, но слепо шарил по поясу в поисках личного оружия. Игорь бросился к нему, ударил ножом раз, другой. Солдат упал. Не мешкая, разведчик вернул финку в ножны, схватил одной рукой пулемет, другой коробку с лентой. Еще одна коробка осталась на земле, жаль – третьей руки нет. А одной сразу две за ручку не ухватить. Обошел дом, потом бросился бежать. Буквально упал в окоп.

– Старшой, ты чего?

– Пулемет с коробкой притащил.

– Стырил, что ли?

– Хозяева отдавать не хотели, пришлось ножом поработать.

– Есть будешь?

– Врачи говорят – ночью есть вредно, потолстеешь.

– Ха! Придумают тоже! Я в рейдах почти всегда ночью ем и хоть бы килограмм прибавил.

Видимо, немцы обнаружили своих убитых, громкий разговор, крики. Потом кто-то из автомата дал очередь в сторону моста. Пули попадали в перила, булыжную мостовую, с противным визгом рикошетили.

– Разозлил ты их, старшина!

– Времени было мало, надо бы растяжку установить. Убитые немцы говорили, что на подходе батальон карателей.

– От пехоты отбились и этих навсегда успокоим. СС?

– Не знаю, говорили – прибалты.

– А, предатели! Этим сдаваться нельзя, расстреляют.

В окопе, кроме Игоря, бодрствовал Муравьев, остальные спали. И разговоры по соседству их не беспокоили. Игорь тоже вздремнул, глаза от усталости закрывались.

Проснулся от близкого взрыва. Открыл глаза – светло уже. На часах семь утра. Осторожно выглянул. Приглушенный хлопок, завыла мина на взлете. Игорь успел по кольцу дыма приметить, откуда велся огонь – со стороны частных одноэтажных домов. Вот где вчера надо было пройтись. Если до ночи доживут, надо будет парой разведчиков наведаться.

И на востоке стрельба слышна, уже не очень далеко, километров десять. Фронт продвинулся – или бои ведет отвлекающая группа?

– Хоть бы наши быстрее подошли, – сказал кто-то из разведчиков. – Патронов осталось на полчаса хорошего боя.

Всем хорош «ППШ», но патроны жрал, как паровоз дрова. Пара минут боя, и диск пустой, а это семьдесят патронов. К автомату всего два диска придается. Расходуются быстро, а зарядить за пять минут не получится.

За первым разрывом последовали другие. Бойцы не поднимали головы. Сразу после серии взрывов Игорь поднимал голову над бруствером. Для того, чтобы зарядить миномет, требовалось несколько секунд, и последний ли это залп – неизвестно. Как бы пехоту не пропустить. Последовало еще две серии по четыре взрыва, потом из переулков высыпала пехота. Много, очень много.

– К оружию! – скомандовал Игорь.

Успеют они расстрелять бегущих на них солдат – хорошо. Не успеют – закидают окоп гранатами. Баклюков взялся за пулемет, другие бойцы за автоматы. Игорь раздвинул сошки у МГ-42, заправил ленту. Дал длинную очередь в ненавистные фигуры, с удовлетворением увидел, как повалились солдаты. Выбирал, где солдат побольше, и стрелял, стрелял, пока не кончились патроны. Тогда схватился за автомат. Немцы потери несут огромные, подступы к мосту трупами усеяны, а все прут. Диск закончился, времени сменить не было. Игорь сорвал с пояса лимонку, выдернул чеку, швырнул в наступающих. Его примеру последовали еще двое разведчиков. Ситуация критическая. Здорово выручили наши бойцы с другой стороны моста, открыв огонь из пулемета, дав секундную передышку. Игорь диск в автомате сменил, снова огонь открыл. До солдат меньше полусотни метров, четко видны лица, свастика на мундирах. Солдаты тоже стреляли, Игорь видел вспышки на концах стволов, но страха не испытывал. Страшна не смерть, она мгновенна, а само ожидание смерти.

Последний из атакующих солдат упал на дистанции броска гранаты, метрах в тридцати. Наступила тишина, только слышались стоны раненых. Игорь повернул голову к бойцам. Атака была мощная, и группа понесла потери. Двое его бойцов бездыханные лежат на дне окопа. Нагнулся посмотреть, не ранены ли. Наповал, пулевые ранения в голову. Убитых снесли к боковой стене, чтобы в горячке боя не топтаться по их телам. Не мешкая, уселись набивать магазины патронами. Игорь, заложив оба диска, достал из сидора две последние гранаты, прицепил на пояс. Заправил в пулемет ленту из коробки.

В углу окопа стояли трофейные винтовки. Это как НЗ, подсумки к ним уже пустые, но магазины полные, по пять патронов.

Немцы, получив серьезный отпор, попыток атаковать не делали. Раны зализывали. До убитых недалеко, а сползать за их оружием нельзя. Из домов, особенно с верхних этажей, мост проглядывается отлично и простреливается тоже. Если доживут до вечера, обязательно сделают вылазку.

Через полчаса снова заработали минометы. Показалось – разрывы длились целую вечность. И снова немцы ринулись в атаку. Стреляли разведчики из пулеметов, а закончились ленты, взялись за автоматы. В эту атаку немцев было значительно меньше и бежали уже не так нахраписто, нагло. Вид убитых и раненых товарищей перед мостом уверенности не вселял.